зарезал надзирателя сыскной полиции, который вышел на его след. Тела мы не нашли, человек просто исчез. Однако ясно, что он уже значится среди мертвых. После такого, конечно, все силы полиции были брошены на поиск негодяя, и он уехал из столицы. Думаю, что к вам.

– Но это не точно? – спросил старший унтер-офицер.

– Догадка, фактами мы пока не располагаем. Но Рудайтис хочет, судя по всему, прибрать к рукам скупку золота на Урале, и особенно почему-то платины. А как это сделать? Прислать сюда эмиссара. Из местных, кто знает условия. Так что Граф Платов почти наверняка у вас.

– Я понял! – радостно объявил Красновский. – Если ваш граф сговорится с теми недобитками, кто собирает средства для цареубийства, то у последних появится возможность для… Ну, обороты появятся.

– Правильно, Сергей Михайлович, – одобрил ход мыслей ротмистра сыщик. – Они сильны вместе. Бандит здесь вырос, имеет знакомства, и ему все равно, кого убивать. А недобитки располагают казной Лбова… по крайней мере, могут располагать. С помощью Графа Платова они умножат свой капитал – для известных нам целей. Надо помешать им.

Остальные сидели с хмурыми лицами и не очень вслушивались в разговор. Новость, что головорез убил сыскного надзирателя, произвела на них впечатление. Лыков именно на это и рассчитывал. Полицейские очень не любят, когда убивают их сослуживцев. Ведомственная солидарность у них сильна. Сильнее только у тюремной стражи: если кто при побеге убил надзирателя и снова попался, ни в одной тюрьме империи ему уже не выжить…

– Как планируем ловить Графа Платова? – по-деловому спросил заведующий уголовным столом.

– Я ориентирую своих, – тут же отозвался Белопашенцев. – Агентура будет знать. Но мои – политики, а тут нужны уголовные.

– Наша агентура тоже будет знать, – подхватил Рупинский. – Правда, Дмитрий Гаврилович?

– Так точно, ваше высокоблагородие. Покуда они молчат, я ни от кого не получал сигнала, что Граф Платов в городе. А личность известная, должны были сообщить.

– А нет ли его в Шайтанке? – выдвинул предположение питерец. – Далеко она от Екатеринбурга?

– В шестидесяти пяти верстах, – пояснил полицмейстер. – Поездом до станции Ревда. Не послать ли туда пронырливого человека? Вот хотя бы Дмитрия Гавриловича.

Но командированный не одобрил:

– Туда поедет не ваш человек, а мой. Коллежский асессор Азвестопуло, он тоже здесь и тоже инкогнито. А Дмитрия Гавриловича я попрошу съездить со мной в Березовское селение, показать и рассказать, как там все устроено. Прямо завтра с утра. Ведь не зря же генерал-майор Джунковский назвал его.

– Так точно, буду в семь с экипажем, – ухитрился вытянуться, сидя на стуле, неимеющий чина.

– А что касается Графа Платова, то всем взять его в разработку: и полиции, и жандармерии. Приметы раздать городовым и филерам наружного наблюдения.

– Есть!

Лыков продолжил раздавать указания:

– От себя выдвигаю предположение, что «иван» прячется не в городе, где сильный надзор, а поблизости от него. На карте я вижу четыре таких места: селения Шарташ, Верх-Исетское, Нижне-Исетское и Уктус. Фактически это пригороды Екатеринбурга. Искать там особенно рьяно! Привлечь уездную полицию, телеграмма губернатора им была направлена. Все, господа, принимаемся за дело. Генрих Иваныч, напомню, от вас я жду сведений о приисках.

Через полчаса Алексей Николаевич шел по Тихвинской улице мимо Нуровского детского приюта. Под фонарем стоял Азвестопуло, изображая зеваку, и озирался:

– Любезный, нет ли у вас спички? – обратился он к шефу. Тот остановился, начал медленно шарить по карманам. При этом шепотом рассказал о совещании, о принятых мерах и приказал срочно ехать в Шайтанку.

Глава 9

Дознание начинается

Сергей приехал на станцию Ревда, сошел на пыльный заплеванный дебаркадер и осмотрелся. Первоклассная дыра… Как тут живут люди? Сам коллежский асессор выглядел шикарно. Пожалуй, даже чересчур для такого места. Он был в касторовой шляпе фасона «Пушкин» и в драповой тройке, а в руке держал новенький полувенский чемодан из яловичной кожи.

До селения Шайтанка приезжий шел пешком – извозчиков не было и в помине. Благо недалеко. Поселок оказался на удивление большим, крупнее иного уездного города вроде Варнавина. Он сложился вокруг чугуноплавильного и железоделательного завода наследников Берга. Несколько улиц с приличными домами, два храма, чайная, земская библиотека, волостное правление, прекрасный магазин общества потребителей… Напротив самого высокого здания – заводской конторы – сыщик с удивлением обнаружил памятник Александру Второму. Он был из мрамора!

Выбрав из трактиров тот, что почище, гость заказал обед с выпивкой. И тут же, не дожидаясь еды, вступил с хозяином в разговор:

– А позвольте узнать, как тут у вас дела обстоят?

Трактирщик, толстый и лысый, покосился на чемодан и решил ублажить клиента:

– Живем – хлеб жуем. Помаленьку да потихоньку. Вы памятник наш видали?

– Видал и поразился. В эдаком месте и подобное великолепие. Как так вышло?

– Местные жители, шайтанцы, распорядились. В память об освобождении от крепостного права. Всем миром скинулись, и вот!

В заведении было малолюдно, и гость предложил:

– А позвольте вас угостить. Мне поговорить охота, а вы, я вижу, человек обходительный. Меня звать Иосифидис Сергей Манолович. Я грек и коммивояжер.

– А меня Герман Леопольдович Перешке, я прусскоподданный и единственный обходительный человек в этой дыре.

– Вы-то мне и нужны! – обрадовался «коммивояжер». – Грек с немцем всегда договорятся. Но как вы здесь оказались, каким ветром?

– Двадцать лет назад дезертировал из германской армии. Ну и застрял…

Пруссак говорил по-русски без акцента, успевал следить за клиентами и за обслугой и поддерживать разговор. Он быстро понял, что гость здесь не просто так, и вскоре аккуратно об этом поинтересовался.

– Вы правы, любезный Герман Леопольдович. Я здесь по делу. Формально продаю паромойки Иона – слыхали о таких?

– Лишь видел рекламу в газетах.

– О, это удобная очень вещь! – затараторил «коммивояжер». – Двести двадцать тысяч уже находятся в употреблении по всему миру. Самая лучшая стиральная паровая машина! Могу предложить рассрочку.

Но трактирщик отмахнулся:

– Никому вы здесь это не продадите, и мне в том числе. Бабы и так настирают, в Чусовой. Безо всяких рассрочек. Зря только деньги на дорогу извели.

К удивлению немца, грек от его слов не расстроился. Он огляделся, наклонился к хозяину и доверительно сказал:

– Есть еще она причина, почему я здесь. Хочу купить немножко золота.

Перешке откинулся назад и смерил собеседника взглядом, как рентгеновским лучом прожег.

– Вот что… А почему к нам? Вам бы надо в Березовский завод. Это…

– Я туда собираюсь. После Шайтанки и Верхней Туры. Так что, Герман Леопольдович, поможете определиться в вашей выгребной яме?

– Хм. А деньги для операций у вас есть? Золото на водку тут не меняют, те времена прошли.

– Деньги есть.

Трактирщик задумался. Или