Все это рассказал мне Улетов, которому планы барона были известны давно и четко. Только вот мешать им он не собирался, и то, что теперь приходится идти на конфронтацию с бароном, его явно не вдохновляло.

— Мы не можем сообщить королю, чтобы он прислал войска? — спросила я, не сильно надеясь на положительный ответ.

— Можем… и пошлем. Но! Дорога через Урал в королевство — две недели пути. Пока король примет, пока выдвинет в поход армию — еще пару недель. И пока дойдет… Полтора-два месяца… Это при условии, что королевские дознаватели докажут невиновность порученца. Рандир продержится?

Все взгляды сместились на эльфа. Тот опустил глаза и покачал головой.

— Как он?

Тауэр медленно поднял руку к голове и посмотрел на Улетова. Тот все понял.

— Так ты не связывался с ним все это время?! Из-за моей головной боли? Твою дивизию! Немедленно свяжись!.. Да плевать! Перетерплю!

Эльф чуть заметно усмехнулся, и тут же Улетов с перекошенным лицом схватился за голову и осел на табуретку. Перед моим внутренним взором четко нарисовался Рандир, лежащий в ворохе чего-то темного, двигающегося, блестящего. Бледное лицо запрокинуто, а неподвижные глаза уставились в одну точку. Образ так же быстро, как пришел, исчез. И только тут до меня дошло, что это за мерзкая, склизкая масса шевелилась вокруг неподвижного тела порученца.

Я зажала рот и стремглав вылетела на воздух. Меня вырвало. Всяких пауков, сороконожек я боюсь с детства. Арахнофобия иногда доводила меня до потери сознания от ужаса, и теперь, только представив себе копошение маленьких лапок по обнаженному телу, я чуть не потеряла над собой контроль.

В землянку я возвращалась медленно. Тауэр, как прежде, сидел внешне безучастный, но что, если не его горячую эмоцию сопереживания я ощутила в момент контакта? Улетов мотал головой, пытаясь изгнать остатки боли. Телепатический импульс был мощный, и Улетов отгреб по полной программе. Наконец поднял голову и воззрился на меня:

— Ну?

— Барон сводит Рандира с ума… кажется. Пытки без физических травм.

Улетов сжал губы в одну линию.

— Барон умный — с одной стороны, он ждет королевских дознавателей и делает вид, что только задержал убийцу, а с другой стороны — если убийца сойдет с ума от угрызений совести — это никто в вину барону не поставит. Доказательств никаких. Но и армия короля не станет штурмовать замок, пока не будет прямых обвинений в его адрес. Умно, черт побери! Ему нужен не труп порученца, за который многие, включая короля, захотят отомстить, а ему нужен безумный болванчик, который не сможет никому ничего рассказать. Я думаю, что барон с лордом Бальдаром уже сами послали за королевскими дознавателями, но сделали это так, что когда дознаватели приедут — будет поздно. Мы же, если попытаемся надавить и потребовать быстрого приезда, вызовем лишние подозрения на себя и на Рандира. Как ни крути, а у барона положение лучше, чем у нас. Напасть напрямую мы тоже не можем — пока барон первый не начнет военные действия.

— А если мы его вынудим начать военные действия? — Что-то начинало в моей голове складываться.

— Как?

— Вызовем огонь на себя. То есть — заставим его ловить мышь в стоге сена.

— Не понял?

— Не думаю, что у такого человека, как барон, не было своих людей в вольном городе. Как, кстати, он называется?

— Уфаль.

— Ну, почти наша Уфа — город трех шурупов.

— А почему шурупов?

— Потом объясню! — не стала я прерываться. — Если мы с Тауэром появимся в городе, то барон об этом узнает?

— Рано или поздно — да!

— И попытается перенацелить армию на захват не долины, а города. В первую очередь. Так!

— Примерно…

— Но вот одна загвоздка — в замок барона является подлинный Улетов со своей бандой и начинает узнавать, а не проезжала ли здесь недавно его приемная дочь? Не упоминая ни эльфа, ни порученца. Мол, должна была в этих краях появиться со свитой. Что сделает барон, которому надо отряжать армию для поимки этой самой дочери, когда ее отец сидит в его же замке и очень хочет знать, а не случилось ли чего с его кровиночкой?!

— Не получится…

— Почему? — Я была расстроена. План, на мой взгляд, был хорош.

— Барон просто разделит свои войска. Бальдар как привел наемников, так и выведет их из замка. Это, по сути, его люди, и никому до них дела не будет. А там уже пойдет на Уфаль.

— Да! Но при этом в замке останется только гарнизон! Можно будет попытаться вытащить Рандира! Ну, и по пути взорвать что-нибудь.

— А из этого может что-то получиться, — почесал бороду Улетов. — Взять замок изнутри намного легче, чем снаружи. Тауэр, сколько у нас дней на подготовку?

«Сколько еще продержится Рандир?»

Эльф поднял ладонь, подумал и показал еще два пальца — неделя. С учетом, что мы покинули замок пять дней назад, то у Рандира должна быть очень крепкая психика, чтобы не сломаться за полмесяца постоянных изматывающих пыток.

Все-таки с мужиками тяжело. И даже не в плане того, что они пытаются отодвинуть тебя от решения важных вопросов и показать, что твое мнение ошибочное. А в том, что у нас разные взгляды на одну и ту же проблему. Я, как женщина, больше сосредоточена на мелких деталях и нюансах, а они воспринимают глобально, в целом. И только потом начинают высчитывать способы реализации проекта. Мне же надо, наоборот, продумать все детальки, сложить их как пазл, и только после этого я вижу весь масштаб проблемы. Где-то на середине планирования, каждый со своей стороны, мы встречаемся — они сверху, я снизу… ну, ладно — справа и слева, а то еще подумают неизвестно что!

Когда последние детали были выданы на-гора и облизаны со всех сторон, был уже вечер. Я охрипла от разговоров, а мозги давно упарились от мысленной перепалки с Тауэром, которую надо было тут же дословно переводить недовольному Улетову, потому что каждый наш телепатический диалог доставлял ему боль. Не такую, правда, как при контакте с Рандиром, но тоже неприятную. Он терпел, позволяя эльфу участвовать в разработке плана наравне с нами, разговорчивыми. Все же многие вопросы без Тауэра мы решить не смогли бы. Он знал ситуацию лучше нас.

В конце концов было решено действовать согласно моему первоначальному предложению, отредактированному Улетовым и Тауэром в соответствии с реальностью этого мира. Завтра на рассвете мы с эльфом отправляемся в Уфаль и наводим там шороху, да такого, чтобы шпионы барона не замедлили доложиться кому следует. На следующий день свой ход должен сделать майор. У меня не было возможности поучаствовать в освобождении Рандира, и это напрягало. Хотелось быть рядом с ним, а приходилось в это время быть далеко. И разорваться нельзя! На несколько маленьких Никушек. Чтобы и здесь, и там! От этого стало грустно и тревожно, будто я что-то упустила, а поймать ускользающую мысль не могла.