Чего тут только не было!

Парикмахеры и ко сметологи, чьими услугами я воспользоваласьвсего один раз, мастер по ремонту компьютеров, специалист по принтерам и прочейоргтехнике, массажистка, к которой меня в свое время пристроила Сандра, заявив,что у меня ярко выраженное искривление позвоночника, фирма, в которой япостоянно покупаю авиабилеты, та самая Виктория из турфирмы, которая отправляламеня на Лазурный Берег, женщина с экзотической профессией берейтор, с которой якак-то встретилась в театре и разговорилась, еще одна, на чьей визитке былонапечатано «мастер икебаны», – эту я вообще не смогла вспомнить…

Только Нориной визитки нигде не было.

Перебрав все карточки три раза подряд, я вдруг вспомнила,куда дела ее карточку.

У меня на шкафу стоит красивая фарфоровая вазочка,расписанная лиловыми ирисами. Так вот эта вазочка стояла неровно и дребезжала,когда мимо дома проезжали тяжелые грузовики. И я подложила под нее Норинувизитку.

Встав на табурет, я дотянулась до злополучной вазочки ивытянула из-под нее глянцевую картонку. Вазочка тут же обиженно задребезжала,хотя никакие грузовики мимо дома не проезжали. Я показала ей кулак, спрыгнула стабурета и потащилась к телефону. Однако п режде что-то заставило менявзглянуть на часы. М-да-а… двенадцатый час, поздновато для звонков, придетсяперенести на завтра.

Ночь прошла спокойно, никто не ломился ко мне в дверь и неназванивал по телефону. Стоя под душем, я решала в уме сложную проблему, можноли звонить Норе в полдевятого утра. С одной стороны, она женщина неработающая,такие встают обычно не раньше десяти – куда торопиться? С другой стороны, япомнила, что у Норы в жизни есть большая забота – присматривать залегкомысленным своим муженьком. А при таком раскладе куда уж там спать долго!Этак всю семейную жизнь проспишь!

Выйдя из ванной, я услышала стук в нашу общую с Иннокентиемстенку и выглянула на лестницу. На площадке стояла Анюта, в зубах у нее былбумажный пакет из французской булочной, что на углу. Там лежали две горячиебулочки – с изюмом и с вареньем. Я умилилась и тут же оценила деликатностьИннокентия – не явился сам, а прислал собаку, чтобы я не подумала, что оннапрашивается на утренний кофе, которого у меня, кстати, нет, снова закончился.Ужасно приятно, когда о тебе кто-то заботится, подумала я, пережевывая сдобу.Анюта от мучного отказалась, очевидно, берегла фигуру.

Первый раз у Норы было занято, я обрадовалась, выждаланесколько минут и набрала снова.

На этот раз трубку очень быстро сняли, и молодой женскийголос выпалил:

– Извините, нас прервали! Еще у него красные пятнышкина животе… такие меленькие… а у Мишутки…

– Нора? – удивленно переспросила я.

– Элеоно ра Васильевна, это вас! – недовольнопроорал молодой голос. – Только недолго, мне должен позвонить врач!

– Да! – услышала я наконец голос Норы, и тут жеего заглушил детский визг.

– Нора, это Даша… мы вместе отдыхали на ЛазурномБерегу… Как у тебя дела?

– А, Дашутка! – Нора явно обрадовалась и добавилатише: – Здесь разговаривать невозможно, давай встретимся в кафе «Карибу»… наСреднем проспекте Васильевского, знаешь его?

– Знаю, – ответила я удивленно, – а что…

– Через час! – отрезала Нора и повесила трубку.

Хм, все-таки она забыла, что я работаю. Однакопередоговориться не получилось – теперь было плотно занято. Я прикинула, отчего мне будет хуже: если потеряю работу или если потеряю жизнь? А ведьзапросто может так случиться, раз те двое типов настроились меня поймать.Выходило, что жизнь дороже, так что я позвонила своему шефу Геннадию и твердымголосом заявила о невозможности явиться сегодня на работу по семейнымобстоятельствам, а именно: по причине безвременной кончины бывшего мужа.

– Чего? – поперхнулся Гена. – Ты чтонесешь-то? Какие могут быть семейные обстоятельства, если муж бывший! Может, утебя их десять было, так что, каждый раз с работы отпрашиваться будешь?

– Злой ты, Гена, черствый и равнодушный человек, –сказала я скорбным голосом, – а еще хочешь стать хорошим руководителем.

И поскорее повесила трубку.

Через час я вошла в кафе.

Зал его был разгорожен стеклянными перегородками намаленькие, очень уютные кабинки. Из одной такой кабинки мне махала Нора.Выглядела она утомленной.

– Что будешь – чай, кофе? Сладкое ешь или остервенелохудеешь, как все прочие?

Я заказала кофе по-венски и повернулась к Норе:

– Что у тебя творится?

– Внуки! – Нора махнула рукой.

– Внуки? У тебя? – Я окинула взглядом ее стройнуюфигуру, молодое красивое лицо.

– А что – теоретически все возможно, – усмехнуласьНора. – Но в данном случае внуки не мои, внуки Славины, от первого брака…Так что я к ним прямого отношения не имею, но им до этого нет дела, и нервы онимне подпортили ужасно. И разговаривать по телефону при них совершенноневозможно, они тут же начинают орать. Двое двухгодовалых мальчишек,представляешь себе? Мишутка и Васютка… То есть, разумеется, нервы-то портят нестолько они, сколько их сумасшедшая мамаша, Анюта, Славина невестка…

Я вспомнила симпатичную собаку Анюту, горячие булочки ирассмеялась.

– Не обижайся, это я не над тобой!

– Да я и не обижаюсь. – Нора отставила чашечкукрепчайшего кофе. – Слушай, мы ведь не о моих внуках разговаривать пришли,ты же меня о чем-то хотела спросить?

– Ну да. – Я свернула из салфетки самолетик,хотела запустить его в соседнюю кабинку, но вовремя передумала и спросила Нору:– Слушай, кто такой этот Сурен Степанович?

– Почему ты спрашиваешь? – Нора вдругпосерьезнела, ее лицо как-то заострилось и побледнело, и крупные веснушки наскулах стали еще заметнее.

– Да понимаешь… – Я не знала, с чего начать истоит ли что-то рассказывать постороннему человеку.

– У тебя неприятности? – спросила Нора.

– Почему ты так думаешь?

– Сурен – не тот человек, которым интересуются вблагополучные периоды…

– Да кто же он такой?

– В общем, сама толком не знаю… – проговорила Норапосле долгой паузы. – Знаю только, что он – большая шишка. Как-то раз мыподвозили его в своей машине, и нас остановил дорожный патруль. У всехпотребовали документы. Сурен первым протянул сержанту какую-то книжечку, тоттолько взглянул и тут же переменился в лице, встал навытяжку, отдал честь и тутже отпустил нас, больше ни у кого не стал проверять документы. А когда Славаосторожно спросил Сурена, что это за документ, тот отшутился: мол,удостоверение почетного Деда Мороза Российской Федерации… И это не единственныйтакой эпизод, уверяю тебя!