Люсия снова достала папки с посвященными делу бумагами, принялась перечитывать их. И, читая показания свидетелей, проникалась все большим сознанием своей правоты, все большей обидой. Она нашла в ящике своего стола желтый маркер, стянула со стола Гарри зеленый. И, читая, размечала документы — подчеркивая желтым то, что могло пригодиться обвинению, зеленым — то, чем воспользовалась бы защита. Желтая черта, снова желтая, никакой, потом опять желтая и еще желтая. Люсия пила кофе. И время от времени стягивала зубами колпачок с зеленого маркера и обводила предложение, иногда абзац — не потому, что считала это по-настоящему необходимым, но скорее из желания убедить себя в собственной честности.

В обеденный перерыв она купила сэндвич, съела половину. Выпила воды, чтобы избавиться от привкуса кофе, но, вернувшись на рабочее место, снова налила себе большую чашку.

Желтый маркер понемногу выдыхался. Люсии хотелось помахать размеченными документами перед носом Коула и сказать: ну, теперь вы видите? Я была права, а вы нет. Впрочем, маркер все не пересыхал. А она уже ждала этого. Проводила им двойные линии, рисовала на полях звездочки, а маркер не пересыхал. Всякий раз, берясь за зеленый, она оставляла желтый не закрытым. Люсия сознавала, что нарушает заданные ею же правила, но остановиться уже не могла.

Пока не добралась до конца одних показаний и не обнаружила, что разметила их только зеленым маркером. Она перечитала эти показания снова, держа наготове желтый, но обнаружила лишь еще одно место, которое, пожалуй, стоило бы обвести зеленым. То же самое произошло и со следующими показаниями, и с теми, что шли за ними. И хотя желтый маркер лежал на столе Люсии не закрытым колпачком, зеленый отказал первым. Люсия выругалась. Сначала она обвинила Гарри в том, что он купил какую-то дешевку, потом подумала, что, может, маркер просто уже отработал свое, а потом решила, что занимается пустым делом. Она сложила документы в неровную стопку, бросила их в ящик стола. И обвела глазами офис в поисках Коула. Или хотя бы Уолтера.

— Ты не меня ищешь, лапушка?

Оказывается, он стоял за ее спиной. Заглядывал ей через плечо, а она и не заметила.

— Размечтался, — ответила она. А следом, возненавидев себя еще до того, как произнесла первое слово, попросила: — Подожди минутку, Уолтер. Что происходит? Тебе известно, что стало с делом?

Ей хотелось задать этот вопрос тоном серьезным, профессиональным. Однако голос ее прозвучал слабо, просительно. Люсия услышала это, и Уолтер услышал тоже. Он улыбнулся, поэтапно: сначала приподнялся левый уголок рта, потом правый, потом верхняя губа. Губы разделились, из них выставился язык. Он изогнулся вверх, прошелся по желтой эмали зубов.

— Ладно, — сказала Люсия. — Ладно, забудь.

Она попыталась развернуться вместе с креслом, но Уолтер, ухватился за его спинку и не позволил ей сделать это.

— Лулу, Лулу. Зачем же так смущаться? Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать.

— Я же сказала, забудь. Забудь, что я вообще спросила об этом.

— Я все тебе расскажу, — пообещал Уолтер, — но сначала ответь мне на один вопрос.

Уолтер снял руку со спинки кресла. Теперь Люсия могла отвернуться, но не отвернулась. Сложила на груди руки. Приподняла брови.

— Скажи, — продолжал Уолтер. — Все дело в бороде?

— Ты это о чем?

— О бородах. Чем они тебе так приятны? Тем, как щекочут твою кожу, верно? Тебе нравится, как они щекочут ее. Там, внизу.

— У меня нет времени на такие разговоры, Уолтер.

— Потому как, я ведь тоже могу бороду отрастить. Если ты захочешь. Если борода тебя возбуждает.

Люсия округлила глаза и отвернулась. Пощелкала мышкой, чтобы добраться до входящих сообщений. Их не было. Открыла папку сохраненных. Выбрала наугад сообщение. Прочитала его.

— Это единственное, что мне удалось придумать. — Теперь Уолтер обращался ко всей комнате сразу. Люсия закрыла сообщение, открыла другое. И, даже не посмотрев, от кого оно поступило, нажала кнопку «Ответить» и начала вводить текст. — Это я о бороде. Единственное, какое я смог придумать, объяснение того, что ты так запала на Зайковски.

— Я не запала на него, Уолтер. Не говори глупостей.

Она произнесла это, обращаясь к экрану.

— В чем же тогда дело, Лулу? Если ты не запала на него, почему у тебя трусики на ляжки сползают? Почему тебе так хочется защитить его? И обвинить во всем школу. — Он снова взялся за спинку стула, развернул Люсию лицом к себе. — Ну давай же, признайся. Все дело в бороде? Чарли. Эй, Чарли! Тебе повезло, сын мой. Наша Лулу любит физиономии, которые смахивают на лобок.

Чарли ухмыльнулся, послюнявил палец и провел им по усам.

— Я занята, Уолтер. Отпусти мое кресло.

— Ты не походишь на занятого человека, Лулу. И весь день не походила. — Он стиснул спинку кресла, склонился к Люсии. — Я видел, как ты наблюдала за мной. Видел голод в твоих глазах.

— Отпусти кресло, Уолтер.

Он отпустил, Люсия резко повернулась и ударилась коленом о ножку стола. Впрочем, рванувшийся из горла крик ей сдержать удалось.

— Уолтер, иди сюда. — Это выглянул из своего кабинета Коул.

Уолтер поднял вверх палец.

— Ты застрелишь меня, Лулу? Только потому, что нам было так хорошо вместе? Застрелишь и скажешь, что я это заслужил, а? Что я спровоцировал тебя.

Люсия держалась за колено. Она не ответила.

— Ведь это примерно тоже, а? Ответь мне, Лулу. Застрелишь?

Люсия, игнорируя боль, встала.

— Нет, Уолтер. Не застрелю. Это было бы равносильно признанию, что я обращала на тебя хоть какое-то внимание.

Она шагнула вперед, толкнула его плечом в плечо.

— А кроме того, — сказала она. — Пуля слишком быстра. Ты ее даже не почувствовал бы. Я бы воспользовалась каким-нибудь тупым предметом.

Гараж, окаймленный толстыми бетонными колоннами, находился не так чтобы совсем под землей, но все же под зданием. Света в нем не хватало. Солнце еще не село, но уже потянуло за собой, опускаясь к горизонту, день. Люсия вглядывалась в нутро своей сумочки, пытаясь отыскать ключи. Потом сдалась, порылась в ней рукой. Встряхнула сумочку, снова заглянула в нее.

Домой она сегодня уезжала поздно, потому что решила дождаться ухода Коула. А потом и Уолтера. Она надеялась, что Коул скажет ей что-нибудь или что Уолтер проболтается. Ни тот ни другой ничего такого не сделали. Значит, придется прочитать обо всем в газете. Или услышать в выпуске новостей. Это было ее дело, а об исходе его ей придется узнавать из новостей.

«Фольксваген» Люсии стоял в самом дальнем от лестницы углу гаража, напротив ряда пустых машин. Она добралась до него, еще не успев отыскать ключи. Неисправная лампа на стене зудела, шипела и помаргивала, включаясь и выключаясь. Люсия наклонила сумочку так, чтобы в нее падал свет. Потом выругалась, присела на корточки и высыпала содержимое сумочки на пол. И сразу же увидела ключи. Выругавшись еще раз, взяла их, сгребла все остальное в сумочку. И, опираясь ладонями о неповрежденное колено, с трудом встала.