близком расстоянии с сильной силой столкновения, плотный строй является их оружием для победы над врагом.

В этот момент традиционное мышление Филедеруса ограничило его мысли, в результате чего длина армии Кротона сравнялась с центром Теонии и позволила армии Теонии окружить армию Кротона полумесяцем.

Однако Филедер не волновался, так как знал, что количество солдат с обеих сторон не сильно отличается, и пока солдаты Кротона смогут подобраться к противнику, то победа за ними, а наибольшей гарантией его уверенности является удвоенное количество конницы. Поскольку длина строя противника была слишком большой, ему нужно было приказать коннице Алексия оторваться от центра и напрямую столкнуться с конницей противника.

В центре Кротоне находится 3 000 солдат в лёгкой броне, скорость которых выше, чем у гоплитов. Когда кавалерии удастся победить своего противника, она обойдет центр с фланга, а благодаря скорости солдат с лёгкой броней, они смогут взаимодействовать с кавалерией, чтобы разгромить центр противника.

Что касается более чем 3000 гоплитов на левом фланге, Филедерус, конечно, понимал, что они не смогут догнать легкую пехоту с их низкой скоростью, поэтому им нужно двигаться медленно и защитить себя от прижатия правым крылом противника и не дать ему усилить центр.

Глава 207

На стороне Теонии как в центре, так и на правом фланге находятся 3 000 легких пехотинцев. Большинство из них — вольноотпущенники из порта Турий, в то время как сотни из них — ветераны, набранные из первой, второй и легкой пехотных бригад и служившие офицерами.

Более 400 кавалеристов на левом крыле были просто дополнением, но, согласно нынешнему плану, на этот раз они сыграют важную роль в победе в этой войне. Неудивительно, что Ледес, который всегда был серьезен, запыхался из-за того, что постоянно приказывал каждому капитану кавалерийского отряда о том, на что они должны обратить внимание после начала битвы.

«Капитан, нам уже ясно, что делать, так что вам не стоит так волноваться!». — сказал Соликос. Эта большая группа кучеров, которую финансировал банк Хейристои, не только увеличила налоги союза, но и создала группу, которая хорошо ездит верхом и имеет достаточно лошадей. Поэтому они стали главными объектами вербовки кавалерии. Как граждане, они обязаны надевать доспехи и сражаться.

«Так и есть, тогда приготовьтесь к бою». — кивнул Ледес.

«Нам все ясно, но понимают ли это те, кто стоит за нами? Не испортят ли они все?». — спросил молодой капитан кавалерийского эскадрона.

Ледес оглянулся на него и ответил: «Не волнуйся, Клит и остальные провели больше сражений, чем соли, которую ты когда-либо ел, а в Персии они столкнулись с большим количеством кавалерии!».

Молодой капитан кавалерийского отряда не был убежден и хотел сказать еще что-то, но вдруг кто-то крикнул: «Смотрите, наши пращники начинают атаку!».

Не было ни звука сальпинкса, ни криков, когда пращники под руководством ветеранов выскользнули из строя и быстро побежали к линии фронта. Затем они начали размахивать своими пращами на расстоянии более 200 метров, и солдаты Кротоне, которые все еще стояли в строю, тут же приняли крещение «каменным дождем», и многие из их солдат даже не успели поднять щит для защиты, как получили удар по голове.

«Бесстыжие Теонцы! Коварные ублюдки! Аполлон покарает вас!». — Филедерус не ожидал, что враги нападут таким образом, поэтому он был застигнут врасплох и мог только проклинать их.

«АТАКА! АТАКУЙТЕ! АТАКУЙТЕ ИХ СЕЙЧАС ЖЕ!». — гневно крикнул он.

Затем раздался звук рога, сигнализирующего об атаке.

Алексиас, который ждал долгое время, направил свое копье вперед: «Кавалерия! Вперед!».

800 кавалеристов Кротоне выстроились в форме перевернутого веера, их ноги сжались на брюхе лошади и натянули поводья, затем лошади пустились галопом вперед.

В то время как кавалерия Ледеса образовала свободный клинообразный строй с двумя опытными всадниками впереди, каждый из которых держал красный флаг и размахивал им на ветру. Увидев, что враг начал движение, Ледес сделал глубокий вдох, чтобы сдержать свое волнение, затем похлопал по шее своего коня и наблюдал, как вражеская лошадь достигла определенного расстояния, прежде чем крикнуть: «Вперед!».

«Вперед!» — Все кричали и призывали своих лошадей двигаться вперед. В отличие от кавалерии Кротоне, которая держала поводья левой рукой, а копья — правой, кавалерия Теонии держала поводья обеими руками, а копья по-прежнему висели на ремнях. Кавалеристы контролировали скорость своих лошадей и не осмеливались пускать их в галоп как можно быстрее. Иначе они легко упали бы, не успев приблизиться к врагу.

Солнце в полдень весной нежаркое, но лошади вздымают тучи пыли при каждом поднятии копыт, и вскоре они в мгновение ока преодолевают расстояние в 500 метров.

Когда до конца дистанции оставалось всего 50 метров, Ледес крикнул знаменосцу, который был прямо за ним: «Поверни направо!».

Соликос, который находился параллельно слева от него, также немедленно крикнул: «Поверни налево!».

Два знаменосца впереди быстро разошлись вправо и влево.

Во время боев между кавалерией, поскольку скорость кавалерии слишком высока, тот, кто находится в тылу, может оторваться от строя, если не обратит на него внимания, поэтому клиновидный строй характеризуется маленьким фронтом и большим тылом, так что кавалерия сзади, может видеть направление. Кроме того, с красным флагом, развевающимся на ветру с обеих сторон, даже на пыльном поле боя теонийская кавалерия может в основном следовать за знаменосцами. Поэтому им удалось успешно разделить клинообразный строй на две части и обойти наступающего противника с фронта.

Кавалерия Кротоне не ожидала, что теонийцы предпримут такой ход. Они были совершенно ошеломлены, но не осмелились ни остановиться, ни сделать какое-либо другое движение без предварительного планирования и координации, потому что они не только нарушат строй, но и будут сбиты с ног конницей сзади и втоптаны в грязь, поэтому единственное, что они могут сделать, это продолжить галоп, а затем развернуться.

Но, миновав теонийскую кавалерию, они с изумлением увидели бесчисленные острые копья, торчащие из утреннего тумана, от которых веяло свирепым холодом.

«Гоплиты! Гопл-!». — воскликнул кротонский кавалерист, пытаясь натянуть поводья своего коня, но из-за сильной инерции он не смог остановиться, и в итоге врезался в копья. В одно мгновение копье было сломано, и брызнула кровь.

Некоторые гоплиты от мощного удара попадали и разлетались, но остальные солдаты не видели этого и продолжали держать копья, упираясь острием в землю, а перед ними падали в ряд десятки лошадей и людей, барахтаясь в реке крови.

В эту эпоху не было настоящей тяжелой кавалерии, поэтому не только кавалерия греков, но и кавалерия любой средиземноморской страны никогда