дальней дороге. В голове колонны, сверкая мигалками и воя сиренами, идут патрульные машины полиции штата, в безоблачном утреннем небе жужжат вертолёты и беспилотники, прямо впереди — пустое шоссе на Лос-Анджелес.

Их танковый батальон подняли по тревоге спустя двадцать минут после первых сообщений о теракте в международном аэропорту. А ещё через тридцать минут пришёл приказ срочно выдвигаться к городу, где, судя по обрывочным сообщениям радио и телевизора, творится нечто необычайно страшное. То ли масштабное террористическое нападение, то ли биологическая атака, то ли восстание живых мертвецов. Городская полиция сметена неизвестным противником, первые подошедшие части национальной гвардии уже докладывают об уличных боях и тяжёлых потерях, срочно запрашивая подкрепление, в эфире стоит форменный хаос. Срочно нужна армия, в первую очередь артиллерия и бронетехника, значит, надо спешно выводить машины из боксов, заливать горючее под крышку, грузить полный боекомплект, прогревать моторы и ждать своей очереди для погрузки на тягач.

Джексон, заряжающий, прилипает к маленькому транзистору и лихорадочно скачет по волнам городских радиостанций — у него в Лос-Анджелесе большая семья, в самом сердце Южного Квартала, где сейчас идут бои и бушуют пожары. Связи с ними нет. Луис и Пит, наводчик и механик-водитель, оживлённо обсуждают происходящее с экипажем тягача. Младший капрал Иванов молчит, думая о своём.

Антон не собирался идти в армию и тем более не собирался становиться командиром танка. Если уж служить, то офицером в штабе, так он думал, когда пришёл на призывной пункт после того, как его отчислили из университета за неуплату. Впрочем, его мать, много лет назад перебравшаяся с маленьким сыном из Мурманска в Нью-Йорк, тоже не собиралась становиться поваром в дешёвой забегаловке, просто так получилось. Кому американская мечта, а кому тяжёлая неквалифицированная и низкооплачиваемая работа от рассвета до заката с многолетней экономией каждого цента на обучение сына. А потом на третьем курсе плату за обучение резко повышают вместе с ценой на койку в общаге, и прощай, университет, здравствуй, армия, танковые войска и персональный Абрамс.

Самое забавное, что сбежавший в армию от гражданской безысходности Иванов неплохо освоился на новом месте. Более того, танкист из него действительно получился весьма и весьма толковый, подтверждением чему служит недавно взятый переходящий кубок танковых экипажей: Антон становится самым молодым его обладателем. Кубок достался ему не за красивые глаза, он действительно знает свою работу и работу троих парней ещё моложе себя, которыми ему довелось командовать. Младший капрал понимает саму суть своего тяжёлого ремесла, чётко осознавая возможности, преимущества и недостатки, свои и своего экипажа, объединённых в чреве гигантского стального слона. И, вооружившись этим осознанием, молодой унтер превращает тяжёлую грубую машину в отлично настроенный инструмент для тонкой работы, способный на гораздо большее, чем просто прикрывать своей тушей пехоту, периодически постреливая из пушки.

По-своему гордясь неожиданным успехом сына, мама часто интересуется, почему Антоша всё ещё младший капрал, обычный командир танка и не стал хотя бы взводным. И он не знает, что ответить. В принципе, его знаний и умений, подтверждённых на многочисленных учениях, с избытком хватит на то, чтобы получить под своё командование танковый взвод после короткой дополнительной учебки. А там уже можно подумать даже и о батальоне под своим началом. Но одно дело — знания и умения, и совсем другое — прочные связи среди старших офицеров, которых у Иванова ноль целых, ноль десятых. И взводным в итоге становится другой, менее талантливый и умелый, но обладающий нужными знакомствами в штабе батальона. А Антон — по-прежнему простой командир танка на скромной зарплате и обладатель крошечного служебного жилья.

Несмотря на неудачу с повышением, Иванов не собирается уходить из армии, он в курсе относительно свирепствующей безработицы на гражданке, и перспектива пополнить ряды нищих и бездомных ветеранов Ирака и Афгана ему совсем не улыбается. Значит, надо продолжать служить, набирать стаж, обрастать связями и терпеливо ждать возможности совершить головокружительный карьерный рывок, например, попасть на хорошую войну и там проявить себя во всей красе. Кажется, сегодня он дождался своей возможности, только совсем не там и не так, как рассчитывал.

— Командир, подъезжаем!

Водитель тягача указывает на экран тактического навигатора — батальон входит в маленький богатый городок на побережье, один из северных районов агломерации Лос-Анджелес.

34. Номер Девять

— Твою мать, ты кто вообще такой? И с чего ты взял, что мы будем слушать твои приказы?!

Переговоры провалятся, уверен на все сто, собеседники явно не настроены на диалог. Оно и неудивительно: я один, а их семеро, все при оружии и личном транспорте, и это только те, кто вышел мне навстречу. Уверен, что их больше, скорее всего, передо мной региональный филиал держащей эту часть города мегабанды в полном составе. Зачем им договариваться с незнакомцем, что я могу им дать? Но всё же пробовать надо, дипломатия иногда тоже срабатывает.

— Кто я? Я один из вас, такой же, как вы, ваш друг и старший брат. Я один из тех, кто изменил ваши жизни сегодня утром, тот, кто великодушно дал вам наш великий Дар, и именно потому я говорю вам: присоединяйтесь к нам, вступайте в нашу армию, под наши знамёна.

В ответ издевательский смех, я их рассмешил.

— Значит, ты из тех, кто принёс сюда эту штуку, не знаю, как называется? Ну спасибо, нам всем очень понравилось, а теперь проваливай отсюда на хер, пока не пристрелили со всеми твоими предложениями. Ты нам не указ, нам никто не указ, над нами нет закона. Нам не нужна твоя армия и твои приказы, мы будем брать столько крови, сколько захотим! Мы теперь хозяева, Лос-Анджелес наш!

Бандиты смеются надо мной. Им весело, они в отличном настроении. Все семеро залиты кровью с головы до ног. Даже не берусь сказать, какого цвета была их одежда, когда утром эти парни и девчонки привычно вышли в город торговать наркотой и промышлять грабежом, ещё не зная, что и наркота, и деньги, которые они с неё получали, скоро потеряют всякое значение.

Всё изменилось очень быстро: скорее всего, на одного или двух из них напали заражённые первой волны, а может, кто-то из наших ребят воспользовался пневматической винтовкой. Несложно понять, что было дальше: раненые, ещё не осознавшие толком, что с ними произошло, естественно, удрали к своим домам и дворам, ожидая там найти помощь. Несколько минут — и вот уже на месте одного заражённого было пять, а то и десять новых, как мы и рассчитывали.