– А вот и не так! Да! – живо ответил учитель. – За сутки пришли бы прогрессивные деятели и не пустили бы его обратно. А кроме того, я бы там был и… ну… помогал бы. Вот так! – Купрум Эс внезапно сбросил ногу с колена, взялся рукой за подбородок и снова поник. – И вот всё это оказалось мечтами. Пустяка не учёл, да! Семь вечеров подряд пытаюсь проглотить. Вот сегодня с вареньем пробовал… Результат один. – Куприян Семёнович покосился на стаканчик, где ещё осталось довольно много чёрной жидкости. – Бррр! – Он потупился, помолчал. – Вот так, детка! Вот так! Да! – И снова замолчал.

Зоя поглядывала то на стаканчик, то на Купрума Эса. Сердце у неё колотилось. Купрум Эс на помешанного не похож, но говорит такое, что… Ну, а вдруг это правда и все его расчёты верны? А вдруг… вдруг это только он не в состоянии проглотить свой эликсир? Ведь бывают же разные люди: одни, например, любят яйца всмятку, а другие их не переносят.

– Куприян Семёнович… а можно, я попробую? – тихо спросила Зоя.

– Бесполезно, дорогая моя. Должен тебе сказать, что один только растворитель для моего эликсира представляет собой смесь профессора Стрельчука – одного из наших крупнейших психиатров. Смесь эта состоит из спирта, касторки, рыбьего жира и небольшого количества медного купороса. А то, что я туда добавляю, в десять раз более отвратительно. Да!

Зоя прикинула в уме: в детстве, когда ей было года четыре, она без особого отвращения глотала рыбий жир… Вспомнилось ей и то, как однажды похвалил её папа, когда она принимала касторку. Он тогда сказал матери: «Ну и мужественная у нас девчонка!»

– Куприян Семёнович, а всё-таки можно, я попробую? – повторила она.

Купрум Эс только поднял плечи, глядя на носки ботинок:

– Да пробуй, коли себя не жалко. Только подойди к мойке – вырвет.

Зоя встала, тихонько, словно боясь нашуметь, приблизилась к столу и взяла стаканчик. Купрум Эс искоса взглянул на неё и тут же отвернулся.

– Боже, какая гадость! – громко прошептал он.

Зоя поднесла стаканчик к губам, понюхала. Вроде ничем не пахло. Зоя вылила жидкость в рот, быстро проглотила и тут же бросилась к мойке. Отвратительный смрад вдруг заполнил её, рот обволокло чем-то масляным, и Зое показалось, что она хватила по крайней мере пол-литра касторки пополам с рыбьим жиром, приправленным какой-то ещё большей мерзостью.

Сжав кулаки, сжав и оскалив зубы, вытаращив глаза, Зоя стояла перед мойкой, уверенная, что её вот-вот вырвет. И чем дольше она так стояла, тем больше выпрямлялся на своём стуле Купрум Эс, тем внимательней он смотрел на неё.

Но вот ощущение тошноты стало быстро проходить… Куда-то исчез отвратительный запах, пропала маслянистость во рту… Зоиной голове стало вдруг нестерпимо жарко, так жарко, что слёзы побежали из глаз. Но и эта жаркая волна скоро схлынула, осталась лишь холодная испарина на лбу да лёгкий звон в ушах, довольно приятный.

– Ты… ты, кажется, проглотила? – почти шепотом спросил Купрум Эс.

– Про… проглотила, – так же тихо ответила Зоя.

Купрум Эс встал. Он тискал пальцы и поглядывал то на Зою, то куда-то мимо неё. Он молчал. Он что-то обдумывал.

– Да! – тихо сказал он. – Значит, это строго индивидуально. Я этого не учёл. Вот именно: не учёл…

– Куприян Семёнович… – несмело спросила Зоя, – а когда это начнёт действовать?

Куприян Семёнович заложил руки за спину и заходил взад-вперёд, заходил взволнованно, торопливо.

– По моим расчётам, уже сейчас… Да, сейчас! Это быстро действует… Вот именно! – Он вдруг остановился перед Зоей и, пристально глядя на неё, понизил голос: – Может быть… может быть, давай займёмся? А? Вот так!

– Чем займёмся? – почему-то со страхом спросила Зоя, хотя и так понимала, чем предлагает заняться Купрум Эс.

– Экспериментом. Да! Проведём эксперимент. Ты мне прикажи что-нибудь… физически выполнимое, но… но заведомо для меня очень неприятное. Только прошу тебя: сосредоточься и властным тоном прикажи. Именно властным тоном, вот так!

– Сейчас? – растерянно спросила Зоя.

– Да! Вот именно… сейчас! Я жду.

Сердце у Зои часто билось, а в голове было пусто. Ну что она может приказать старому учителю, да ещё такое, чтобы ему это было наверняка неприятно? В молчании прошла минута, другая.

– Зоя… я жду. Да! – тихо напомнил Купрум Эс.

Зоин взгляд упал на стол, где стоял аппарат для изготовления эликсира. Стол этот, как вы уже знаете, был длиною метра в два, и стоял он на шести ножках, скреплённых внизу деревянными планками. И, чувствуя, что Купрум Эс её ждёт, что она ничего умнее придумать не может, Зоя набрала в лёгкие воздуха и, глядя на учителя, сказала громко и властно:

– Куприян Семёнович, проползите сейчас под этим столом! Вы слышите? Приказываю!

Всё лицо Купрума Эса обиженно задёргалось.

– Как… как тебе не совестно в такой торжественный для меня момент говорить такие глу… глупости, говорить такие пошлости! – дрожащим от негодования голосом проговорил старый учитель и, на глазах у оцепеневшей Зои, опустился на четвереньки. – Неужели тебе доставляет удовольствие так унижать моё человеческое достоинство! – произнёс он, глядя снизу вверх на Зою. – Ведь я тебе в дедушки гожусь, если не в прадедушки! Вот так! Да!

Последнюю фразу Зоя услышала уже из-под стола, потом она увидела, как Купрум Эс поднялся по ту сторону его.

Он встал, приложил два пальца к нижней губе и оглянулся по сторонам:

– Гм! Да!.. Однако я прополз под столом! Прополз, вот именно!

Он сел на стул и замолчал, нагнувшись, глядя под стол, где только что ползал.

– Куприян Семёнович… значит, действует? – сказала Зоя.

Купрум Эс быстро выпрямился:

– А? Действует? Нет, я в этом не уверен. Это… это может быть нечистый опыт.

– Какой опыт?

– Нечистый, да! Я мог поддаться самовнушению. Я ведь столько лет думал об этом!.. Нет, мы должны проверить на ком-нибудь другом. Вот именно: на ком-нибудь другом! Мы сейчас пойдём домой, а завтра проверим. Вот так!

– Куприян Семёнович, а почему завтра? Может, сегодня на ком-нибудь?

– Может быть… может быть… Но только что-нибудь очень безобидное. Если то, что со мной произошло, не результат самовнушения, ты, Зоя, обладаешь страшной силой, да! Ужасной силой! И тебе… и нам нужно быть предельно осторожными. Вот так!

Купрум Эс занялся уборкой. Возле одной из стен стоял глухой незастеклённый шкаф, дверцы которого были распахнуты. Учитель отключил от сети и поставил в этот шкаф свой аппарат. Затем он принялся убирать склянки.