Саша обожала отца и гордилась им. Куда же; все-такизапропастилась Маня? Но вот в дверях повернулся ключ.

– Сашка, ты дома? – с порога крикнула Маня.

– Я-то дома, а вот тебя где носит?

– Сашка, ну как, вы чего-нибудь узнали?

– Не чего-нибудь, а что-нибудь, – поправиламладшую сестру Саша.

– Так узнали или нет?

– Нет, ничего. Мы его либо прозевали, либо он просто издому не выходил. Ждали мы, ждали, а потом Гошка заболел.

– Как заболел?! – воскликнула Маня.

– Температура у него поднялась, он совсем сомлел, мыего домой отвели, маму его вызвали.

– А что с ним? Врач был? – встревожилась Маня.

– Наверное, Юлия Александровна вызвала, но похоже, чтоэто грипп. Сейчас кругом грипп.

– Ему надо побольше пить!

– Его мама это знает.

– А какая у него температура?

– Тридцать девять и три.

– Ото!

– Мань, я, конечно, понимаю все твои чувства, но ты нехочешь мне помочь с уборкой? Папа же придет!

– Сейчас!

Маня тотчас схватила тряпку. Ей смертельно хотелосьрассказать сестре о своих успехах, но она не была уверена, что стоит этоделать. Смахивая пыль с мебели, она думала, с кем бы ей поговорить. Ксожалению, Гошка отпадает, Саша с Ксюшей тоже…

Никита? Он тоже болен. Леха вряд ли воспримет всерьез ееподвиг. Но если с кем-то не поделиться, можно лопнуть.

– Саш, а что вы дальше собираетесь делать?

– Ксюшка с Лехой пойдут вечером последить за Витасиком,когда он собаку выведет, надеются, вдруг он опять куда-то позвонит.

– Понятно.

Вскоре с уборкой было покончено. А в половине седьмогоявился папа с подарками и рассказами о Голливуде, и все другие мысли вылетели удевочек из головы.

Ксюша и Леха второй раз за этот долгий день отправились кдому, где жил Виталий Антонович.

– Меня уже тошнит от этого дома, – призналасьКсюша.

– Есть немного, – кивнул Леха, – но чегоделать-то? Надеюсь, хоть сейчас эта морда гадская появится. Ненавижу!

– Почему? – рассмеялась Ксюша. – Вот Наташутебе есть за что ненавидеть, а этого…

– Ну, эту гадюку вообще придушил бы!

Зараза!

– Леха, меньше эмоций!

– Почему это?

– Потому что эмоции мешают делу.

– Кто это сказал?

– Я!

– А ты что за мудрица?

– Кто? – поперхнулась Ксюша. – Мудрица?

– Ага. Мудрец мужского рода, а про баб как говорят?

– Про женщин, Леха, говорят просто «мудрая женщина».

– Не, тебе «мудрая женщина» не подходит, мудрица лучше.

– Леха, внимание!

В самом деле, во двор вышел Виталий Антонович с Ларри наповодке и пошел по направлению к скверу. И тут же от стены дома отделиласькакая-то тень и пошла в том же направлении.

– Ксюха, сдается мне, что за ним следят, –прошептал Леха.

– Очень интересно.

Держась на некотором расстоянии, они двинулись вслед затенью. Впрочем, никакая это была не тень, а молодой парень в куртке-косухе.Сомнений не было – он шел за Виталием Антоновичем.

– Ой, Леха, не нравится мне все это. Просто не дело, аслоеный пирог.

Виталий Антонович между тем пришел в сквер и отпустил Ларрис поводка. Парень в косухе держался поодаль.

– Ксюха, есть мысля!

– Ну?

– Проследить за парнем.

– Леха, я не смогу. Мне в десять надо быть дома, а топотом такие неприятности будут… Вообще запереть могут.

– Ну и фиг с тобой, я один попробую!

– Леха, ты обиделся?

– Ничего я не обиделся. Просто непруха сплошная, Гошкавон заболел, Сашка с Машкой папаню принимают, ты линяешь, я остаюсь один, как…

– Как перст! – подсказала Ксюша, смеясь.

– Вот именно. Как перс.

– Да не перс, а перст!

– Какая разница! Персу одному тоже хреново!

– А черт с ним, с этим парнем!

– Ты дура, да? Он же нас может на самого главногобандита вывести. Витасик-то наш мелкая сошка, по всему видать.

– А зачем крупной сошке за мелкой следить?

– Ну, это яснее ясного!

– Объясни, если тебе все так ясно.

– А если мелкая сошка чего-то темнит, какую-нибудь лажуподсовывает, надо поглядеть, не снюхалась ли она либо с ментами, либо с другойкрупной сошкой.

– Да, наверное… – задумчиво проговорила Ксюша. –Только, Леха, ты будь очень осторожен и не вздумай лезть на рожон.

– Что я, дурной, что ли? Мы свое дело знаем. А ты,Ксюха, вали домой.

– Мне еще рано, сейчас только четверть десятого.

– Все равно, чего тебе тут делать? Нем раньше домойпридешь, тем меньше к тебе приставать будут.

– Да нет, зачем мне их баловать. Сказано в десять –приду в десять.

– Ну, как хочешь, – пожал плечами Леха, но вглубине души он был рад: все не так тоскливо будет.

Виталий Антонович между тем взял Ларри на поводок инаправился обратно к дому.

Парень в косухе за ним. Когда хозяин и собака вошли вподъезд, парень вытащил из кармана мобильник:

– Алло, дядя Жора, это я. Погулял с собакой и пошелдомой. Ага, подожду, а сколько ждать-то? Хорошо, еще полтора. Пока.

– – Леха, неужели ты полтора часа тутпроторчишь? – с ужасом спросила Ксюша. – А потом еще за нимпотащишься?

– Да, перспектива кислая… Не знаю. Лучше уме я сутречка… А то дома влетит так, что костей не соберешь.

– Тебя что, лупят? – ахнула Ксюша.

– Бывает, – вздохнул Леха. – Не то чтобылупят, но взгреть отец может будь здоров.

– По морде? – с сочувствием спросила Ксюша.

– Нет, по морде не бьет, чтобы следов не было. Позаднице. Ладно, Ксюха, замнем для ясности.

– Вот что, Леха, пошли-ка по домам. Тебе тоже пора.

– Нет, мне еще не пора. Я еще минуток сорок спокойномогу погулять, а вот ты беги.

Я б тебя проводил, но сама понимаешь.

– Ладно, Леха. Я пойду. Только зачем тебе тут торчать,если ты все равно не сможешь за ним проследить?