– Пойдем, – сказал Цезарь.

Каким‑то образом Габи смогла заставить себя двигаться. Затем он прошел с ней по едва заметной тропинке, которая вела на поляну, где Габи замерла от изумления. Деревья были увешаны гирляндами и блестевшими в свете огней безделушками. Просвечивающийся свет заходящего солнца создавал поистине волшебную картину.

Цезарь взял ее руки в свои.

– Габриэлла, – голос Цезаря звучал напряженно. Он прокашлялся, покачал головой и улыбнулся ей. – Прости. Я нервничаю, – признался он, и это его признание глубоко тронуло ее. – Я хочу, чтобы все было правильно. Габриэлла Росс Валенти, ты выйдешь за меня замуж? Я обещаю тебе свою поддержку, свою верность, свое уважение. Я буду рядом с тобой и сделаю все возможное, чтобы быть хорошим мужем тебе и хорошим отцом нашим детям.

Габи попыталась собраться с мыслями. Она должна думать. Ведь это решение повлияет на всю ее дальнейшую жизнь. Она мысленно вернулась к тем двум королям, что стояли здесь два столетия назад. Неужели они стояли тут и пытались понять, как будет лучше поступить? Как довериться другому?

А может ли она выйти замуж без любви?

Ответ был прост.

Конечно, может. Любовь сделала бы все слишком сложным. Из‑за любви ее матери пришлось несладко в жизни. Она испытала много разочарований, переживаний. Любовь оставила ее с разбитым сердцем.

А этот принц с карими глазами даст ей то, что обещает. И она примет его силу, его уверенность, его предложение.

– Да, – четко сказала Габи, – я выйду за тебя замуж.

Цезарь отпустил ее руки и достал из кармана небольшую коробочку. Быстро открыв, он взял кольцо и осторожно надел на ее палец.

Она смотрела на кольцо, чувствуя, как глухо бьется сердце. Кольцо говорило о многом. Цвет камней – комбинация флагов Касавелье и Агилареса. Кольцо напоминало о том, что их брак был союзом, гордым союзом. А еще это будет счастливый союз.

– Оно красивое. Очень красивое.

А потом он поцеловал ее. И этот поцелуй был совсем другой. Утверждающий. Это был их первый поцелуй в череде поцелуев за всю совместную жизнь. И этот поцелуй вызвал бурю эмоций, глубокое желание, которое требовало большего. И она прижалась к нему, осознавая, что теперь они будут принадлежать друг другу.

– Я думаю, нам нужно пожениться как можно скорее, – заявил Цезарь. – Как насчет свадьбы под Рождество?

– Ты серьезно?

– Да. Думаю, есть смысл пожениться до твоей коронации. И по совершенно личным причинам я бы хотел сделать это как можно скорее.

– Хорошо. Давай так и поступим. Вот только как мы сможем это организовать за столь короткий срок?

– Если тебя устраивает скромная и малолюдная свадьба, то…

– Да… я бы хотела скромную свадьбу. И медовый месяц можно провести здесь, в замке. – Провести Рождество перед елкой, которую они вместе украшали, лежа на теплом ковре перед камином, но теперь как муж и жена.

– Хорошо. Давай так и сделаем.

Следующие дни были очень насыщенными. Столько всего нужно было сделать: примерка платья, список гостей, согласование всех вопросов и организация самой свадьбы. Свадьба должна быть скромной, естественно, обе королевских семьи, коллеги Цезаря, друзья Габи.

И вот наконец день свадьбы настал.

Габи провела почти все утро в каком‑то оцепенении. Имоджен и Лука, Тиа и Антонио вернулись в Касавелье, и теперь Имоджен и Тиа взяли все в свои руки. Габи пыталась сопротивляться, говорила, что она взрослая женщина, а не кукла, что Тиа, которая была беременна, должно быть, чувствует усталость. На что Тиа только фыркнула в ответ:

– Ой, да я же не болею. Тем более что Антонио провел медовый месяц, суетясь вокруг меня.

– Весь медовый месяц? – удивленно спросила Имоджен.

И все три женщины покатились со смеху, когда Тиа призналась:

– Ну, может, и не весь. Но я хочу сказать, что у меня полно энергии и я не упущу возможности помочь подготовиться тебе к предстоящему.

Габи откинулась на стуле и позволила им делать все, что нужно, наблюдая за тем, как она превращается в невесту. Ее волосы были искусно уложены в нежную прическу, похожую на ниспадающие волны. Макияж был едва заметный, но эффектный. Он подчеркивал ее красивые черты лица.

И платье.

Габи, как только увидела его, сразу поняла: это оно. То самое платье. Оно было обманчиво простым, с длинными рукавами и широким вырезом. Приталенный лиф, приталенная плиссированная юбка, длинный струящийся шлейф сзади.

Она была готова. И сейчас паника охватила ее. Нервы были на пределе, все чувства обострились, и паника скручивала все ее внутренности, пока они проделали небольшой путь до часовни.

– Ты готова? – спросил Лука, когда они стояли перед дверьми часовни.

– Я готова.

Двери открылись. И они шагнули вперед, и все, что сейчас видела Габи, – это был Цезарь. С каждым шагом она становилась все ближе к нему. Он был чертовски красив, ее будущий муж, который стоял у алтаря, легкая улыбка играла на его губах. Улыбка, которая поощряла ее двигаться дальше. Она чувствовала себя так, словно была женщиной, созданной именно для него.

Но тут ее пронзила мысль, что это не так. Габи была той, кому суждено стать королевой Касавелье. Он бы женился на любой женщине, которая собиралась принять корону. Она запнулась и едва не упала, и Лука тут же крепче сжал ее руку. Потом она подняла голову и посмотрела на Цезаря, и он быстро подмигнул ей. И вдруг все стало хорошо.

Габи подошла к нему, и он улыбнулся ей. Затем были клятвы, которые они произнесли в этой исторической церкви, стены которой видели другие свадьбы. Многие правители Касавелье сочетались браком здесь, даже возможно, ее мать с отцом. От этой мысли дрожь пробежала по ее телу.

Цезарь четко произносил каждое слово. И она сделала то же самое, сосредоточившись на каждом слове, что она произносила.

А потом все закончилось.

Их объявили мужем и женой. Он нежно и чувственно прикоснулся губами к ее губам. Жар желания разлился по ее венам, и она подняла руку, чтобы нежно погладить его по щеке.

Обратный путь по проходу был похож на сон. Когда они вышли на холодную, запорошенную улицу и она посмотрела на заснеженные деревья, на серо‑голубое небо, то все, о чем она могла думать, – это то, что они женаты. Она вышла замуж. Женаты. В браке.

Настало время фотосессии, но это обычно ненавистное для нее занятие сегодня прошло совершенно незаметно. Потому что рядом с ней был Цезарь. Он был так близко, одной рукой обнимал ее за талию. Она стояла рядом с ним и понимала, что впереди их ждет вся ночь. Это осознание закипало в ней, когда они вошли в один из бальных залов Касавелье, где проходил прием в честь их бракосочетания. Зал блистал великолепием. Флаги Касавелье и Агилареса развевались у входа.