Джастин нес рюкзак, как у Никодимуса, он вынул из него маленький бумажный сверток.

– Вот лекарство для Дракона, – сказал он, кладя его на стол.

Он спросил миссис Фрисби:

– Он рассказал вам о жестянщике?

Никодимус ответил:

– Нет, я как раз подходил к этому.

– Но я не могу сейчас остаться и послушать, – сказала миссис Фрисби. – Дети джут меня на обед.

Составили план. Миссис Фрисби пойдет домой присмотреть за детьми. Никодимус, Джастин, Артур и другие крысы подумают над деталями переноса ее дома, который произойдет сегодня ночью около семи часов. «Когда Фитцгиббоны лягут спать, и мы убедимся, что Дракон тоже уснул, возьмемся за дело», – сказал Никодимус.

Мистер Эйджис сказал:

– А я прилягу. После всего этого путешествия с больной ногой, я устал.

– Можете выбрать любую комнату, – сказал Никодимус. – Теперь когда Дженнер и его друзья ушли, у нас семь свободных.

– Спасибо, – сказал мистер Эйджис. – Миссис Фрисби, когда вы вернетесь, я расскажу вам, как правильно подсыпать Дракону порошок в еду.

Когда миссис Фрисби спешила домой, она подумала о том, как много ей нужно рассказать детям о случившемся, и о том, что произойдет. Она решила, по крайней мере, сейчас она не расскажет, что их отец как-то связан с крысами.

Также она не скажет, что вызвалась подсыпать снотворное в миску Дракону. Он забеспокоятся; возможно, она расскажет им, когда все пройдет, когда помимо прочего не будет вероятности того, что Мартин вызовется на ее место.

Она просто расскажет им о том, что предложил филин, она сходила к крысам и попросила о помощи. Она решила, что они дружелюбные и умные, и группа крыс этим вечером придет, чтобы перенести их дом в место, которое не пострадает от плуга. Этого будет достаточно. Она расскажет им всю историю позже, когда сама узнает ее целиком.

Но этого не было достаточно. Дети сначала были подозрительными, а потом очень любопытными, особенно Тимоти (который выглядел лучше и был более энергичным, но все еще оставался в постели, по большей части потому, что Тереза и Мартин заставляли его).

– Но почему крысы сделают это? – спросил Тимоти. – Мы их вовсе не знаем. Никто не знает. Они сами по себе.

– Может потому что меня к ним послал филин, – сказала миссис Фрисби, ища ответа, который его удовлетворит. – Они восхищаются филином.

– Раз так, – ответил Тимоти. – Я все равно не понимаю, почему филин захотел помочь. Он тоже не наш друг.

– Может они подумали, что мы как-нибудь сможем отплатить им.

– О, мам! – воскликнула Синтия. – Как мы можем им отплатить?

– Ты забываешь. Я спасла Джереми. С этого все и началось.

– Да и с моей болезни, – откликнулся Тимоти. – Мне хочется поскорее встать. Я устал лежать.

– Пока рано, – сказала миссис Фрисби, обрадовавшись возможности сменить тему. – Ты должен копить силы, потому что тебе сегодня придется ненадолго подняться, когда они будут передвигать дом. Нам нужно быть уверенными, что ты хорошо закутан, и мы должны надеяться, что ночь будет теплой.

– Она такой будет, – сказал Мартин. – На улице так тепло.

Они пообедали.

В тот день миссис Фрисби сказала детям, что ей нужно уйти посовещаться с крысами о переносе дома. Когда она подумала об опасности, с которой встретится лицом к лицу через несколько часов, она захотела всех их поцеловать на прощание. Но зная, что как минимум Тимоти что-то подозревает, она не осмелилась; она лишь сказала им, что не стоит беспокоиться, если она немного опоздает домой к ужину.

На обратном пути к розовому кусту она почувствовала облечение, практически обрадовалась. Ее проблема была почти решена, а конец неумолимо близился. Если все пройдет хорошо, то Тимоти будет спасен.

Если все пройдет хорошо. Потом мысль о том, что ей придется сделать, поразила ее словно молния. Миссис Фрисби больше беспокоило не то, что придется подсыпать Дракону в миску снотворное, а то, что в последнюю минуту она может перенервничать и каким-то образом все испортить. Это разрушит весь план.

Она посмотрела в сторону дома Фитцгиббона и там, на заднем крыльце, развалившись на солнышке, лежал Дракон. Он следил за парой воробьев, играющих в траве на полпути к курятнику; кончик его хвоста едва подергивался, когда он думал, достаточно ли они близко, чтобы без труда поймать их. Он выглядел очень большим и опасным.

По крайней мере, Дракон не смотрел в ее сторону, и миссис Фрисби поспешила к кусту, прямо к скрытому входу, и проскользнула внутрь. Когда она дошла до арочного входа, Брутус, как и раньше, стоял на посту, но на этот раз он вежливо ее встретил.

– Я ждал вас, – сказал он.

– Можно мне войти?

– Если вы подождете минуту, то я схожу за Джастином.

Он вошел в арку и нажал на маленькую кнопку в стене. Миссис Фрисби раньше ее не замечала.

– Звонок, – сказала она.

– Он звонит внизу. Если я нажму трижды, то кое-что случится.

– Кое-что?

– Раздастся сигнал тревоги. К этой двери подбежит дюжина крыс, готовых к борьбе. А все остальные с женщинами и детьми поспешат к задней двери.

– Я не знала, что у вас есть задняя дверь.

– Она ведет в лес, в ежевичные кусты. Туннель длиннее, чем этот.

Когда появился Джастин, они спустились в тот же холл, что и раньше, но на этот раз, зайдя в комнату с лифтом и лестницей, Джастин остановился.

– Никодимус подумал, что вы захотите осмотреть наш главный холл одним глазком. Он сказал, что вы спрашивали о Плане.

– Я спрашивала, – отозвалась миссис Фрисби. – Но он ничего мне о нем не рассказал.

– Теперь это больше, чем План, но все привыкли называть так его. Если вы увидите главный холл, то поймете, что мы делаем.

Поэтому вместо того, чтобы спуститься, как раньше, Джастин повел ее в комнату, где, как заметила миссис Фрисби, туннель продолжался. Они шли по нему, казалось, несколько минут.

– Где-то здесь, – отметил Джастин, – начинается лес. Вы заметите, как туннель изгибается. Нам пришлось обогнуть пробковые корни, некоторые из них толстые, как столбики изгороди.

Они пошли дальше, пока туннель не начал раздваиваться.

– Направо – кусты ежевики, – сказал Джастин. – Налево – главный холл.

Они отправились налево.

– Теперь приготовьтесь к сюрпризу.

Впереди послышался шум: звук разговора крыс, звук спешки и ударов, а также гула машин. Они вошли в комнату, где, как на заводе, кипела жизнь.

Это была самая большая комната, которую когда-либо видела миссис Фрисби, размером в половину дома, с потолками и полами из серого камня. Она была ярко освещена электрическими лампами – здесь они были больше и висели не закрытыми, а под ними повсюду сновали трудящиеся крысы. Они включали электрические моторы, которые приводили в движение маленькие циркулярные пилы, рейки, дрели, точильные камни и другие инструменты, названий которых миссис Фрисби не знала; крысы стучали молотками, сваривали, резали. Но больше всего крыс что-то тащили.