Пока я расплачивалась за зонтик, мимо проехал мальчишка на велосипеде, и женщине пришлось снова сметать песок с камней, протирая их тряпкой.

– И что… они так всю жизнь?

– В основном да. Если клеймо ставится, то просто так его уже не снять. Понимаете ли, Флориан, воленстирцы считают, что за все в этой жизни приходится платить. Почти любое правонарушение, ну, если речь, конечно, не идет об убийстве, преступлениях против царства, бесчестии или воровстве в особо крупных размерах, можно компенсировать финансово. Очень часто, если девица оступилась и не может сама заплатить за себя штраф, ее долг выкупает семья. Проблемы наступают, когда долг этот выкупить некому. В таком случае потерпевший требует у судебного распорядителя ее жизнь. Тогда воленстирка теряет свои права, они переходят к новому владельцу, о чем и свидетельствует клеймо. Здесь, – Лекс кивнул на женщин, – именно так и обстоят дела.

– Разве нельзя попробовать сбежать?

– На них не просто светящаяся татуировка. Благодаря этой метке хозяин при желании найдет свою собственность, где бы та ни пряталась. – Он поджал губы. – Признаться, мы до конца не понимаем, как это работает. Тут нет никакой магии… во всяком случае, известной нам магии. Стефан предполагает, что особый яд, используемый во время клеймения, играет важную роль, но нам до сих пор не удалось раздобыть образец.

– Ужас… – выдохнула я.

Лорд раскрыл над нами зонтик, и мы двинулись дальше.

Как и все улицы в Тиреграде, эта вывела нас на набережную. Ох, как красиво здесь, какие цвета… С воздуха море выглядело серебристым, а с земли… Все оттенки изумрудного, бирюзового, синего укладывались слоями один на другой и постепенно растворялись в белизне неба. Я ненадолго обратилась в ощущения, вдохнула воздух, наполненный запахом горячей соли, прислушалась к плеску воды и крику птиц. Волны и розовый песок манили.

– В выходные отвезу вас на остров, арендованный институтом. Там можно будет искупаться в спокойной обстановке.

Отличная идея, потому что мне отчего-то не по-аристократически тянуло последовать примеру воленстирской ребятни, резвящейся на пляже. Подавив в себе глупые желания, я отправилась с Лексом в ресторан неподалеку.

Заведение, разумеется, оказалось шикарным, наверное, послы в другие не ходят. На тенистой террасе, скрытой от прохожих пологом из желтых цветов, в отдалении друг от друга стояли столы, застеленные шелковыми скатертями, вокруг них были расставлены уютные высокие кресла, приборы отливали золотом, а официант щеголял в белоснежной форме.

Принесли чай и меню. В последний раз мы с Максом отмечали в ресторане канун Темной ночи, нашу новую счастливую жизнь… С тех пор я даже не обедала нормально, просто перехватывала на ходу какое-нибудь печенье либо шоколадку. Сейчас есть тоже не особенно хотелось. И расхотелось совсем, когда я глянула на цены.

Возможно, Лекс специально издевался над моим кошельком? Еще в бутике он намекал, что не прочь помочь мне с оплатой, что в Воленстире так принято, но получил категорический отказ и упорствовать не стал.

Опасаясь прослыть убогой беднотой, я заказала сок и огромный скрученный тост с сыром. Мой опекун отсутствием аппетита не страдал и вскоре уплетал незнакомое блюдо из мяса и риса.

Закончив пить чай, я пододвинула к себе тост и перешла к делу.

– Вы обещали рассказать мне про прививку. И почему о ней не следует упоминать.

Лорд отложил вилку и нож, промокнул губы кружевной салфеткой и лишь потом спросил:

– Знаете, почему женщины в Воленстире неприкосновенны, Флориан? Почему переспать с чужой женой – это все равно что бросить смертельный вызов ее мужу?

А действительно, почему? Не дождавшись ответа, Лекс продолжил:

– Воленстирцы – это другой человеческий вид. Их физиология отличается от регесторской или рорской своей токсичностью, о последствиях которой вам еще в школе говорили. Но потеря памяти не самое страшное, что может приключиться с воленстиркой после первой брачной ночи. Во время близости происходит глобальная мутация ее энергетических полей, даже старые слепки аур перестают работать. Мужской токсин пропитывает ее тело, настраивает его на нового господина, тем самым позволяя тому влиять на нее и одновременно отпугивая других самцов. А теперь подумайте, что случится, если в лоно такой женщины каким-то образом попадет уже чужое семя?

Я с трудом проглотила кусочек тоста. Тема, конечно, не для обеденной беседы.

– Что?

– Один токсин будет перестраивать ее энергию под одного мужчину, а другой под другого. Не выдержав подобного химического конфликта, воленстирка очень быстро заболеет и умрет. Обычно это вопрос нескольких дней.

– Какой кошмар…

Боги, как такое вообще возможно?! Не обращая внимания на мой шок, Лекс продолжал:

– Способ ее спасти имеется – необходимо срочно убить кого-то из ее… хм… кавалеров. В таком случае, как бы далеко тот ни находился, его влияние на женщину прекращается, бедняжка выздоравливает и перенастраивается на победителя кровной дуэли. – Посол заботливо подлил сока в мой бокал. – Это я вам описываю классический случай, ведь в основном союзы в Воленстире заключаются по любви. Но черные такие же люди, как и мы, и пороки им не чужды. Чувствам свойственно остывать, девам влюбляться в… более молодых и перспективных ухажеров. – Он вернул кувшин на место, задумчиво поглядел на маневрирующий над заливом дирижабль и заговорил снова, только когда тот скрылся из виду: – Ну да оставим вопросы бесчестия рода и позор рогоносца в стороне. Как говорится, сердцу не прикажешь. Так вот, если у воленстирки давно не обновлялся токсин, его действие слабеет, аура постепенно возвращается к прежнему виду. Встреть такая дева свою новую, конечно же настоящую любовь, и она может попытаться уйти от своего супруга. Считается, что, если ее чувства сильны и искренни, дева переболеет прежний токсин и не погибнет. Разумеется, законный муж в таком случае имеет право убить изменницу и ее совратителя, но суть моего рассказа не в этом, а в похожести ситуаций.

Я непонимающе нахмурилась. Похожести ситуаций?

– Мы с вами, Флориан, токсичностью не обладаем, но наши исследования показывают, что любая близость регесторки с другим регесторцем абсолютно по тому же принципу меняет рисунок ее ауры. Вся разница в незначительности подобного эффекта. Вы не заметите поверхностной перестройки своих энергополей, даже сменив десяток партнеров, но ее почувствуют воленстирцы и посчитают вас «чужой» женщиной. К сожалению, столь незначительных мутаций недостаточно, чтобы побороть действие воленстирского токсина, если вдруг он в вас попадет. Вот почему я настоятельно рекомендую нигде не упоминать о прививке, а, наоборот, всячески создавать видимость реальных отношений, а еще лучше вступить в них, – он усмехнулся, – например, со мной. Тогда ваша аура всегда будет отпугивать черных варваров.

Мне это все не нравилось. Совсем не нравилось.

– Разве неприкосновенность девушек, особенно свободных и невинных, не охраняется законом?