— Я выполняла свой долг медработника, — тихо сказала Даша.

— Вы были ранены, когда оказывали помощь моему сыну?

— Ну да. Немного.

— У вас на руках шрамы.

— И на лбу, — улыбнулась Даша и отвела пышную челку в сторону, открывая глубокую впадину шрама.

— Простите, Даша, но мне нужно задать вам личный вопрос.

— Пожалуйста.

— Я так понимаю, вы не замужем, детей тоже пока нет.

— Да. Пока не замужем, но собираюсь.

Георгий Арсентиевич явно занервничал, и Даша насторожилась.

— Узнав о вас, я сразу же приехал сюда, но мне сказали, что вы на больничном, — быстро заговорил Георгий Арсентиевич, словно боясь, что не успеет сказать что-то важное. Не успеет или не сможет. — Теперь я должен сказать вам самое главное… Дело в том, что у Антона… у него был… он был болен СПИДом. Стойте! Молчите, не перебивайте меня! Мне очень тяжело об этом говорить, но я боюсь за вас. Вам надо сдать анализы на ВИЧ, и чем быстрее, тем лучше. Я хочу убедиться, что вы через кровь не заразились…

У Даши земля закачалась под ногами, а в голове зашумело, словно в нее ударила молния. Она не слышала больше слов, и мир, который она недавно так любила, стал расплываться перед глазами, превращаясь во все разрастающееся мутное пятно.

С большим трудом Даша сумела сделать вдох и спросила:

— Вы… уверены… в этом?

— К сожалению, да, — ответил мужчина и низко опустил голову. — Даша, это не значит, что вы обязательно инфицировались. Просто вам надо провериться, сдать анализы и убедиться, что все хорошо.

— Уйдите, — выдохнула Даша.

— Я… я хотел бы…

— Уходите и не появляйтесь здесь больше никогда, — сказала Даша сухо.

— Может, вам понадобится моя помощь? Я мог бы… — Мужчина протянул ей визитку.

— Не понадобится, — глухо ответила Даша и выбросила визитку в урну.

Она тяжело поднялась — тело было словно налито свинцом — и не прощаясь ушла. Георгий Арсентиевич проводил худенькую фигурку в белом халате взглядом. Оттого, что он нашел Дашу и рассказал правду о сыне, ему не стало легче. Он понял, что теперь жить будет еще тяжелее.

Даша механически выполняла свою работу, погрузившись в размышления. Пережив немалый стресс, она снова обрела возможность думать и анализировать. Теперь, раскладывая таблетки по ячейкам с фамилиями больных, она понимала, что надо быть предельно внимательной. Даша думала о том, что ее беспечность при оказании помощи пострадавшим в аварии можно расценить как ошибку. Но что она тогда могла сделать, чтобы не допустить этого? Искать медицинские перчатки, прежде чем зажать артерию на шее молодого человека, из которой фонтаном была кровь? Оставить младенца без искусственного дыхания, когда его душили спазмы и каждый вздох мог стать последним? Нет, она не могла поступить по-другому и спокойно жить дальше.

Прокрутив в памяти события того рокового утра с момента аварии и до минуты, когда потеряла сознание, Даша еще раз убедилась, что сделала все правильно. А то, что Антон был болен СПИДом, еще ничего не значило. Даша могла как подхватить инфекцию, так и избежать ее. Она вспомнила, что с детства мало болела, редко простужалась и умудрялась приходить в школу даже тогда, когда все болели и в классе сидели пять человек из двадцати пяти.

«Значит, у меня хороший иммунитет, — сделала утешительный вывод Даша, — а значит, много шансов не подхватить ВИЧ».

Повеселев, она подумала, что все-таки надо бы провериться. «Береженого Бог бережет», — вспомнила она слова, которые любила повторять бабушка, и решила, что стоит поговорить со Светкой, которая подрабатывает в лаборатории клиники.

Днем обе работали в основном на приемах больных в кабинетах врачей, а в другие смены шли то на дежурство в стационар, то по вызовам на «скорую», то в лабораторию, как сейчас Света. Дашу мучили сомнения, стоит ли говорить обо всем подруге, но это длилось недолго. Они всегда доверяли друг другу свои тайны, и до сих пор Светка, несмотря на все свои недостатки, нигде не сболтнула лишнего. Да и кому еще могла довериться Даша? «Света добрая, — думала она, приводя кабинет в порядок. — Что бы ни случилось, она всегда рядом. Она мне как сестра».

Света была еще в лаборатории.

— Ты сегодня в ночь остаешься дежурить? — спросила Даша, входя в помещение, сверкающее белым кафелем.

— На «скорой» некому дежурить. Будем ночь кататься. А что делать? Деньги лишними не бывают.

— Вениамин перестал спонсировать? — пошутила Даша и тут же испытала неловкость за свою шутку.

— Мог бы и больше давать, — обронила Света. — А ты почему не идешь домой? Завтрак на столе — твоя забота. Не забыла?

— Помню, — сказала Даша и присела на стул. — Устала, сама не знаю почему.

— Эти больные доведут так, что с ног свалишься. Каждый день обязательно найдется человек, которому что-то не так. Их нам Бог посылает, что ли?

— Светик, ты никогда не думала о том, что мы с тобой как две родные сестры?

— Не думала, но знаю. А что тут удивительного? Выросли вместе, живем вместе. — И добавила: — Пока.

— Да-а, пока… — задумчиво протянула Даша. — Рано или поздно нам придется жить порознь. Мы будем с тобой общаться и дальше?

— А ты разве против? Кто у нас здесь из родных? Никого. А мы с тобой вроде как родственники.

— Нарожаем детей, будем друг у друга их крестить, станем родными по закону.

— Есть предложение, — сказала Света, закрывая шкафчик на ключ. — Кто первый родит, тот берет другую в крестные матери.

— Здорово!

— Но ты ведь не за этим пришла, Даша. Я же вижу, что тебе надо мне что-то сказать или о чем-то попросить. Скажу сразу, что завтра я не буду готовить, как бы ты меня ни уговаривала. Об остальном можешь просить.

Света уселась напротив и подумала, что сейчас Даша официально попросит ее быть подружкой невесты на свадьбе. Об этом они еще не говорили, но и так ясно, что у Даши ближе подруги нет. Но то, что Светка услышала, заставило ее окаменеть.

— Сделай мне анализы на ВИЧ, — попросила Даша. — Сможешь?

— С-с-могу, — запинаясь, ответила Света.

— Тогда сделай их прямо сейчас. Чтобы мне побыстрее успокоиться. Я на девяносто девять и девять десятых процента уверена, что они будут хорошими.

— И чтобы никто не знал? — шепотом, словно кто-то мог подслушать их разговор, спросила Света.

— Само собой разумеется, подружка. Да что ты такая кислая, будто не я, а ты обследуешься?

— Страшно как-то стало.

— Ты же медик, Света, и каждый день сталкиваешься с людьми, у которых разные диагнозы. Ты же не трясешься так…