Наконец, от двадцатого октября прошлого года было сообщение весьма противоречивого содержания от неизвестного абонента: «Приличные люди не заставляют ждать. Сумма увеличивается еще на двадцать тысяч. Это для начала, чтобы манерам поучился».

Вот просьба Кирилла о дополнительных сменах в магазине. Дальше Кирилл просит стать поручителем кого-то с работы, чтобы взять кредит. Значит, уже с октября парень очень нуждался в большой сумме денег. Я буквально видела, как он пытается решить эту проблему, не прибегая к помощи друзей. Он писал своему врачу, консультируясь по диплому, но было понятно, что он делал это для себя. Возможно, Владимир Викторович тоже понимал это, потому что все чаще его сообщения были направлены лично на Кирилла, а не являлись пространными рассуждениями а-ля «случай из практики».

– У тебя есть подобное? – указала я Гарику на свою находку.

– Номер иногда всплывает, – подтвердил Папазян. – Но содержание не такое.

Я порылась в сумке.

– Это Руслана, – я показала его номер у себя в адресной книге.

– Что ж, Татьяна Александровна, – признался Папазян. – Это кое-что меняет. Незаконная игорная деятельность плюс угрозы. – Он сделал паузу. – Тут просто штрафом не отделается. Хотя если повезет с адвокатом, то пацан даже испугаться не успеет.

– Все равно повод допросить его у тебя появился прекрасный, – довольная собой, заключила я.

– Ты со мной? – предложил Гарик.

– Не хочу светить лицом, – призналась я. – Вдруг еще пригожусь.

Впервые за все время, что я занималась этим делом, у меня появилась надежда на скорый успех. Почему бы и нет? Стоило бы пополнить домашние запасы гречки, потому что обедать вне дома в ближайшее время мне не грозило. И записаться, наконец, на прием к терапевту, потому что слабость и озноб делали из меня весьма условную боевую единицу.

Глава 21

И все же, несмотря на вполне конкретный план действий, я не поехала искать скидки в торговый центр и не встала с талончиком в руках в очередь к терапевту. Вместо этого я решилась проверить группу психологической помощи зависимым, которую посещал Кирилл. В его переписке с врачом был момент, когда оба поняли, что говорят не на умозрительные темы, а обсуждают вполне конкретные вещи, происходящие с конкретным же человеком. С Кириллом.

Вероятность того, что Владимир Викторович что-то утаил по сентиментальным мотивам, была велика, ведь они, по его словам, дружили. И пусть на жертв преступлений врачебная тайна распространяется с оговорками, все же стоило расспросить его еще раз в более неформальной обстановке. Усталость в конце дня, неспешная беседа и внимательный слушатель способны открыть многие тайны.

Городская клиническая больница была частью целого медицинского городка, объединившего корпус родильного отделения, медицинский институт и педиатрический центр.

Чтобы попасть на встречу анонимных алкоголиков, требовалось уйти от парадного входа к приемному отделению мимо больничного скверика. Собственно, сквериков было два, один, выходивший на главную улицу, был облюбован в теплое время года студентами. Второй же гордо именовался парком и был отдан для оздоровительного моциона пациентам.

Вторая дверь налево от приемного покоя и вела в помещение, где проходили встречи. Я поздоровалась. Там уже были люди, вполголоса переговаривающиеся между собой. Владимир Викторович увидел меня и, не пытаясь скрыть удивления, подошел.

– Здравствуйте, – его тон был скорее вопросительным, чем приветственным.

– Владимир Викторович, вы не возражаете, если я посижу у вас на встрече и понаблюдаю? – попросила я.

– Понаблюдаете? – Видимо, я позволила себе лишнего, потому что тон и лицо мужчины сделались возмущенными. – Нет. Категорический отказ. Это не этично. И потом, я связан врачебной тайной. Вы можете расспросить меня. Я закончу через два часа. Но не здесь.

– Да, конечно, я не хотела ни обидеть вас, ни проявлять неуважение, – поспешила я заверить мужчину. – Я подожду вас в машине.

Прежде чем выйти за дверь, я как будто нечаянно споткнулась о стоящий рядом стул. Вытащив из кармана свой диктофон, я опустила его в отверстие гипсокартонного заграждения для радиатора. Так я все услышу у себя в машине. Останется только забрать устройство на следующий день, прикинувшись рассеянной девицей.

Я бы соврала, если бы сказала, что именно так представляла себе эту вылазку. С другой стороны, впредь буду думать, прежде чем ехать куда вздумается. И я стала ждать, надев на себя зимнее обмундирование для слежки, которое так и валялось на заднем сиденье с тех самых пор, что я поджидала Руслана возле Студцентра. В наушниках было слышно приглашение Владимира Викторовича к обсуждению новостей в группе.

Участники делились впечатлениями. Рассказывали о самых обычных вещах. Слушать это было довольно скучно, потому что ничего, что хотя бы отдаленно могло пригодиться в расследовании, сказано не было. Но постепенно я втянулась. Не сказать, чтобы раньше я воспринимала собственную жизнь как должное, но то, что легко давалось мне каждый день, часто становилось огромным испытанием для этих людей. Праздники, семейные встречи, долгие выходные, да даже простая прогулка мимо магазина или случайная встреча с бывшими товарищами могла спровоцировать срыв.

Странно все-таки складывается жизнь, размышляла я. Какие нужны условия, чтобы вырасти порядочным человеком? За свою профессиональную жизнь я видела столько примеров того, что ни социальный статус, ни образование, ни счастливая семья – ничего не могло удержать людей от мелочных и подлых поступков. Расплачивались за это часто ни в чем не повинные люди, кому не посчастливилось оказаться рядом.

Я вышла из машины, когда все стали расходиться. Последним в сопровождении нескольких пациентов вышел Владимир Викторович. Он наскоро попрощался и подошел ко мне:

– Напомните, пожалуйста, как мне можно к вам обращаться. Я плохо запоминаю имена. – Его меховая шапка на макушку совсем не спасала от ветра, который уже набирал февральскую силу.

– Можно просто Татьяна, – сказала я. – Если вы не возражаете, то я бы зашла куда-нибудь, где не дует.

– Можно, – согласился он. – Здесь недалеко есть кафе. Оно паршивенькое, но близко.

Мы прошли до перекрестка, откуда уже читалась надпись «Пицца». Внутри, несмотря на самую простую обстановку, было мало свободных столиков. Мы заказали чай и то, что в меню было указано как «Сладкая пицца к чаю с клубникой».

– Так что вас интересует? – Владимир Викторович явно был в своей тарелке и с удовольствием разливал чай в чашки.

– Я читала вашу с Кириллом переписку, – осторожно начала я ковыряться вилкой в плоском куске теста с начинкой из клубничного джема. – Скажите, вы сразу поняли, что он стал играть в азартные игры?

– Он и не скрывал этого, – сообщил мужчина, с энтузиазмом принявшись за свою порцию. – Кирилл всегда был азартным. Видимо, изначально эта