И, прежде чем продолжить, снова потянулась за напитком.

О! Эта женщина умеет интриговать и делать театральные паузы лучше моего!

Я даже заерзала в нетерпении: это что ж там такое случилось с Нибу Иру, что он, весь из себя такой гордый и высокомерный, сумел проникнуться важностью искренних чувств?!

– Смотрю, ты не прочь узнать, что случилось с принцем? – насладившись моим нетерпением, улыбнулась Серая. 

– Да, хотелось бы, если это не секрет, – по возможности сдержанно кивнула я.

– Давно не секрет. Вся империя гудела. Странно, что ты не знаешь, – главная служительница глянула на меня настороженно. Потом, видно, вспомнила: – ах да! У тебя же потеря памяти… 

– Так вышло… – скромно потупилась я. Про себя отметила: не соврала Серая. Действительно знает, что происходит на отборе.

– Ладно. Не буду томить. Слушай...

***

Молодой безусый юнец, привлекательный до невозможности, сидел в одном из садовых павильонов императорского парка и держал на коленях прехорошенькую девчонку. С виду – его ровесницу. Солнце давно закатилось за горизонт, и убежище, увитое цветущими лозами, слабо освещали только далекие магические светильники на коротких ножках.

– Спой мне, Шахре Гане, – просил юноша. – Хочу еще раз услышать твой медовый голос, прежде чем мы расстанемся на долгие две луны. 

– Ты ведь будешь по мне тосковать, мой принц? – кокетничала девушка. 

Она прекрасно знала: ее возлюбленный, второй принц империи Нибу Иру, без ума от нее! Стоило им не увидеться хотя бы день, и у принца портилось настроение. Против воли он становился то рассеянным, то раздраженным. Переставал думать об уроках и тренировках, забывал о еде. Все его мысли занимала она – дочь третьего Советника императора, с которой Нибу Иру познакомился на празднике весеннего равноденствия, и с тех пор почти не расставался.

Отец-император не видел ничего плохого во влюбленности сына. Невеста казалась ему достойной партией для младшего принца. Что до третьего Советника – то он был счастлив заполучить такого жениха для своей единственной дочери. В общем, любви молодых не препятствовали и даже потворствовали. 

Единственной проблемой было то, что второму принцу тоже стоило бы получить магию. Нибу Иру и сам знал об этом. Однако, ослепленный красотой возлюбленной и оглушенный силой собственных чувств, он готов был отказаться от возможности получить магическую силу. 

– Поклянись, моя Шахре, что ты будешь думать и скучать обо мне каждый день, как я уже тоскую по тебе! – требовал он.

– Клянусь, мой принц! – девчонка игриво пригладила густые, слегка встопорщенные брови Нибу Иру. – Я буду думать о тебе каждую свободную минуту!

– Поклянись, что не задержишься на Балла-Бинк ни одного лишнего дня! – продолжал требовать юный влюбленный.

– Да я вообще не отправилась бы на этот Бычий Берег, если бы матушка не настаивала, что только там мои музыкальные таланты могут отточить с ювелирной точностью и заставить сиять новыми гранями!

– Ты – моя сладкоголосая птичка, Шахре Гане! Твой милый голосок пронзает мое сердце своими переливами! Твои сахарные уста манят свежестью! Чему еще тебе учиться?! – Нибу Иру с тихим стоном впился в вишневый ротик. 

Вдоволь нацеловавшись, молодые прервались, отдышались, после чего девчонка исполнила просьбу любимого: запела. 

    О горе, горе сердцу, где жгучей страсти нет.

    Где нет любви мучений, где грез о счастье нет.

    День без любви – потерян: тусклее и серей,

    Чем этот день бесплодный, и дней ненастья нет! *

Нибу Иру внимал словам, а в его глазах мерцали звезды. 

Когда Шахре Гане допела, он прижался пылающим лбом к ее хрупкому плечику:

– Две печали меня угнетают, любимая. Первая – предстоящая разлука. Вторая – то, что по возвращении ты отправишься в Храм Рождающего просить для себя судьбы Розовой Жемчужины. 

– Ты ведь знаешь, любимый: я ни за что не переступила бы порог Храма по своей воле! Но я сделаю это ради тебя! Ты должен получить магическую силу! А я стану той, кто передаст ее тебе! 

– Но мне придется делить тебя с четырьмя другими мужчинами! Я… я не смогу! Я убью каждого, кто посмеет даже подумать о том, чтобы прикоснуться к тебе!

– Ты сможешь, мой принц! – ничуть не испугалась угроз Шахре Гане. – Мой отец объяснял, как важны сильные маги для Империи. Они – главная опора трона. Без них твой отец, наш Император, да хранит Рождающий его Силу, не смог бы удерживать в покорности горные племена востока, и прочные границы на севере! 

– Я помню, как необходимы Империи маги, – нахмурился его высочество. – Но не знаю, способен ли я на такую жертву: делить тебя, свою возлюбленную, с другими… поклянись, Шахре Гане, что никого не будешь любить так, как меня, даже когда станешь Жемчужиной! 

– Не «когда», а «если», – смеясь, поправила пылкого влюбленного девушка и снова пригладила пальчиками его взъерошенные брови. – Не забывай, что Рождающий может и не выбрать меня! А у меня тоже есть маленькая просьба, любимый!

– Какая просьба, Шахре Гане? Говори! Я сделаю все, чего ты хочешь!

– Обещай, что позволишь королевскому брадобрею привести в порядок твои брови!  – смеясь, потребовала девчонка. – И будешь делать это постоянно!

Нибу Иру сначала нахмурился, потом – улыбнулся:

– Обещаю! Я буду посещать брадобрея по два раза на луну до конца своих дней! Только бы ты продолжала любить меня, отрада моего сердца!

Молодые влюбленные снова слились в поцелуе. 

Через некоторое время они, держась за руки, выбрались из павильона и разошлись по своим домам. 

Рано утром, вместе с отливом, тафаханга – парусное судно, принадлежащее третьему Советнику императора – отчалила от пристани, унося на своем борту прекрасноголосую Шахре Гане. Принц Нибу Иру стоял на пристани до тех пор, пока мачты не исчезли вдали. 

А всего через четыре дня пришло страшное известие: на тафахангу напало морское чудовище – черноклювый кракен. Он обхватил своими огромными щупальцами деревянный корпус корабля и раздавил его, как орех, а потом выловил из воды и сожрал всех, кто был на борту. 

Принц Нибу Иру был безутешен в своем горе. Он проклинал тот день, когда отпустил от себя возлюбленную, позволил ей отправиться на Балла-Бинк. Его горе было так велико, что молодой второй наследник императора даже заболел. 

Никто не знает, как удалось главному императорскому целителю спасти принца от смерти и заставить жить. Но с тех пор характер принца сильно испортился. Из наивного добродушного мальчишки он превратился в холодного надменного мужчину, насмешливого и неприступного. 

Через несколько лет по дворцу императора, а потом и по столице, поползли слухи, что принц Нибу Иру иногда тайком стал наведываться в самый дорогой и закрытый бордель империи и проводить время в обществе сладких дев, чьи таланты так же велики, как их бюст. Но никто не мог сказать, что принц влюблен или что у него есть невеста. И лишь в этом году, убедившись, что старший брат обрел свою Розовую Жемчужину и магическую силу, Нибу Иру решился тоже отправиться в Храм, чтобы получить метку Принимающего.