– Но сейчас все начинается. – Голос Алекоса звенел железной решимостью. – Иоланта, мы потратили слишком много времени, оглядываясь назад. Я хочу смотреть вперед, в будущее. И хочу строить это будущее с тобой. Я не стану торопить тебя. Но и притворяться не стану. Я хочу видеть тебя в своей постели. Хочу, чтобы ты лежала в моих объятиях, хочу целовать тебя. Но больше всего я хочу того, что чувствовал десять лет назад внутри тебя, Иоланта. Потому что за все эти годы я ни разу не пережил ничего похожего. И я хочу переживать это снова. Как можно скорей и как можно чаще.

– Я… поняла.

– Вот и хорошо, – отозвался Алекос, не отрывая от нее глаз. – Потому что я не хочу, чтобы на этот счет могли возникнуть какие-нибудь сомнения.

Следующее утро выдалось солнечным и жарким. Иоланта лежала в постели и вспоминала о поцелуях Алекоса. И о его словах, которые подействовали на нее не меньше, чем прикосновения.

Она легла на живот, обхватив подушку, и постаралась не обращать внимания на жар, разлившийся по бедрам. Ей снова и снова представлялось, как Алекос обнимает ее, как его руки ласкают ее тело, вознося к вершинам наслаждения, которое ей довелось испытать лишь однажды.

Услышав плеск воды, она встала с кровати, распахнула ставни и с радостным удивлением увидела Нико и Алекоса, плескавшихся в бассейне. Это было так не похоже на ее сына – заняться чем-то в компании человека, которого он почти не знал.

Иоланта оперлась локтями на подоконник и стала наблюдать за ними. Нико стоял в конце бассейна, где вода доходила ему до колен. Алекос только что бросил в воду пару надувных игрушек и сел на край, подставив солнцу свою мускулистую грудь.

Иоланта высунулась в окно и снова ощутила прилив жара внизу живота. Как она могла противиться неизбежному? Да и зачем?

Может быть, секс станет основой их новых отношений, фундаментом для будущего взаимного доверия?

– Эй!

Иоланта вздрогнула, оторвавшись от своих размышлений, и увидела, что Алекос с улыбкой смотрит на нее.

– Не хочешь присоединиться к нам?

Ее охватил восторг от мысли, что они будут проводить время все вместе. Как одна семья.

– Иду, – ответила Иоланта и поспешила переодеться в купальник.

Через несколько минут она вышла на террасу. Алекос скользнул горящим взглядом по ее груди и ногам, и на его губах появилась легкая улыбка.

– Ты отлично выглядишь в купальнике, – сказал он тихо, чтобы не услышал Нико. – В бикини было бы еще лучше.

– Сомневаюсь, что тебе понравились бы мои растяжки, – возразила Иоланта и возбужденно засмеялась. Ее тело уже не выглядело таким молодым и совершенным, каким было до беременности.

– Растяжки тоже могут выглядеть сексуально, – ответил Алекос с усмешкой. – Особенно когда знаешь, что они появились от вынашивания твоего ребенка. – Видя, что Нико смотрит в другую сторону, он положил ей на живот ладонь с растопыренными пальцами. – Такими же сексуальными, как мысль о том, что этот живот может округлиться от другого моего ребенка.

– Алекос. – Иоланта смутилась, хотя ее тронула его откровенность. – Неужели…

– Я не собираюсь скрывать от тебя то, что чувствую, – перебил он. – Разве не в этом состоит смысл узнавания друг друга?

– Да… – согласилась она.

Неделя прошла в сладком мареве солнечных дней. Большую часть времени они проводили около бассейна, и недоверчивое молчание Нико, постепенно растаяв, сменилось робким и осторожным дружелюбием. Он по-прежнему много времени просиживал в одиночестве, и разговорить его было по-прежнему непросто. Однако Иоланта видела, как ее сын потихоньку начинает раскрываться, и это наполняло ее хрупкой надеждой.

Постепенно она все лучше узнавала Алекоса, и это радовало ее не меньше. Он был заботлив и предупредителен. К тому же у него обнаружилось удивительное чувство юмора и способность к самоиронии. За эту неделю Иоланта смеялась больше, чем за последние несколько лет.

И были поцелуи. Верный своему слову, Алекос не торопил ее, но целовал при каждой возможности. Эти поцелуи заставляли трепетать все ее существо.

В конце первой недели, проведенной на острове, Алекос подарил ей альбом для набросков, коробку угольных карандашей и другие принадлежности для рисования. Иоланта смотрела на них, не веря своим глазам от радости.

– Где ты это приобрел?

– В Наксосе. Там есть маленький магазинчик для художников.

– Ты, наверно, скупил весь магазин.

– Почти. – Алекос улыбнулся. – Мне хотелось сделать тебе приятное, чтобы ты вернулась к своим увлечениям. – И весело добавил: – Ко всем увлечениям.

– Я начну с рисования, – строго ответила Иоланта, но тут же засмеялась.

Она чувствовала себя невероятно счастливой, и это ее пугало. Ей казалось, что такое счастливое существование не может длиться долго. И еще ее смущало то, что он явно ничего не хотел рассказывать о себе.

Не желая предаваться грустным мыслям, она провела утро на берегу, занимаясь рисованием. Нико с Алекосом играли в море. Ей нравилось видеть в лице Нико пробуждающуюся надежду. И все же она боялась, что появление Алекоса в их жизни обернется болью для них обоих.

Алекос и Нико вышли из моря. Глядя на отца своего ребенка, Иоланта почувствовала, как все одолевающие ее сомнения улетают прочь. Она улыбнулась ему, взгляд упал на его грудь, и в вены хлынул огонь желания.

– Мне нравится, когда ты так на меня смотришь, – пробормотал Алекос, вытягиваясь рядом с ней на песке. – Очень нравится.

Щеки Иоланты вспыхнули, она перевела взгляд на Нико и улыбнулась ему.

– Тебе весело? – спросила она, и сын, ответив ей коротким кивком, уселся на некотором расстоянии от них, довольный возможностью побыть одному.

– Еще один маленький шажок, – шепнул Алекос.

Иоланта благодарно улыбнулась ему в ответ.

– Я рада, что ты так терпелив с ним.

– Я уже давно научился быть терпеливым.

Заинтригованная его словами, она спросила:

– О чем ты?

Губы Алекоса плотно сжались, и то, что мелькнуло в его глазах, заставило ее вспомнить того Алекоса, каким он был неделю назад. Десять лет назад.

– Алекос?..

– Это не важно, – ответил он, покачав головой, и с улыбкой повернулся к Нико. – Как насчет того, чтобы отправиться на прогулку по морю?

Лицо Нико просияло.

– Мы снова поплывем на яхте?

– Нет, на маленьком катере. Ты сам сможешь постоять у руля, Нико.

Они вышли в море после полудня, и пространство маленького катера не дало Иоланте шанса ни поговорить с Алекосом, ни целоваться с ним. С каждым днем она все смелее думала о том, чтобы сказать ему, что ей хочется не ограничивать их физическую близость одними поцелуями, хотя такая перспектива по-прежнему ее пугала. «Прошла всего одна неделя. Неужели ты действительно готова доверить ему себя?»