– Я была настоящим сорванцом – до того, как встретила своего будущего мужа, разумеется, – всегда добавляла она.

Спустя полчаса я поднял голову. Солнце уже клонилось к горизонту, а тени от деревьев и домов становились все длиннее. Вдова опять предавалась воспоминаниям, как она бегала по улицам Дублина в компании ее ровесников – таких же бездельников, как и она сама, а Оберон дежурил на посту, на самом краю лужайки.

Пока вдова делилась со мной рассказами о своей бурной юности в эпоху Золотого века, я расслабился, целиком положившись на волкодава. Я не сомневался, что пес предупредит меня о приближающейся опасности.

‹Аттикус, кто-то идет сюда, с северной стороны›, – проворчал Оберон, когда вдова приступила к завершающей фазе своего повествования.

‹Чужак?›

Я схватил Фрагарах, который лежал на крыльце, перекинул ремень через плечо и вскочил на ноги. Вдова нахмурилась.

‹Да, чужак! От него пахнет океаном, я чувствую это даже отсюда›.

‹Охо-хо, плохи наши дела. Не двигайся и постарайся вообще не производить ни малейшего шума›.

– Прошу прощения, миссис Макдонаг, – произнес я, – сюда кто-то идет, и у него, вероятно, не самые добрые намерения.

– Что? Кто? Аттикус?

Я не мог ответить на ее вопросы, поэтому промолчал. Скинув сандалии, я зашагал по лужайке, вбирая в себя энергию земли и пристально глядя на север. Один из оберегов моего амулета имеет форму медведя: он сохраняет толику магической силы, которую я могу призвать, ступая по асфальту.

Я на мгновение сосредоточился на обереге и опустошил волшебный резервуар, а затем увидел своего потенциального врага.

Некто высокий, закованный в доспехи, громко топал по асфальту, приближаясь к домику вдовы. При виде меня мужчина вскинул руку. Я активировал другой оберег, который называл «очки фэйри». Он представлял собой нечто вроде фильтра, который позволял распознавать и заклинания фэйри, и колдовство иных созданий. Сейчас моим глазам предстал обычный магический спектр, правда, щедро сдобренный зелеными вкраплениями: они указывали на то, что незваный гость обладал недюжинной мощью.

Итак, рыцарь был в самом расцвете сил. Оставалось надеяться, что он не заметил Оберона, спрятанного под заклинанием невидимости.

Я пытливо посмотрел на визитера. Бронзовые доспехи сковывали его движения и были довольно кричащими – никто не стал бы щеголять в подобном облачении в стародавние времена. Его кираса оказалась покрыта жесткой кожей, крашенной синилью, а на латной юбке из кольчужного полотна имелись бедренные пластины в форме листьев. Довершали эксцентричную картину наручи, ножные латы и наплечники, которые состояли из пяти частей. Даже в Ирландии в таком облачении было бы невероятно жарко, а в Аризоне температура держалась выше тридцати, так что рыцарь наверняка практически сварился живьем. Шлем-барбют, ставший популярным лишь через тысячу лет после той «счастливой поры», когда варвары совершали массовые убийства без зазрения совести, вызвал у меня усмешку. Наверное, мужчина нацепил его шутки ради, хотя я не видел в этом ничего забавного. А на боку у него висел меч в ножнах – к счастью, щит он с собой не прихватил.

– Приветствую тебя, Сиодахан О’Суилибхаин! – проскрипел рыцарь. – Какими судьбами?

Я сразу же узнал его голос. Передо мной был Брес – тип, которому я никогда не доверял.

Брес нагло ухмыльнулся сквозь прорезь в шлеме: мне тут же отчаянно захотелось его прикончить, и я невольно задумался над тем, как пробить его защитную магию. Я даже не стал снимать очки фэйри: дело в том, что Брес мог одной рукой похлопать меня по плечу, а другой – вонзить кинжал мне в живот.

– Называй меня Аттикус. Приветствую тебя, Брес!

– Ты мне не рад? – Он слегка склонил голову набок, насколько позволял барбют.

– Посмотрим, как пройдет наше рандеву. Мы с тобой давно не виделись, и я бы не возражал, будь это еще дольше. Кстати, карнавал начнется только в феврале.

– Ты ведешь себя не слишком гостеприимно, – заявил Брес. – Я мог бы на тебя обидеться.

Оберон не ошибся: от него действительно пахло солью и рыбой. Брес являлся богом сельского хозяйства, и его должны были окутывать запахи земли и цветов, однако от него несло вонью доков, возможно, из-за предков-фоморов, живших у моря.

– Давай, обижайся, и будь что будет. Представить не могу, зачем ты сюда пожаловал.

– Я здесь по просьбе старого друга, – ответил Брес.

– И он попросил тебя облачиться в столь нелепый наряд? Тогда он тебе не друг!

– Аттикус, с кем ты разговариваешь? – громко спросила меня вдова Макдонаг, сидевшая на крыльце.

Не отводя глаз от Бреса, я крикнул в ответ:

– Один мой знакомый. Он тут не задержится.

Я понял, что пришла пора укрепить фланги, и мысленно обратился к Оберону:

‹Стой смирно, но, когда я дам тебе команду, подкрадись к нему сзади, схвати за ногу и повали на землю. Как только он упадет, беги прочь›.

‹Ясно›, – откликнулся Оберон.

– Энгус Ог хочет получить меч, – вымолвил Брес, не обращая внимания на вдову. – Отдай мне Фрагарах, и тебя оставят в покое.

– А почему он сам не пришел?

– Он находится неподалеку, – произнес Брес.

Конечно, Брес рассчитывал усилить мою паранойю на несколько градусов, что у него отлично получилось, но я твердо решил не поддаваться панике.

– А разве тебе это выгодно, Брес? И, кстати, почему ты в доспехах?

– Не твое дело, друид. Повторяю – или ты отдашь нам меч и останешься в живых, или умрешь.

Последние лучи солнца прощались с нами, собираясь спрятаться за горизонт. Приближались сумерки – время фэйри.

– А зачем Энгусу меч? – спросил я. – Сейчас в Ирландии вроде бы нет верховного короля, которому требуется помощь Туата Де Дананн, дабы объединить племена.

– Ты не в том положении, чтобы спрашивать.

– А вот и нет, – возразил я. – Ладно… Фрагарах здесь, – произнес я и указал на рукоять меча, торчавшую из-за моей спины. – Значит, если я сейчас его тебе отдам, ты уйдешь, и я больше никогда не услышу ни про тебя, ни про Энгуса Ога?

Брес мельком взглянул на рукоять и усмехнулся.

– Ты лжешь. Я видел Фрагарах, друид, и ощущал настоящую магию. В твоих ножнах – самая обычная железка.

Ого! Волшебный плащ, сотканный Родомилой, сработал!

В этот момент зеленые полосы ауры Бреса резко потемнели и взвихрились, и я сообразил, что он начал колдовать. Что же он сделал? Он просто-напросто создал свою иллюзорную копию. Двойник Бреса молча стоял напротив меня, в то время как настоящий Брес, похоже, вознамерился меня убить – он вперил в меня тяжелый взор и медленно вытащил свой меч из ножен…

Я постарался принять самую непринужденную позу, притворившись, что ничего не заметил.