— С учета? Почему? — Альбина округлила глаза.

— Уволился. Попросился у начальства. Отпустили.

— Кто отпустил?

— Мастер, прораб, отдел кадров. Всех обошел за полчаса. Все улажено, бумаги подписаны. Вот, — Олег извлек из грудного кармана бумажку, протянул Альбине. Но Клара перехватила листок, заглянула, только после этого отдала Альбине.

— Выходит, стыдно стало перед товарищами, испугался наказания?

— Ничего не испугался. Мне надо уезжать. В другой город. Дядя у меня там. Дядя — брат моего отца. Вот он и решил меня воспитывать. Не очень улыбается мне это, но ничего не поделаешь. Уезжаю, словом. А чего ты спрашиваешь? Тебе же меньше хлопот. Не только на моей — и на твоей шее будет висеть мое взыскание. А уехал — простой выход из дурацкого положения. Все в ажуре, оформляй снятие с учета, — выпалил Олег, словно прочитал по бумажке.

Альбина покачала головой, повертела в руках копию распоряжения об увольнении.

— Ну что же, раз начальство отпустило, не имею права задерживать.

Подбив волосы, Альбина уселась за стол и с деловитым видом принялась заполнять бланк.

Клара рассердилась.

— Не отпускай его, Альбина. Надо сначала выяснить все, чтоб о нем ничего плохого не думал никто.

— А кто обо мне плохо думает? — спросил Олег, глядя куда-то в окно. Глядеть на Клару он не решался. — Тебе я вроде ничего плохого не сделал. А если попал в вытрезвитель, то и поплатился сам. Мастер с прорабом меня уже проработали, будь здоров. Осознал на всю жизнь, больше не буду пить. Зарок.

— Правильно, — похвалила Альбина Олега, словно малыша. — Значит, так. Плати членские взносы за два пропущенных месяца, и все. Давай сюда комсомольский билет.

— Альбина! — Клара смотрела на секретаря строго и гневно. — Я ведь тебе толковала тут только что. Ты понимаешь?

— Не имею права задерживать, человек уже уволен.

— Вот именно, — подхватил Олег, не сводя взгляда с окна и доставая из кармана деньги.

— Эх ты, — зло бросила Клара и резко шагнула к двери. Пол задрожал, графин мелко зазвенел слабой пробкой. Олег испуганно оглянулся на девушку, заторопился:

— Побыстрее, Альбина, я должен сегодня уехать.

Денисова пошла прямо к прорабу. Войдя в кабинет, без слов опустилась на стул у стола.

— Поликарп Захарович, почему вы так просто отпустили Олега Казакова?

Прораб взглянул на девушку покровительственно, поправил тюбетейку.

— Ты что, Денисова, председателем комитета народного контроля заделалась?

— Нет. Но почему вы отпускаете Казакова, он же замешан в грязном деле, бежит, а вы помогаете.

— Гы-м-м. Если в грязном, то тем более он нам не нужен. У нас стройка, а не детский сад, гы-м-м, не воспитательная колония. Если виновен в чем, далеко не уйдет: у нас милиция есть, там штаты, обязанности. И план тоже.

— Да что это вы говорите, Поликарп Захарович? Матвея Гурьянова забрали в милицию. И Олег там побывал. На нашей стройке...

— Не твоего ума дело, — оборвал прораб, и тюбетейка его полезла на затылок; он поправил ее, заключил: — Казаков был в милиции, его отпустили, значит, все в порядке.

— Он связан с Флором Мартыновым. Тут надо во многом разобраться.

Прораб побледнел, поджал губы, поднялся, водворяя непослушную тюбетейку на самую макушку.

— С Флором Мартыновым связан и я, прораб, — ядовито передразнил он Клару. И вдруг взвизгнул: — Прекратить! Мне надоели твои штучки, Денисова. Суешь свой нос во все щели, дезорганизуешь коллектив, работу. Миазмы распускаешь. Смотри же!

— Какие миазмы? — растерялась Клара.

— Ну, маразмы, — поправился прораб и сел за стол. — Ты иди, делай свое дело, а в чужое не встревай. Демократы. Руководителей не ставят ни во что. Каждый лезет в прокуроры. Есть для любого дела специальная организация, зарплату там люди получают побольше нашей с тобой. Вот и пусть занимаются Казаковым с Гурьяновым. Отправляйся на работу.

— Ладно, я пойду. Но вы что, преступников покрываете? По головке не погладят за это.

— Каких преступников? Ты что, очумела, девка?

— В воскресенье, семнадцатого, Олег и Флор избили человека, а вы — очумела. Всем коллективом надо бороться с хулиганами.

— Ты того... Ты не очень... Не забирай в сторону, Денисова. По воскресеньям я отдыхаю. Какое мне дело, чем занимаются мои подчиненные в выходной день. Я не отвечаю за них вне работы. Мое дело ясное — стройка, план, количество и качество. Вот! А Казаков... пацан еще, чего он может. Дядя позвал его к себе, я отпустил. Отец-то у парнишки был строителем. Помер. Вот дядя и берет его к себе. И правильно делает.

К прорабу вбежала Альбина. Казакова она оформила, но на всякий случай задержала билет, решила посоветоваться с прорабом. Прораб, опередив Альбину, с укором обратился к ней:

— И эта, наверное, с тем же?

— Наверное, — увидев здесь Клару, Альбина сразу поняла прораба. — Снимать или не снимать с комсомольского учета Олега Казакова?

— Ай-яй-яй, Альбина! Да разве такие вопросы задают администрации, товарищ секретарь комсомольской организации? У вас же свои порядки. У меня Казаков с сегодняшнего числа не работает. Не ра-бо-та-ет! Уволен в связи с переездом к новому месту жительства. К дяде. Поскольку остался без отца. Вот и все. А как вы, комсомолия, на это посмотрите, дело ваше.

Клара вмешалась:

— Казаков явно убегает, спешит вытянуть хвост из грязи. Его нельзя отпускать, пока не выясним, чем он занимается в свободное от работы время.

Альбина неожиданно поддержала Клару:

— Да, Поликарп Захарович, и я так думаю. Среди молодежи и комсомольцев нашего коллектива пошли разговоры о преступлении Казакова. А раз так, надо разобраться во всем.

— Не знаю, не знаю, — покачал головой прораб и потрогал тюбетейку. — Лично я ничего не слыхал, да и не вслушиваюсь в досужие разговоры. Нам на стройке не до уличных сплетен, не до уличных хулиганов. И не до милиции. Повторяю: у нас своя задача. План давит и все такое прочее. Вместо того, чтобы помогать выполнять план, вы бегаете ищейками. Искать и ловить хулиганов и преступников — обязанность милиции. А нам надо работать, дома достраивать. Идите и работайте. А с милицией, если понадобится, я сам поговорю. Все!

Альбина повернулась первой. За ней понуро вышла Клара.

У порога Альбина обернулась, переспросила:

— Снимать, значит, Казакова с учета?

— Снимай! От таких работничков только