играет тебя? Кортни-селфи-дакфейс? Нет, Кортни мне не нравится. Она ненастоящая. И Этти, которая старается быть похожей на Кортни, которая старается быть похожей на тебя. Это смешно.

– Тебе стоит разок попробовать косплей, – говорит Этти, и я чувствую в её тоне обиду. Надо же, задела её. – Может, одеваться научишься.

Этти вкладывает мне в руку что-то мягкое. Топик с завязками, который она примеряла в H&M. Я не успеваю даже удивиться, как Этти запихивает его мне в карман толстовки. Такой маленький, помещается целиком. Я замираю столбом, не зная, что делать, но меня спасают крики.

– Вы где пропадаете? – возмущается Кайла. – Мы всё шмотьё обыскали!

– Нашли что-нибудь? – спрашивает Лиз. Стёкла очков сверкают.

– Всё фигня, – отмахивается Этти. – Закажем на сайте, после Фабрик Кона вернём, типа не подошло.

Чертыхаемся, что поздно пришла в голову такая идея, и расходимся до следующей недели, у Кайлы дома. Этти подмигивает мне, когда мы выходим из «Голден Глоба». Я ныряю в первый попавшийся двор, быстрым движением кидаю в мусор краденый топик.

✎

После встречи с фандомом одиночество скручивает сильнее прежнего. Я как деталь, выпавшая из механизма, без которого её существование не имеет смысла. К Сирил пойти нельзя – сегодня она с родителями. Семейный психотерапевт (они ходят к психотерапевту, и Сирил так спокойно об этом говорит!) посоветовал им попробовать раз в неделю что-нибудь делать всем вместе. Что-то такое, что они делали раньше и им всем нравилось. И вот они едут в парк аттракционов 5D.

«Это как смотреть кино в тридэ-очках, а под тобой ещё кресло трясётся и водой поливает иногда», – поясняет Сирил в ответ на мой знак вопроса.

«Хорошо провести время!»

«Буду скучать».

Я тоже… Звоночек другого сообщения.

«Классно потусили. Уже скучаю», – Джей-Джей. Присылает мемы из сериала, правда смешные.

«Что это значит?» – пересылаю Сирил с исходным сообщением Джей-Джея. Подруга отвечает немедленно.

«ЛОЛ. А он тебе нравится?»

Не знаю, что ответить. «Нравится?» – думаю, подчёркивая волной. Что значит «нравится»? Конечно, Джей-Джей мне нравится! Так же, как Кайла и, чуть в меньшей степени, Этти и Лиз. Он же из фандома! Напиши мне подобное сообщение любой пацан из школы, я бы точно знала, что это подкол, причём дебильный. Потому что со мной никто никогда не захочет гулять и мне такое никогда не придёт в голову!

Девчонки в школе помешаны на так называемой любви. С пятого класса ходят онлайн-анкеты «Кто тебе нравится из класса?», «Кто самый сексуальный актёр?» и всё такое, что принято обсуждать группками в коридорах, с прихихикиваниями и косыми взглядами в сторону мальчишек. Выглядит ужасно глупо. Если бы меня спросили, кто из одноклассников мне нравится, я бы честно ответила: никто! С ними даже поговорить не о чем. На переменах пацаны если не зависают в телефонах в GTA, то прыгают, как обезьяны, и изводят себе подобных. Если бы я нравилась одному из таких, мою сумку просто чаще бы пинками гоняли по коридорам.

Но Джей-Джей… он другой, он из фандома. Я ему правда нравлюсь? Интересно, какой он в своей школе? Такой же, как наши пацаны, или одиночка, как я? Единственный человек, к которому я правда что-то испытываю, – это ты. Это считается, если ты… ну, не существуешь в реальности? Но мои-то чувства реальны! И что это обо мне говорит? Права ли Этти в своих подозрениях? Или это игра, которую я веду сама с собой? Мне страшно узнать твоё мнение, всё это время я не смотрю на тебя, но по телепатической связи получаю не то чтобы ответ, но встречное тепло. Как всё сложно! Хоть статус вконтакте выставляй.

Чтобы отвлечься, сёрфлю вконтакт наугад. И тут… не могу быть полностью уверена, что сделала это случайно. Может, палец и соскользнул во вкладки, но закрывать страницу не стала. Позволила себе рассмотреть вблизи всё, от чего раньше держалась в стороне. «Елена Хованская»… И вот у неё профиль открыт, и там – то, что мне нужно. Да ещё с датами. Нет, серьёзно, эта женщина фоткает и постит тупо всё. Теперь могу запросто пролистать его жизнь, посмотреть этот промежуток в годы. Вот он в красивом костюме с этой женщиной на руках. На свадьбах все смотрят на невест, но я ищу только мужчину в праздничном чёрном костюме. Он без очков, улыбается. А вот он в плавках и маске, и солнце светит в объектив, но всё равно я его узнаю́. На следующей он в ресторане, красный, как лобстер, клешнёй которого машет в камеру. Дальше мотаю быстрее, стараюсь перелистнуть те фотки, где он не один, но таких всё меньше. Чаще мужчина держит на руках маленький комочек, который затем превращается в черноголового младенца. Вокруг бардак, памперсы, раскиданные игрушки, стаканы, прочая фигня, но оба – и мужчина, и младенец – как-то похоже, заговорщически, улыбаются в камеру. Вот он сажает ребёнка на карусельную лошадку. Вот их лица перепачканы мороженым. Вот он снова в парадном костюме. А у неё – бантики больше головы и белый-верх-чёрный-низ. Её ручка в его руке.

Я надавливаю на память, как на тюбик зубной пасты, чтобы выползло хоть одно похожее воспоминание. Нет. Ничего подобного. Я могу только напридумывать. Но не хочу. Всё-таки любовь переоценивают. Если бы этот человек любил меня, он бы не ушёл, не оставил с ней, не заменил бы меня кем-то другим. Правильно она порвала все его фотки, правильно Анька не хочет его знать. Но если… «Убирайссссся!» Что, если она не дала ему видеться с нами? Настроила Аньку против него? Я была слишком маленькая, чтобы понять и помнить. Как он держит эту маленькую ручку! Вдруг он бы так же держал мою? Ты бы хотела помочь, но как? Мне ужасно тебя не хватает, вот бы ты была более… настоящей. И плевать, как называется такая любовь. Мне не хватает твоих объятий, рукопожатий, похлопываний по плечу. Что ты можешь? Ты печально улыбаешься.

Петляю между десятиэтажек, музыка в случайном порядке. Одна песня прошивает насквозь. Это то, что носишь в себе всю жизнь, помнишь сердцем, прежде чем узнаешь, но, когда узнаёшь, не можешь представить, что когда-то был отдельно от этого. Даже мой хромой английский не мешает. Я просто знаю, о чём она. Понимание распускается в голове и в сердце одновременно, как цветок, и красота его такая же, как у цветка. Только лучше. Это любовь с умом. После завершающих мажорных аккордов ставлю на повтор песню, которую знаю всю жизнь. Иду through her sunken dream1, не замечая, где я. Как живой человек смог выразить такое словами?