— Но это же веление времени, — заметил Рашидов.

— Не спорю, но весь вопрос, как ему следовать. Андропов надеется перехитрить своих западных партнеров, но выйдет все наоборот, потому что он опирается не на тех союзников. Вместо вас он выбрал кавказцев, прибалтов. А это путь к капитуляции. Вот почему в этом процессе Узбекистану уготована роль того самого слуги, которого барин собирается выпороть розгами в назидание остальным.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что капитализация Узбекистана отстает от других регионов, вроде Кавказа с Закавказьем или Прибалтики. Вся ваша теневая экономика в основном сосредоточена на хлопковом производстве, куда кавказцы доступа не имеют. Вот они и хотят руками Андропова изменить ситуацию в свою пользу. Ударят по хлопку и под этим соусом перераспределят ваши активы. Причем не только в экономике, но и в парт- и госаппарате.

— Что ты подразумеваешь под словом удар? — напрягся Рашидов.

— Вскроют массовые приписки, на которые сами вас когда-то и обрекли. Теперь они этим воспользуются как дубиной, чтобы выкосить те кадры в республике, которые не устраивают Москву. А заодно прикроют проект переброски сибирских рек в Среднюю Азию под предлогом того, что узбекам, как хлопковым махинаторам, эта вода не впрок не пойдет. Короче, весьма опасную игру затеяла команда Андропова. Ведь развитие теневой экономике в ряде союзных республик — на том же Кавказе с Закавказьем и в Прибалтике — создает там иллюзию того, что эти регионы «самодостаточны». Дескать, они имеют более высокий жизненный уровень, чем РСФСР, и вполне могут существовать и развиваться вне Союза. Все это создает благоприятную почву для сепаратистских движений в этих республиках. А с такими настроениями и до развала страны недалеко. Так что Узбекистану при таком раскладе придется несладко. Не надо было вам, Шараф-ака, пять лет назад соглашаться на выдвижение Мелкумова в руководство КГБ, а Усманходжаева в председатели Верховного Совета. Все это было звеньями одной цепи — плана Андропова по расстановке нужных ему кадров в республиканских организациях. Ведь не случайно в том же 1978 году союзный КГБ стал самостоятельным органом, сбросив с себя бремя приставки «при Совете Министров СССР». С этого момента у вас полезли наверх Мелкумов с Усманходжаевым, а в «предбанник» Политбюро допустили «кавказцев» — Горбачева и Шеварднадзе.

— Ты многого не знаешь, Саша, о той ситуация, в которой я тогда оказался, — возразил собеседнику Рашидов. — Выдвижение Усманходжаева было выгодно мне, поскольку тот является слабым человеком, зависимым от чужого мнения, в том числе и от моего. К тому же он представитель «ок суяк» — «белой кости» — а это немаловажный фактор в той системе, которая существует в Узбекистане. Его отец по прозвищу Ишанбува боролся с басмачами, возглавлял Ферганскую область, затем был начальником Управления эксплуатации Большого Ферганского канала. За этим кланом стоят весьма влиятельные силы, союз с которыми мне был необходим. А что касается Мелкумова, то его мне насоветовали люди, которых, как теперь выясняется, просто не надо было слушать. Но я послушал, в чем теперь раскаиваюсь.

— Шараф-ака, я вас ни в чем не обвиняю, просто напоминаю, что в нынешней ситуации Мелкумов будет активно выполнять все директивы из Москвы, копая под вас и ваших людей. И выбора у него нет — кавказские диаспоры у нас и на Западе внимательно следят за его деятельностью. Кстати, две недели назад в Москву приезжал видный представитель мировой финансовой элиты — американец Аверелл Гарриман, который, насколько я знаю, педалировал перед Андроповым, в числе прочих, именно этот вопрос.

— Юрий Владимирович, вы знаете, откуда пошла традиция бросать в виски кусочки льда? — бросая лед в свой бокал с «бурбоном», спросил у Андропова директор Института США и Канады Георгий Арбатов.

— Откуда мне знать, если виски я не пью? — удивился Андропов, восседая на диване с бокалом, в котором был апельсиновый сок.

— А вот мистер Гарриман мне это когда-то объяснил, — продолжил свою речь Арбатов, кивая на сидевшего на том же диване рядом с Андроповым седовласого мужчину в элегантном костюме. — Оказывается, эту традицию придумали хитрецы-бармены. Таким образом они недоливали клиенту спиртное, поскольку визуально объем порции со льдом не изменялся.

Услышав это объяснение, Андропов взглянул на Гарримана, ища у него подтверждения этим словам. И тот, держа в руках бокал с тем же «бурбоном», улыбнулся и согласно кивнул головой. Он действительно рассказал эту байку Арбатову, когда тот посетил его дом в аристократическом уголке Вашингтона Джорджтауне.

Вся троица вот уже более получаса восседала в специальной комнате отдыха в Кремле, ведя конфиденциальный разговор в непринужденной обстановке, поскольку это была неформальная встреча. Американец прилетел в Союз несколько дней назад вместе со своей женой Памелой, которая до этого была супругой сына самого Уинстона Черчилля. Вчера состоялась их официальная встреча с Андроповым, на основании которой было подготовлено стандартное коммюнике для прессы. А сегодня было решено встретиться в сугубо мужской компании для разговора без «лишних глаз и ушей». В качестве тамады выступал Арбатов, который давно был знаком с Авереллом Гарриманом — весьма влиятельным американским общественным деятелем, имевшим выходы на высшие круги американского истеблишмента еще с довоенных времен. А в годы войны Гарриман был специальным представителем президента США в Великобритании и СССР, отвечая за межсоюзническое взаимодействие по ленд-лизу. Затем он в течение трех лет работал американским послом в Москве и в течение этого периода часто встречался со Сталиным.

Именно тогда Андропов о нем впервые и узнал из советских газет. Но это была сугубо официальная информация. А вот информацию конфиденциального характера о Гарримане, которая ни в каких газетах никогда не публиковалась, до Андропова донес его наставник Отто Куусинен. И было это уже в 50-е годы. Согласно этой информации, Гарриман принадлежал к тайному Ордену «Череп и кости», который появился на свет еще в девятнадцатом веке в Йельском университете и объединял в своих рядах представителей совершенно разных слоев высшего света: политиков, военных, бизнесменов, религиозных деятелей, интеллектуалов и т. д. Во главе этого Ордена стояли богатейшие американские семьи: Рокфеллеры, Дэвидсоны, Пэйны, Гарриманы, Фелпсы, Уитни, Буши и другие, под контролем которых находились и находятся ведущие отрасли промышленности и крупные компании. Десятилетиями расширяя сферу своего влияния в институтах власти, в Белом доме, в средствах массовой информации, в политических, общественных и религиозных организациях, в судебных органах, Орден стал создавать собственные фонды и мозговые центры, свои исследовательские, консультативные и властные структуры. Среди последних значились: государственный Совет по международным связям, Трехсторонняя комиссия, Бильдербергский клуб, Атлантический совет и другие структуры. С некоторыми из них Андропов установил негласную связь еще до своего прихода на Лубянку в 1967 году. А шефом КГБ его сделали для того, чтобы он эти связи упрочил и расширил.