Тут в камеру вошел воин. Пирра вздрогнула. Она узнала Иларкоса, правую руку Ворона, напавшего на нее прошлым летом. Но к счастью, Иларкос на Пирру едва взглянул.

– Встать, – приказал он. – Креон ждет вас.

– Креон не выносит яркого света и боится змей, – сказал Иларкос, шагая по лабиринту коридоров. – Не знаю, получится ли…

– Достал, что я просила? – перебила Хекаби.

Иларкос подал знак рабу, и тот протянул Хекаби корзину с закрытой крышкой.

– Берегись, – пригрозил Иларкос. – А то закончишь, как предыдущий знахарь.

– И что же с ним стало? – спросила Хекаби.

– Вы мимо него проходили, когда по лестнице поднимались.

У Пирры сердце ухнуло в пятки. Хекаби только притворяется знахаркой. Не вылечит Креона, и что тогда будет?

– Говорят, скоро в крепость пожалуют гости из Микен, – заметила Хекаби.

– Откуда знаешь? – насторожился Иларкос.

– По деревне слухи ходят.

Вдруг Пирра сообразила: Хекаби разговаривает с воином на акийском!

– А мне сказала, что по-акийски не понимаешь, – прошептала девочка.

Хекаби усмехнулась:

– Нет, ты что-то напутала.

– Тогда зачем притащила меня сюда?

Провидица не ответила. Казалось, предстоящая встреча с Креоном ее совсем не пугала. Наоборот, Хекаби выглядела оживленной, будто ей не терпелось предстать перед вождем.

Они дошли до дверного проема, скрытого алым занавесом. По обе стороны стояли два мускулистых стражника. Хекаби сунула корзину Пирре. Изнутри донеслось шипение. От неожиданности девочка едва не выронила свою ношу.

– Не бойся, не ужалят, – вполголоса произнесла Хекаби. – Там ужи.

– Да? А Ворон говорил так, будто…

– Делай, что велю, и ничего с тобой не случится.

Изнутри донеслись голоса.

– Мне ваша помощь не нужна, – грозно прорычал мужчина.

– Ошибаешься, брат, – возразил второй мужчина. – Ты прогневил Гору. Есть только одна сила, способная все исправить.

– Талакрея – мой остров! Мне решать, как поступить!

– Не тебе, а отцу, – холодно возразила женщина.

– Убирайтесь оба! – взревел первый.

– Хорошо, мы уйдем, но скоро вернемся, – предостерегла женщина.

Занавес дернулся, и в коридор быстрыми шагами вышли двое. Иларкос поспешно оттащил Хекаби и Пирру в сторону.

– Пропустите господина Фаракса и госпожу Алекто.

Взглянув на Фаракса, Пирра сразу поняла: для этого человека война – смысл жизни. Кроваво-красная туника из грубой шерсти, грудь пересекает портупея, на ней висит меч. Мускулистые руки и ноги покрыты буграми шрамов. На левом плече мозоль от щита. Темные глаза окинули Пирру хищным взглядом. Ни дать ни взять охотник, приглядывающийся к добыче.

Алекто – совсем молодая женщина. На ней длинное платье с узкой талией, разрисованное черными и желтыми зигзагами. Лицо идеально гармоничное, без единого изъяна. В таком наряде она напомнила Пирре осу: такая же красивая, но опасная. Темные глаза скользнули по шраму Пирры, и красавицу передернуло от омерзения.

Вот Фаракс и Алекто скрылись из вида. Иларкос с облегчением смахнул пот со лба. Расправил плечи и заглянул в комнату:

– Господин, я привел знахарку. Ты хотел ее видеть…

– Пусть заходит.

Иларкос втолкнул Хекаби в покои Креона, а следом за ней Пирру. Девочка судорожно сжимала корзину со змеями.

В комнате сумрачно и дымно. Тростниковая ширма загораживает окно, в бронзовой жаровне мерцают раскаленные уголья, пахнет горелым. На стенах развешены бронзовые топоры и копья. В углу сверкают доспехи: ножные латы, нагрудник, наручи, щит высотой со взрослого мужчину, обтянутый бычьей кожей, шлем, сделанный из нарезанных пластинами кабаньих клыков. Черный плюмаж из конского волоса венчает шлем.

Креон меряет комнату сердитыми шагами. Вождь здоровенный, как бык. На плечи наброшена львиная шкура. Длинные темные косы – такие носят все воины – спадают на лицо, почти скрывая его. И все же Пирра заметила, каким безумным лихорадочным блеском горят глаза Креона.

– Ну? – рявкнул Креон.

– Я пришла облегчить твою боль, – ничуть не оробев, ответила Хекаби.

– Все вы только обещаете, – отмахнулся вождь.

– А я еще и делаю.

Креон прижал кулаки к вискам.

– Змеи! – прорычал он. – В голове ползают змеи! Скребут клыками череп!

– Я знаю, как их изгнать, – произнесла Хекаби.

– Ну так изгоняй!

Хекаби подошла к окну, отодвинула ширму. Комнату залил лунный свет. Креон поморщился:

– Как ты посмела? Вот казню тебя…

– И никогда не вылечишься, – договорила за вождя Хекаби.

Тоном, не терпящим возражений, приказала Иларкосу убрать жаровню и найти другую, которая не дымит.

Иларкос вопросительно взглянул на Креона. Тот нехотя кивнул.

Теперь через окно в комнату влетал ночной ветерок. А когда принесли жаровню с сосновыми дровами, удушливая завеса быстро рассеялась, и всем стало легче дышать.

Креон тяжело опустился на скамью, накрытую черными овечьими шкурами. Подозрительно покосился на корзину в руках у Пирры:

– Что у тебя там?

– Змеи, – ответила Хекаби.

– Змеи?! – Креон вскочил. – Кто позволил? Унести сейчас же!

Иларкос шагнул было к Пирре, но Хекаби остановила его одним взглядом.

– Тебе снилось, что тебя ужалила змея, – произнесла провидица.

Креон удивленно вскинул брови:

– Как ты узнала?

«Просто угадала», – подумала Пирра. Всем время от времени снятся змеи.

– Вот откуда твои боли, – объявила Хекаби. – В твоем черепе поселились змеи. У тебя там целое гнездо. Сейчас моя рабыня проведет ритуал и изгонит их.

Пирра в ужасе уставилась на провидицу.

– Давай, – приказала Хекаби на кефтийском.

Девочка дрожащими руками поставила корзину на камышовую циновку. Изнутри доносились шорох и шипение. Она подняла крышку. Хекаби сказала правду: внутри действительно ужи. Но после долгого пребывания в тесной корзине пресмыкающиеся явно рассержены.

– Молись, чтобы твои фокусы сработали, – пригрозил Креон. – Иначе обе пойдете воронам на корм.

– Давай, – повторила Хекаби.

У Пирры от страха зашумело в ушах. Девочка быстро схватила ужей – сзади, у основания головы, как делала мать. Подняла змей. Мягкие кольца обвили руки. Тонкие языки выстреливали из пастей, будто крошечные черные молнии. Креон следил за каждым их движением. Пирра ощущала его страх и ненависть так же, как тепло от огня.