все больше и больше убеждался, что мое первое впечатление в тот день на почтамте было правильно: письмо на имя де Отроша было выдано кому-то. Так как сам де Отрош не ходил в тот день за почтой и никого за ней не посылал — я его об этом спрашивал, и он определенно отрицал это, — мне оставалось вывести отсюда лишь одно заключение: какое-то постороннее лицо взяло письмо, без сомнения, именно пропавшее письмо мадам Дардонвилль.

Присутствие Депара в почтамте, — без сомнения, я именно его и принял за де Отроша, — показалось мне чрезвычайно подозрительным и вызвало у меня еще другого рода опасения. Я не успел разглядеть человека, справлявшегося относительно писем на имя Луи, — его скрывали от меня стоявшие впереди в очереди. Но, судя по количеству времени, которое прошло между этим моментом и моментом, когда я заметил шулера у выхода из залы, он легко мог успеть получить это письмо. Но с какой целью он украл его? В надежде найти там деньги? Это представлялось маловероятным. Вообще, вся эта история казалась непонятной, и мы с Луи так и не могли разрешить загадку.

На почтамте, однако, мы узнали нечто, пролившее некоторый свет на это темное дело.

— Приходили ли за последнее время письма на имя Луи де Отроша?

Почтовый чиновник не мог дать на этот вопрос точного ответа. Да и вопрос, в сущности, был довольно нелепый. Ведь этот человек выдавал по нескольку сотен писем в день и никак не мог помнить, кому они были адресованы.

— Впрочем, подождите, есть одно письмо на имя де Отроша, оно только что пришло с пароходом.

Мой приятель быстро схватил конверт — на нем стоял штемпель Сен-Луи. Но какое разочарование! В такой маленький конверт никто не вложил бы копии завещания.

И на самом деле, внутри оказалось нечто совершенно иное. Вот что мы прочли:

«Милостивый государь

Чек на 1000 долларов, выданный нами на Земледельческий банк в Новом Орлеане на ваше имя, не был индоксирован по недосмотру одного из наших клерков. Уплата по нему была произведена упомянутым выше банком, причем чек был нам возвращен. Благоволите немедленно сообщить, не произошло ли тут недоразумения и получили ли вы следуемую вам сумму?

Банк Гардетт и К.

Сен-Луи, штат Миссисипи».

— Что за странная загадка! — воскликнул Луи, передавая мне письмо. — Я ничего не знаю ни о каких деньгах. Я никаких чеков не получал, да и не ожидал получить, даже представить себе не могу, кто бы мог мне послать тысячу долларов из Сен-Луи. Тут какая-то ошибка. Это письмо не мне.

На конверте было ясно написано:

«Адвокату Луи де Отрошу, улица Рояль, № 16. Новый Орлеан».

Однофамильцев в Новом Орлеане у Луи де Отроша не было. Не могло быть сомнения в том, что письмо адресовано именно ему, хотя содержание его и казалось весьма загадочным.

Впрочем, для меня это письмо пролило луч света на таинственные происшествия последних дней. Кем был послан чек, я, конечно, не знал наверное. Я мог только строить предположения и догадываться, что это дело рук щедрой мадам Дардонвилль. Кому достались деньги — это было уже гораздо легче сообразить. Здесь видна была рука Депара. Ему удалось завладеть чеком. Затем, желая скрыть следы своего преступления, он стал наводить справки на почте относительно дальнейших отправлений на имя де Отроша, и таким образом письмо с копией завещания попало к нему в руки.

Несомненно, он собирался куда-нибудь скрыться и, вероятно, уже успел это сделать. Это было ясно хотя бы из того, что письма Луи стали аккуратно до него доходить.

Я рассказал Луи о моих предположениях. Он пришел буквально в ярость. Хотя он не знал, кто именно послал ему деньги, однако факт был налицо: чек был отправлен и, без сомнения, кем-то украден.

Мы решили немедленно передать дело в руки полиции и тотчас же сделали это. Отвечать письменно банку Гардетт и К° не было смысла, так как письмо могло уйти только с пароходом «Султан», а мы собирались сами отправиться на нем в тот же вечер. Лучше всего было зайти лично в банк сейчас же по приезде в Сен-Луи.

За Депаром хотели немедленно устроить слежку. Арестовать его не представлялось возможным, так как прямых улик против него не было. Слежка, однако, не удалась. Сыщики никак не могли напасть на след шулера.

До самого момента нашего отъезда он так и не отыскался, и в полиции заявили, что ловкий мошенник, по-видимому, скрылся.

Глава XII

«КРАСАВИЦА МИССУРИ»

Если вы вздумаете подниматься от устья Миссисипи вверх по реке, то на протяжении по крайней мере тысячи миль вы не увидите ни горы, ни пригорка, — словом, ни малейшей возвышенности. Только два раза нарушится однообразие картины: промелькнет скала, на которой стоит город Начец, да близ богатого Мемфиса протянется небольшая каменная гряда, известная под именем Чиксо. Вся остальная местность по обоим берегам реки представляет собой сплошную равнину, возвышающуюся лишь на несколько футов над уровнем Миссисипи и поэтому ежегодно заливаемую. Местами простираются обширные болота, но они большей частью скрыты густыми порослями леса. Даже на берег нельзя высадиться: тотчас же провалишься. А между тем с реки кажется, что там твердая земля.

Так продолжается до впадения Огайо. Лишь затем, в районе Миссури и Иллинойса, местность принимает иной характер. Словно по мановению волшебного жезла, декорация меняется.

Река течет по узкой долине или ущелью, между обрывистыми, крутыми берегами, достигающими иногда нескольких сотен футов высоты.

Целых шесть дней мы плыли вдоль равнины. Лишь на седьмой день, к вечеру, «Султан» вступил в пределы гористой страны.

Ночь уже начала спускаться на землю. Было время полнолуния, но ночное светило стояло еще совсем низко над горизонтом — так низко, что свет его падал на поверхность воды лишь там, где река круто заворачивала в сторону.

Там же, где путь