скала, веру, ставшую сердцевиной всей его жизни… Вера ваххабитов тогда не была поверхностной. Она глубоко засела в их сердцах»[34].

В стремлении завоевать Хиджаз в одном порыве объединились все недждийцы.

Общий подъем духа захватил молодого Фейсала. Он мечтал о том, чтобы вместе с отцом изгнать Хусейна из Хиджаза.

Все хотели покончить с шерифом, который был недостоин того, чтобы править Меккой и Мединой. Он разрешал курить табак, обращаться с молитвами и просьбами к святым, украшать мечети, строить купола над мавзолеями, носить роскошную одежду. Последние годы он не позволял недждийцам совершать хадж.

Абдель Азиз увидел наконец, что настал его час, который он ждал всю свою жизнь. Но он продолжал взвешивать каждый шаг. Он мог бы завоевать Хиджаз одним махом, но он должен был безошибочно предугадать реакцию других мусульманских стран и Великобритании. Он собрал на совет знать, улемов и вождей ихванов в Эр-Рияде, предоставив первую роль отцу — имаму Абдур-рахману, а сам скромно сидел рядом с ним в ожидании решения собравшихся. Он дал возможность высказаться всем, а затем постарался объяснить, насколько важно в походе на Хиджаз учитывать мнение других мусульман. Но ихваны правоверными считали только самих себя. Все остальные были «многобожники». Ихваны хотели «очистить» священные города в богоугодной войне, вознаградив себя материальной добычей за религиозное рвение. Но Абдель Азиз убедил их проявить выдержку.

В то время в Неджде не было ни собственной газеты, ни других средств массовой информации. Поэтому Абдель Азиз привлек Фейсала и несколько своих советников для того, чтобы донести свою позицию до мусульманского мира и дать ответ на враждебную пропаганду, распространяемую королем Хусейном через прессу арабских и других мусульманских стран.

Так 18-летний Фейсал, будучи первым «спичрайтером» правителя Неджда и присоединенных территорий, сочинил первое политическое послание. 1 января 1924 г. он передал его в несколько известных газет исламского мира. «Король Хиджаза и его сын Абдалла стремятся только к удовлетворению своих непомерных аппетитов и осуществлению своих целей, если даже это и приведет к разрушению ныне существующего в арабском мире положения… Для этой публики истерика и искажение фактов стали обычной практикой».

Вслед за первым заявлением 1 июня 1924 г. Фейсал сделал второе. «Несколько лет назад группа наших братьев начала требовать независимости для арабов и настойчиво ратовать за союзы арабских эмиров. Мы были благодарны за их усилия, одобрили их действия и попросили Аллаха, чтобы их цель воплотилась наилучшим образом, а их действия были направлены на благо арабов… Но едва оружие было вложено в ножны, как мы увидели, что независимость и освобождение — не что иное, как опека и мандат, что молодых арабов и борцов за свободу поволокли в тюрьмы, стали изгонять из своих стран, запрещать проживать на родине… Неужели независимость означает, что арабы должны стать чужими в своих странах, а национальные образования должны перейти в чужие руки? Если бы занятие Хиджаза не задевало чувств мусульман, то мы бы увидели, что и Хиджазу был бы навязан мандат…

Глубокоуважаемый арабский народ!

Именно Неджд сохранил свою независимость как в эпоху джахилии, так и в эпоху ислама. Его земли не осквернила нога захватчика-иностранца, и он будет таковым всегда, коль пожелает того Аллах, пока его народ будет жить.

Именно Неджд протягивает теперь руку всем, кто желает добра арабам, кто стремится к независимости арабов, именно он оказывает помощь всем, кто выступает за освобождение арабов и хочет союза арабов.

Именно Неджд приветствует каждого гордого араба, именно он считает свою землю отчизной каждого араба, будь он сириец, иракец, хиджазец или египтянин.

…Никакая группа, ни один народ не имеет права решать вопрос о халифе без учета мнения всех других народов. Поэтому мы дали достойный отпор поспешным действиям Хусейна и его самоуправству.

Народ Неджда согласен со своими братьями, народами Египта и Индии, что этот вопрос надо обсудить на конференции, должным образом представляющей мусульманские народы, с тем, чтобы этому высокому званию придать надлежащую дееспособность, позволяющую защитить права мусульман, вдохнуть в них жизненные силы, упрочить их братские связи, над которыми нависла угроза разрыва»[35].

Беседы с Амином ар-Рейхани, проповедником арабского единства, гостем султана Неджда, не были забыты Фейсалом при составлении второго послания.

Никакой реакции не последовало, хотя оно было опубликовано во многих газетах арабских и других мусульманских стран. Несмотря на свое недовольство правлением Хусейна, мусульмане из других стран еще помнили о том, как первые «ваххабиты» во времена предков Фейсала создавали трудности для хаджа. Они не знали султана Неджда и поэтому предпочитали выжидать. Но они не собирались поддерживать и Хусейна.

Отсутствие отрицательной реакции уже было позитивным сигналом.

Абдель Азиз отдал приказ наступать на Хиджаз. Одновременно он направил отряды ихванов к иракской и иорданской границе, чтобы исключить их помощь королю Хиджаза.

Ихваны Султана ибн Биджада и Халида ибн Лювая после недельных боев взяли Эт-Таиф, где была устроена резня. В ней погибло более 300 человек. Мекка была охвачена паникой. «В день вступления ихванов в Эт-Таиф произошли вызывающие сожаление инциденты, которые оставили в душе Абдель Азиза долго не заживающую боль», — осторожно пишет Мунир аль-Аджляни[36]. Уже 22 сентября Абдель Азиз издал указ, строго предупреждая против повторения таких жестокостей, и обещал впредь гарантировать жизнь и имущество жителей Хиджаза.

Хусейн вынужден был отречься от престола в пользу своего сына Али, собрать свой гарем и свои сокровища и на нескольких автомобилях бежать в Джидду. Оттуда на английском корабле он отправился в изгнание, убежденный в том, что англичане его предали. Через несколько лет он умер на Кипре.

Халид ибн Лювай мстил двоюродному брату, эмиру Мекки. Но после резни в Эт-Таифе он получил жесткий приказ Абдель Азиза не допустить бесчинств в Мекке. Суровые воины пустыни вошли в город без боя, опустив винтовки дулами к земле. Резни и грабежей не было. Правда, ихваны стали сбивать орнаменты на мечетях, разрушать купола над могилами святых, жечь на кострах деревянные двери и окна, разбивать зеркала.

Практически без боя султан Неджда оказался хозяином всего Хиджаза, за исключением двух портовых городов — Джидды, где сидел новый король Хиджаза Али, и Янбо, а также Медины, которая была сильно укреплена.

Возглавлять поход на Хиджаз Абдель Азиз хотел поручить Фейсалу. Однако его старший сын Сауд попросился участвовать в походе, сказав отцу: «Ты учил нас откровенности. Я хочу участвовать в войне, мое место — на поле боя. Я не желаю отсиживаться в Неджде».

Тогда Абдель Азиз отменил прежнее решение и сам встал во главе войска.

Получив