Остаток дня я чем только не занимался, лишь бы не думать о Нале. Для начала я убрал с пляжа мусор. Это уже вошло в привычку. Всего полчаса потраченного времени, зато сколько пользы! Чего только не выносило море на наш маленький пляж! На днях я нашел пару кроксов: один черный, другой белый. Выбрасывать не стал – шлепанцы оказались мне впору. «Очень удобные! – воскликнул я, пробуя их на ноге. – Самое то, чтобы колесить на велосипеде!»

Собирая мусор в черный мешок, я то и дело доставал телефон – посмотреть на часы. Минуты тянулись бесконечно. Прошла вечность, прежде чем часы показали шесть вечера. Но в шесть часов никто не позвонил. Не позвонили и в семь, и в восемь. Пятнадцать минут девятого, полдевятого – тишина. Мысли мои заметались, играя в чехарду.

Я уже терзался вопросом, не случилось ли чего, как без пятнадцати девять зазвонил телефон.

– Кошку можно забирать, – буднично сказал голос в трубке.

Тони подбросить меня не смог, поэтому я доехал на такси и попросил водителя подождать.

Только мне открыли дверь, как я бегом устремился в послеоперационную палату. Нала едва держалась на ногах и поначалу даже не признала меня. Я поблагодарил ветеринара, укутал Налу в одеяльце, сел в такси, и мы поехали обратно. Баюкая Налу на коленях, я не переставал удивляться, как же все-таки переволновался за нее.

Ветеринар предупредил меня, что Налу будет некоторое время тошнить, поэтому, вернувшись на базу, мы разместились на ночлег не в гамаке, а на полу. Очнувшись на полу, Нала быстрее сообразит, что к чему. А увидев мою физиономию, сразу поймет, что беспокоиться не о чем.

Я как в воду глядел. Только я лег рядом, как она тут же прижалась ко мне. Почувствовав себя в безопасности, Нала вскоре крепко уснула, а у меня, конечно же, сна не было ни в одном глазу – что оказалось и к лучшему! Налу дважды рвало на край подстилки. Я тут же подчищал за ней и приглядывал, пока она вновь не засыпала. «Это нормально, всего лишь реакция организма на анестезию», – успокаивал я себя, но все равно вздрагивал, стоило Нале дернуть ухом или издать какой-нибудь звук.

Под утро я наконец-то уснул, но проспал недолго. Открыв глаза, я увидел Налу. Анестезия, по-видимому, прошла: Нала пыталась выгрызть послеоперационные швы.

– Нала! Нет! – взвился я на ноги.

Нала зашипела, ясно давая понять, что со своими швами она разберется сама.

Такого я позволить, конечно же, ей не мог. Я тут же нашелся и сделал из каякерской панамы конусообразный воротник. Отрезав верхушку тульи, я натянул панаму на шею Налы – получилось идеально! Проведя около получаса в тщетных попытках достать швы зубами, Нала наконец угомонилась и уснула. Разбудил нас Тони. Он пришел готовиться к походу, но так и застыл на пороге.

– Господи! – выпучив глаза, воскликнул он. – Панама!

– Вычти из моего жалованья, – предложил я, на что Тони только рассмеялся.

Через несколько дней Нала оклемалась. Она пряталась в укромных уголках пещеры, меняя их в зависимости от времени суток и погоды. Если было жарко, она искала место попрохладнее, а если холодно – потеплее. Я же следил, чтобы еды и питья у нее было вдоволь. Как-то раз, наблюдая за Налой, я вспомнил известную истину: кошки сами себе доктора. И в самом деле, Нала будто бы и без меня знала, что ей надо делать. Если в обычный день Нала носилась по пляжу, гонялась за волнами и прыгала по скалам, то теперь она спокойно лежала и выжидала, когда организм окончательно восстановится.

Мне повезло – погода установилась слишком ветреная для походов, поэтому я мог посвятить себя целиком и полностью Нале. Между делом я обновил страничку в «Инстаграме». За последнее время случилось немало всякого, и мне было чем поделиться со своими подписчиками, следившими за нашими приключениями с живейшим интересом. Но в эти дни их больше всего заботила Нала. Желая им угодить, я загрузил множество новых фотографий со счастливой и здоровой Налой.

Количество подписчиков день ото дня росло. «Дейли мейл» и «Вашингтон пост» опубликовали статьи, которые подхватили и другие издания по всему миру. Сразу после этого я получил кучу предложений встретиться – писали в основном туристы с соседних островов.

Спустя несколько дней к нам на базу нагрянула семья из Швеции: родители с маленькой дочкой. Милейшие люди! Мы фотографировались и обсуждали подробности нашей с Налой жизни, наверное, минут десять! Резвясь с Налой, девочка была на седьмом небе от счастья, благо моя спутница уже восстановилась и вернулась в прежнее игривое настроение. Глава семейства даже пытался угостить меня пивом, зазывая в пляжный бар неподалеку.

– А! Еще одно совпадение! – увидев нас, пошутил Тони.

Вскоре подошло время для очередного посещения ветеринара: еще в прошлый наш визит я записал Налу на объемный тест антител к бешенству. Без этих анализов кругосветное путешествие продолжалось бы до встречи с первым дотошным пограничником. Врач предупредил нас о бюрократической волоките, связанной с этим тестом, и посоветовал в долгий ящик не откладывать. Но с анализами пришлось повременить: сразу после операции кровь брать было нельзя. Тем более существовала вероятность, что без очередного наркоза взять анализ у Налы окажется невозможно.

Две недели минуло, я посадил Налу в переноску и отвез в клинику.

Я чувствовал беспокойство Налы. Она понимала, куда ее везут. Так часто мучить бедняжку было нехорошо, но ничего не поделаешь! «Лучше к путешествию подготовиться сейчас, – твердил я себе, – и забыть о ветеринарах на год, а то и на два». Все это, конечно, звучало убедительно, но я никак не мог отделаться от мысли, что поступаю неправильно.

В клинику добрались быстро. На этот раз я Налу не бросил.

Все мои надежды на то, что наркоз не понадобится, тут же рухнули. Увидев шприц, Нала превратилась в львицу. Она зашипела и почти до крови расцарапала ветеринару руку. Пока врач вводил анестезию, я как мог успокаивал Налу, придерживая ее за лапки. Вскоре она уснула. Как же мне было жаль ее!

Анестезия оказалась не такой сильной, как в прошлый раз, и уже через час я заполучил сонную Налу обратно. Но за этот час из меня всю душу вынули! И не единожды!

Сначала ветеринару не понравился паспорт Налы. Он показал его медсестре, поцокал языком и сделался лицом мрачен.

– В Албании ваш паспорт неправильно заполнили, – наконец объявил он.

– Неправильно?

– Да. Все прививки Налы недействительны. Надо переделывать.

Видели бы вы мое лицо в то мгновение!

– Да ладно!

Но прежде чем я успел окончательно расстроиться, врач и медсестра, что-то обсудив, нашли выход из трудной ситуации.

– Не волнуйтесь, – с улыбкой успокоила меня медсестра. – У нас есть контакты ветеринара: мы с ним созвонимся, он подтвердит, что прививки сделаны как надо, и перешлет нам новые документы.

– Лучше бы ему так и сделать, – выдохнув, отозвался я.