Я оказался в роскошном холле с зеркальными стенами и люстрой, сопоставимой по стоимости с бюджетом районного центра. Придерживая норовящую отвиснуть от восторга челюсть, прошел вперед. Теперь справа от меня располагалась стойка ресепшена с парой юных красавиц за ней, а слева — «скромный» буфет столов на пятнадцать, живо напомнивший мне кафе отеля «Риц» в одной из европейских столиц. Бросил взгляд на свое отражение в зеркале, не иначе венецианского стекла, и восхитился: невзрачный кособокий субъект в желтой форменной куртке с овальным логотипом (скудно одетый мужчинка, обутый в сандалии с крылышками) на груди и надписью крупными буквами на спине. С нахлобученной на уши поверх гривы пегих волос кепкой и толстой сумкой на ремне. С красной рожей, украшенной пегой бороденкой. Поправил сумку и заковылял в сторону ресепшена

— Здрвствте… — учтиво прошепелявил я и слегка брызнул слюнкой.

Сидящая за стойкой, слишком пестро одетая для того чтобы быть москвичкой, девица отпрянула и глянула с легким омерзением. Судя по всему, я очень походил на большинство мужского населения ее родного городка, откуда она не так давно сбежала и куда больше всего на свете боялась вернуться.

— Добрый день, — она начала было изображать дежурную улыбку, но передумала, совершенно справедливо решив, что много чести.

— Здесь есть фирма, — я расстегнул сумку, достал конверт и по слогам прочитал: — «Востокресурс»?

— Да.

— У меня пакет для, — еще раз сверился с написанным, — Гасановой Д. Б.

— Вы из какой организации?

— «Лига Меркурий», — гордо ответил я, она кивнула.

— Фамилия?

— Елдеев, — и протянул засаленный паспорт.

Она посмотрела на него, на мою грязную руку с нестрижеными ногтями и, конечно же, брать не стала.

— Как вы сказали, фамилия?

— Елдеев.

Она хмыкнула:

— Инициалы?

— В. С.

Девица вбила мои данные в компьютер, извлекла из ящичка пластиковую карточку разового пропуска и выложила передо мной на стойку. Быстренько отдернула ладошку, чтобы ненароком не коснуться моей лапы.

— Седьмой этаж.

Я мазнул пропуском по панели турникета, миновал его и подошел к лифту. По дороге сунул руку в карман и нажал на кнопку телефона, отправляя сообщение без слов. Порядок, через минуту-вторую система видеонаблюдения всего офисного центра, выражаясь языком профессионалов, «крякнется». На десять минут всего. Больше мне и не надо.

В компании стайки юных менеджеров вошел в лифт, поднялся на нужный мне этаж и вышел, а те поехали дальше. Подошел к двери и нажал на кнопку на стене. Повернул голову вправо, чтобы меня, как следует, разглядели в расположенный под потолком видеоглазок.

— Слушаю, — строго молвил некто.

— Курьер, — представился я, — корреспонденция для Гасановой.

— Проходи, — дверь открылась, и я прошел.

И очутился в тамбуре перед стеклянной дверью. Охранник, молодой полноватый парень в расстегнутом темном пиджаке, поднялся из-за стойки и поманил меня пальчиком.

— Кто такой? — как говорится, бдительность сестра безопасности. А то он не видел, кто я.

— Курьер.

— Покажи удостоверение.

— Вот, — я извлек из внешнего нагрудного кармана заламинированный кусок картона с собственной фотографией и протянул стражу. В кармане пискнул телефон. Порядок, наблюдение во всем здании отсутствует, начинаем работать. — Ух, ты, — я сделал шаг вперед и ткнул пальцем ему в торчащую из пиджака кобуру, — пестик. Настоящий?

— Нет, блин, водяной, — брезгливо ответил он, — эй, ты чего? — я сделал еще шажок.

— Настоящий, круто, — и несильно ткнул его кулаком в грудь.

Удар настиг его на вдохе, парень согнулся и попытался упасть, но я подхватил его и поволок, как паучок муху к открытой двери дежурки. Нам с ним предстояло кратко побеседовать, а потом и немного поработать вместе.

— Сделаешь все, как надо, оставлю в живых. Ты понял?

— Да, — он испуганно кивнул и вытер рукавом вспотевшую физиономию. Бедняге очень хотелось верить, что все еще может обойтись и его не убьют. Почему-то в таких случаях все всегда в это верят.

— Начали, — он открыл дверь магнитным ключом и мы вошли.

— Вы куда? — стервозного вида средних лет тетка за стойкой у входа перестала барабанить по клавишам и удивленно на нас посмотрела.

— Письмо лично шефу, — как и уговаривались, ответил охранник, — я провожу.

— Хорошо, — буркнула она и вернулась к работе.

Он повернул направо и походкой ненадолго ожившего мертвеца двинулся по коридору, я за ним. Каждые два шага бедняга вытирал лицо то одним, то другим рукавом. Может, у него не было носового платка или от страха он просто забыл о нем.

— Стой, — скомандовал я, и он замер.

— А?

Я достал из кармана платок.

— Держи, — он послушно протянул руку, — вытри личико, — вытер, — и башку, — голова у парня была мокрая, как будто на него вылили ведро воды, струйки пота ручьем стекали с нее на шею и даже заливались в уши. — Молодец, платок оставь себе.

— Спасибо, — чуть слышно прошептал он.

— На здоровье.

Он толкнул дверь, и мы вошли в просторную приемную, охранник сразу же принял влево и замер, прижавшись к стене. Я аккуратно закрыл за собой дверь и остановился у двери, прижимая конверт к груди.

— В чем дело? — крупный, с обритой налысо башкой мужик проворно поднялся, в несколько шагов пересек приемную и оказался прямо передо мной.

— Письмо, — кратко ответил я.

— Кому?

— Тебе, — и выстрелил через конверт.

Вторая пуля досталась девице, эта шустрячка первой поняла, что к чему, и даже успела вскинуть ствол. Не ожидал, признаться. Третью и четвертую пули словили пьющие кофе за маленьким столиком парни. И наконец, пятая досталась моему провожатому. Его я просто ранил, ведь надо же будет хоть кому-нибудь рассказать ментам, что же здесь все-таки произошло.

Прошел через прихожую, отворил одну дверь, затем вторую и вошел в кабинет.

— Что? — изумленно спросил расположившийся за пустым (ни единой бумажки) столом, размером с два биллиардных, носатый лысый субъект в белоснежной рубашке и распущенном галстуке… — Что?

— Да, собственно, все, — я всадил ему в лоб две пули, развернулся и пошел к выходу.

Двумя этажами выше вышел из лифта, открыл специальным магнитным ключом дверь корпоративного сортира и заперся в кабинке. Быстренько освободился от форменных брюк и куртки и остался в костюме и при галстуке. Обувь менять не стал, сошла и эта. Даю голову не отсечение, что никто из встретившихся здесь так и не удосужился заметить, что простой курьер носит обувку за полтысячи у.е.