– Британец?

– Угу.

Мне стало стыдно, что я играю на чувствительных струнах вдовы, но я не мог себе позволить всю ночь нести околесицу и решил «закругляться». Помимо прочего, меня слегка нервировал обезглавленный труп.

Дело в том, что покойный муж вдовы являлся членом Ирландской республиканской армии в дни Резни на кладбище Миллтаун и был убит ОДС,[21] которых вдова всегда считала – уж не знаю, справедливо или нет – марионетками Британии.

– Можешь похоронить ублюдка на моем заднем дворе, и да будут прокляты королева и все ее адские слуги.

– Аминь, – промолвил я, – и спасибо вам.

– Не за что, мой мальчик, – ответила вдова и рассмеялась. – А я вспомнила, что говорил мой Шон, да упокоит Господь его душу! Он говорил: «Друг поможет тебе переехать в новый дом, Кейти, но только настоящий друг поможет тебе избавиться от трупа». – Она захихикала и хлопнула в ладоши. – К сожалению, я не смогу помочь тебе сдвинуть с места громадное чудовище! Куда же запропастилась лопата?

– Кстати, миссис Макдонаг, а у вас в доме нет лимонада или какого-нибудь прохладительного напитка? У меня горло пересохло.

– Не беспокойся, мой мальчик. Ты займись делом, а я принесу тебе стаканчик.

– Огромное вам спасибо.

Когда она ушла, я повернулся к невидимому Оберону.

‹Приятель, ты сумеешь оттащить его голову на задний двор? Нам нужно поскорее избавиться от трупа›.

Уже наступила ночь, и улицу освещали фонари. Мне бы очень не хотелось, чтобы запоздалый прохожий или водитель столкнулся с небольшой проблемой в прямом смысле этого слова.

‹Там особо не за что ухватиться. Но я смогу толкать ее носом, чтобы она катилась›.

‹Отлично›, – подытожил я.

Когда я наклонился, чтобы поднять тело, Оберон принялся играть в мрачноватый футбол, подталкивая череп своим влажным носом. Неожиданно нас прервали: откуда ни возьмись прилетел боевой ворон, который сердито на меня уставился.

– Я завяз по уши, – прошептал я. – Если ты полетишь за мной, мы сможем поговорить без свидетелей.

Ворон каркнул, поднялся в воздух и перелетел через крышу дома вдовы.

В конце концов я поднял труп Бреса и перекинул его через плечо, как это делают пожарники. Моя рубашка моментально намокла, пропитавшись его кровью, и я вздохнул. Пожалуй, мне придется сжечь собственную одежду.

Когда я дотащился до заднего двора, Морриган уже приняла человеческий облик. Богиня застыла передо мной, бледная и безмолвная, положив руки на бедра. Ее глаза сверкали, и я понял, что мне предстоит отнюдь не дружеская беседа.

– Когда я согласилась на твое бессмертие, это не дало тебе права убивать представителей Туата Де Дананн! – возмутилась она.

– А мне требуется особое разрешение, чтобы защищать свою жизнь? – парировал я. – Этот подлец использовал иллюзию, чтобы меня убить, Морриган. Если бы не мой амулет, я бы даже не увидел меч, который он выхватил из ножен.

– Ты бы остался в живых, – напомнила мне Морриган.

– Да, но в каком состоянии? Прости меня, но я не собираюсь экспериментировать с разными уровнями боли и возможностью лишиться конечностей, – пробурчал я и бесцеремонно швырнул труп на траву.

– Поведай мне подробно о происшедшем и не упускай ни единой детали.

Я так и поступил, ничего не утаив от богини: ее лицо окаменело, а глаза продолжали светиться в темноте.

Правда, спустя некоторое время Морриган сменила гнев на милость. Когда я доложил ей о том, как Брес споткнулся о моего волкодава, а я стал орудовать мечом, она даже слегка улыбнулась.

– Брес вел себя непростительно и высокомерно. Он заслужил подобную смерть, – заявила Морриган. – Ты только посмотри на его кошмарные доспехи. – Но тут она увидела голову, лежащую примерно в ярде справа, и в ее глазах опять загорелся огонь. – Когда Бригита обо всем узнает, она захочет, чтобы я принесла ей твою голову! И мне придется отказать! Ты понимаешь, в какое положение ты меня поставил, друид?

– Мне очень жаль, Морриган, но, может, если ты расскажешь Бригите, как именно он умер, она не станет требовать мести? Вспомни, как ты сама отреагировала минуту назад! А ведь Брес действительно опозорил славный род Туата Де Дананн, верно? Кстати, почему он согласился выполнить поручение Энгуса Ога? Требовать возмездия за такого, как он, по меньшей мере смешно!

Ее глаза снова погасли.

– Звучит разумно, – задумчиво произнесла богиня. – Вероятно, мы сумеем избежать конфликта, если будем дипломатичны. – Она посмотрела на обезглавленное и продырявленное тело Бреса. – Оставь труп мне, и я обо всем позабочусь, – добавила Морриган.

Меня затопила волна облегчения.

– Прими мою благодарность. Если ты не возражаешь, я смою кровь на улице.

– Давай.

Морриган, не сводя глаз с трупа, махнула рукой, отпуская меня, и я поспешил сбежать, пока она не передумала. Если честно, я не очень хотел видеть, что она намеревалась сделать с покойником.

Я схватил шланг, закрепленный на фасаде дома, и включил его на полную мощность. На крыльцо вышла вдова с лимонадом для меня и новым стаканом виски для себя. Похоже, моя прыть ее ошеломила.

– Ты уже закопал вонючий пакетик чая? – поинтересовалась она.

– Нет, – признался я, потрясенный лексиконом вдовы. – Я подумал, что сперва надо смыть кровь с улицы.

– Тогда я не буду тебе мешать, – пробормотала она, протянула лимонад и погладила меня по плечу. – Скоро начнется «Колесо фортуны».

– Доброй ночи, миссис Макдонаг!

Она покачнулась, когда принялась нащупывать дверную ручку.

– Ты замечательный мальчик, Аттикус, стрижешь мою лужайку и убиваешь безмозглых британцев, которым здесь не место.

– Мне несложно, – сказал я. – Но будет лучше, если это останется между нами.

– Ясное дело, – проговорила вдова, распахнув дверь настежь. – Доброй ночи!

Когда дверь за ней захлопнулась, Оберон проворчал:

‹По-моему, телевидение сделало ее бесчувственной к насилию›.

‹Или жизнь в Ирландии в дни Резни›, – заметил я.

‹А из-за чего она началась?›

‹Свобода. Религия. Власть. Все, как обычно. Ты не постоишь на страже на лужайке, пока я буду драить асфальт?›

‹Без проблем›.

Я достал Фрагарах и привел его в порядок, а затем направил струю воды на улицу, чтобы смыть кровавые следы. Я уже почти закончил уборку, когда услышал в голове напряженный голос Оберона:

‹Эй, ты говорил, что нужно слушать тяжелые шаги! Так вот, сейчас к нам, похоже, направляется целый отряд великанов›.