Не оглядываясь, капитан направился к КПП. Он прошел через пост с дежурным за стеклянной перегородкой.

Выйдя за пределы госпиталя, Верещагин чуть не угодил под колеса затормозившей легковушки.

– Куда летишь, чертяка?! – в сердцах выругался капитан.

Двери машины распахнулись, и из нее, словно выброшенный стальной пружиной, выскочил темноволосый мужчина в штатской одежде. Не давая опомниться, он заключил Верещагина в объятия:

– Здоров, Пашка!

– Илья… Бойцов… Ты откуда? – не веря, что видит друга, как заведенный вопрошал Верещагин.

– Оттуда, откуда и ты – Рука спецназовца указала на юг, где находилась Чечня.

– Как меня нашел? – продолжая стискивать друга в объятиях, спросил Верещагин.

– Работа у нас такая, – рассмеялся командир спецназовцев.

* * *

Бойцов и Верещагин познакомились в сержантской учебке. Перед отправкой в полк учебку посетил «купец». Бравый полковник с орденской колодкой на полгруди сразу положил глаз на друзей.

– Орлы, а не попробовать ли вам стать курсантами славного Рязанского училища ВДВ? Физические данные у вас отличные. Аттестаты тоже вроде ничего, – после обстоятельного собеседования предложил «купец».

Вместо полка Верещагин и Бойцов оказались за столами с экзаменационными билетами. Оба, несмотря на серьезный конкурс, были зачислены в училище. Летние лагеря, марш-броски, прыжки с парашютом и многое другое заполнили их жизнь. Многие не выдерживали нагрузок. На стол начальника училища ложились рапорта об отчислении. Но друзья, стоически выносившие все испытания, уже не представляли своей жизни без армии. Так бывает, что призвание само находит тебя.

А потом судьба повела каждого по своей дороге.

Однажды в училище прибыла представительная делегация военных из ближневосточной страны. Смуглолицые арабы в форме, блистающей золотым шитьем, осматривали учебные классы, знакомились с бытом курсантов. Ознакомившись с показухой, арабы изъявили желание посетить полигон и побывать на стрельбах.

Взвод курсантов показал отличные результаты.

Арабы восхищенно цокали языками, начальство довольно улыбалось, представители Министерства обороны поглядывали на часы. Их утомили высокие гости, не бравшие в рот ни капли спиртного.

И тут одному из арабов захотелось уточнить технические характеристики станкового гранатомета. Как на грех, переводчик отлучился по нужде в отдаленный от наблюдательного пункта туалет.

Высокий чин с красными лампасами на брюках побагровел. Генерал-лейтенант заревел, как раненный в причинное место медведь:

– Где этот гребаный толмач?! Позорит, паскуда, перед гостями.

И тут произошло неожиданное. Из строя вышел курсант и, соблюдая правила устава, обратился к взводному:

– Разрешите, товарищ старший лейтенант, я попробую.

Брови взводного поползли вверх. Он опасливо покосился на багрового генерал-лейтенанта и прошипел:

– Бойцов, ты что, с дуба грохнулся? А если эти черножопые по-английски не понимают?!

Настырный курсант гнул свое:

– Я по-арабски попробую объясниться.

Взводный совсем очумел:

– Ты… на арабском? Ты, Бойцов, понимаешь, что говоришь?

Курсант пожал плечами:

– Понимаю.

Лейтенант испуганно завертел головой, подозревая, что с курсантом происходит что-то неладное. Он успел повертеть пальцем у виска, прежде чем за его спиной раздался генеральский рев.

– Лейтенант, ты что телишься? Давай курсанта к арабам!

Бойцов парадным шагом вышел из строя. Вытянувшись по струнке перед генералом, он отрапортовал:

– Курсант Бойцов по вашему приказанию прибыл.

Генерал испытывающе взглянул на него:

– Ты, сынок, серьезно язык знаешь?

– Самоучка, товарищ генерал-лейтенант, – признался Илья.

– Смотри, сынок, если облажаешься, из нарядов у меня не вылезешь, – по-отечески пообещал генерал.

Когда переводчик вернулся из отхожего места, то увидел следующую картину: ближневосточные гости оживленно болтали на родном языке, а их гидом был простой курсант.

Секрет Бойцова объяснялся просто. Его отец, инженер по профессии, строил гидротехнические сооружения в Сирии и Ираке. Там Бойцов-старший увлекся культурой незнакомой цивилизации. Приезжая домой, он привозил книги, которые читать следовало справа налево. В их доме появилось множество диковинных вещей, связанных с Востоком.

Командировки и нездоровый климат дельты рек Тигра и Евфрата подточили здоровье Бойцова-старшего. На комиссии ему дали группу инвалидности. О заграничных командировках он мог позабыть навсегда. Но увлечение Востоком осталось. Каким-то неведомым путем Бойцов-старший вычислил, что в их провинциальном городке живет еще один человек, знающий арабский мир как свои пять пальцев.

Дед со старорежимным именем Порфирий в сорок первом году попал в плен к немцам. Они отправили Порфирия Макаровича вкалывать на военный завод, расположенный на оккупированной французской территории. Солдат горбатиться на немцев не стал и, убив конвоира, бежал вместе с группой французов. Те по своим каналам установили связь с партизанами, сумевшими переправить беглецов в Алжир. Туда, к генералу де Голлю, стекались французы, которые собирались бороться против фашизма с оружием в руках.

Повоевать Порфирию Макаровичу довелось недолго. На колонну, везшую воду, боеприпасы и продукты в отдаленный форт, напал отряд кочевников. Этим парням было наплевать на мировую войну, антигитлеровскую коалицию и прочие выкрутасы большой политики. Они, как и их предки, столетиями промышляли разбойным ремеслом и работорговлей.

Переход через пустыню выдержали немногие пленники. Среди них оказался и Порфирий Макарович. Его продали шейху, управлявшему жизнью в оазисе, расположенном в самом сердце Сахары. Шейх, в свою очередь, подарил пленника старцу, считавшемуся в общине непревзойденным знатоком племенных традиций и религиозного права.

Караванные пути проходили далеко от оазиса. Вокруг зеленого островка простирались лишь раскаленные пески пустыни. Шансы на успешный побег были минимальными, а точнее – нулевыми. Порфирий Макарович на время смирился со своей участью.

Старец относился к нему хорошо. Он научил пленника арабской грамоте, чтобы читать Коран, и уговаривал принять ислам.

На закате дней старец решил совершить последнее путешествие к мусульманским святыням, расположенным на далеком Аравийском полуострове. Порфирий Макарович понял, что судьба предоставляет ему шанс. Он уговорил старца взять его с собой.

Когда караван пересек пустыню и добрался до Порт-Саида, пленник бежал. Египтяне передали иностранца колониальным властям. В свою очередь, английские чиновники застращали Порфирия Макаровича ужасами сталинских лагерей, перспективой расстрела, как только он пересечет границу Советской России, и прочими напастями.