Казалось, что мутная, подернутая тиной вода вокруг них растеклась до самого края мира.

Коринн остановилась и оглядела неподвижную водную гладь и древние деревья с переплетенными корнями. Она зажала нос и дышала через рот, чтобы не чувствовать вони. Но дело было не только в ужасном зловонии. Дети не знали, насколько глубоким окажется дно на следующем шаге, за каким толстым стволом притаилась хижина ведьмы и даже какие существа наблюдают сейчас за ними, спрятавшись в ветвях или под водой. Коринн понадобилось переждать несколько ударов сердца, чтобы сделать очередной шаг. Остальные ждали. Они двигались только вместе с ней.

Пока ребята шагали, к их одежде приставали куски густой коричневой маслянистой грязи. За их спинами оставался след из мутной зеленоватой воды.

– Оно на мне, оно на мне! – завопила Дру. – Снимите его!

– Прекрати, Дру! Ты забрызгала меня илом, – сказал Буки.

– Снимите его! – кричала Дру.

– На тебе ничего нет, – убеждала Коринн подругу. – Тебе кажется.

– У меня полный рот мерзкой болотной воды! – пожаловался Буки. – Хватит брызгаться!

Коринн положила обе руки на плечи Дру, чтобы успокоить подругу и унять собственную дрожь.

– Мы уже скоро выберемся из болота. Все не так уж плохо. Гляди, впереди просвет.

Малик похлопал брата по плечу и показал на змею, свернувшуюся на ветке над их головами. Коринн тоже увидела ее. Змею было не так-то просто заметить: ее кожа была лишь едва светлее окружающей листвы. Вдруг она развернулась и начала спускаться к воде.

– Похоже, мы окажемся на этом просвете раньше, чем ты ожидала, – пробормотал Буки.

Он устремился через болото так быстро, как только мог, разбрызгивая во все стороны отвратительно пахнущую воду.

Малик следовал по пятам за братом. Коринн замешкалась, увлекая за собой Дру. Длинная зеленая змея коснулась воды. И изогнутой линией заскользила к ребятам по поверхности. Заскользила быстро.

Все четверо завопили и ринулись прочь от змеи.

– Скорей! Скорей! – подгонял Буки впереди.

Когда ребята наконец миновали деревья, земля резко ушла у них из-под ног и им пришлось плыть. Буки выбрался на середину болота, Малик последовал за ним. Коринн толкала Дру вперед, гребя изо всех сил. Мангровые заросли и ил остались позади, но они продолжали отчаянно плыть вперед, пока Буки не закричал:

– Все хорошо. Она исчезла.

Их покрывала отвратительно пахнущая слизь, они вымокли насквозь, замерзли и тяжело дышали от усталости. А дома ведьмы по-прежнему не было видно.

– Мы теряем время, – сказала Коринн. – Нужно возвращаться.

Малик вытянул руку и указал куда-то ей за спину. Там, посреди просвета, виднелся крошечный островок. Обычный холм грязи, поднимающийся из болота, с маленькой хижиной на вершине.

Коринн улыбнулась:

– Зоркий глаз, Малик!

Она направилась к маленькому острову. У самого берега из воды торчали несколько замшелых камней, образуя что-то вроде тропинки, ведущей прямо к логову ведьмы.

Подниматься на скользкие камни было трудно. Несколько раз дети поскальзывались и падали обратно в воду. Один лишь Малик, казалось, продвигался вперед, как будто у него на ступнях были присоски.

– Как старая ведьма это проделывает? – спросил Буки после очередного падения.

– Она же ведьма. Использует магию, – ответила Дру.

– Может быть, камни такие скользкие только для нас. Может, когда по ним идет ведьма, они превращаются в обычную дорогу, – сказал Буки за секунду до того, как шлепнуться обратно и провалиться по шею.

Когда Коринн снова очутилась в воде, Малик проворно пробрался мимо нее.

– Как тебе это удается? – спросила девочка.

Малик только хмыкнул в ответ.

Буки опять взобрался на камень:

– Когда она тут ходит, она поднос с зельями держит на голове, что ли?

– Я же говорю – магия, – заметила Дру.

– Мне бы не помешало немного магии, – пожаловался Буки.

Наконец они добрались до двери ведьминого убежища. Коринн громко постучала три раза. Роняя капли болотной воды на крыльцо ведьмы, дети ждали.

Кривая дверь распахнулась, и ведьма выглянула наружу. Она внимательно оглядела покрытых илом ребят с ног до головы.

– Снова ты? – спросила она.

Голос старухи скрипел, как днище лодки по гравию. Она вернулась в хижину, оставив дверь открытой.

Замерев на пороге, Коринн смотрела, как яркие цвета ведьминого домашнего платья растворяются в темноте хижины, и медлила.

– Я вас не съем, – сказала ведьма и рассмеялась было, но почти тут же закашлялась.

Коринн вошла первой, остальные последовали за ней. Дом состоял из единственной комнаты. На полках вдоль кривых стен стояли стеклянные, глиняные и деревянные сосуды разных форм и размеров. Пол, покрытый деревом, гладко поблескивал, за бесчисленные годы натертый шаркающими шагами старухи.

Ведьма указала на грубо сколоченный стол и скамью в центре комнаты.

– Садитесь.

Сама она встала по другую сторону и продолжила разбирать и сортировать ингредиенты для зелий.

– Почему ты не помогла нам, когда мы подошли к тебе на базаре вчера? – потребовала ответа Коринн.

– Тогда я еще не знала, чего она хочет, – ответила ведьма.

Ее плечи поникли. Темно-коричневая кожа, и без того морщинистая и изборожденная трещинами, словно кора дерева, сморщилась еще сильнее.

– Я пыталась предупредить тебя, – сказала Коринн. – Я знала, что она собирается сделать что-то, что повредит нам всем.

Дру уперла руки в бока.

– Ты знала?

– Ну, мои друзья знали, – поправилась Коринн. – Но я пришла к тебе, а ты ничего не сделала.

Ведьма прошаркала к полке. При ходьбе ее длинные желтые ногти цокали по деревянному полу. Старуха поскребла блестящие коричневые залысины между седыми косичками. Ее левая рука висела вдоль тела, иссохшая и безвольная. Она совсем не походила на человека, достаточно могущественного, чтобы помочь им.

Здоровой рукой женщина с трудом скатала лист бумаги в воронку, через которую рассыпала по маленьким бутылочкам красные семена. Воткнув в каждую бутылочку по пробке, она выставила их на поднос. Малик протянул палец к листу, на котором лежали крошечные черные стручки.

– Твои пальцы нравятся тебе такими, какие они есть? – гаркнула ведьма.

Мальчик замер. Ведьма покачала головой, и он положил руку на колено. В это мгновение старуха выглядела прежней: сильной, уверенной в себе и способной на многое.

– Так чего вы хотите от меня сейчас? – спросила она, ни на кого не глядя.