— Ильин, — допил кофе и аккуратно поставил чашку на блюдце, — ты же был одним из нас, пойми…

— Был, да сплыл, — схамил в рифму и хихикнул. — Давно это было. И, потом, когда меня увольняли, то строго-настрого запретили убивать людей. Я даже слово дал.

— А как же долг? — скорбно спросил он. — Честь мундира, в конце концов?

— С мундиром у меня полный порядок, — бодро отрапортовал я. — Висит в шкафу, никого не трогает, а долги у меня только по кредиту.

— Я ведь с тобой пока по-хорошему, — и глянул жестко, даже колюче, словом, как учили.

— Ты хоть сам понял, что сказал? — я выпрямил ноги и потянулся. — Все, Аркаша, ты меня утомил, беги в лавку, докладывай взрослым, что майор запаса на мокруху не подписывается. Передавай приветы.

— Ты так и не стал профессионалом, Ильин, — он тяжело вздохнул и извлек из кармана скромный, стоимостью в три мои пенсии, телефон и принялся нажимать на кнопки. — Алло, это я… — почтительно проговорил в трубку. — Вы были совершенно правы. Так точно. Понял. Есть… — и передал ее мне.

— У аппарата, — молвил я и осекся. Потому что в трубке прозвучал голос человека из прошлого, которого я не очень любил, можно сказать, на дух не переносил. Но всегда уважал.

— Николай.

— Он самый, — подтвердил я. — А что, вы собирались поговорить с кем-то другим?

— Все шутишь?

— Случается.

— Значит, твой ответ — нет?

— Совершенно верно.

— Так я и думал, — молвил он. — Забыл спросить, как здоровье?

— Прекрасно.

— Вернуться не желаешь?

— Уже не гожусь, — вздохнул я. — Да и к чему вам такие дряхлые развалины, у вас же Аркадий есть, — и добавил… — Борисович.

— Я к чему спросил о здоровье, — молвил собеседник. — На память не жалуешься?

— Пока нет.

— Значит, не забыл, что за тобой должок?

— Не забыл, — такое не забывается, когда-то этот человек всего-навсего спас мне жизнь. — Но если вы полагаете, что…

— Маленькая просьба, — перебил он. — Зайди к ментам и ответь на вопросы.

— Любые вопросы?

— В пределах.

— Хорошо, — со вздохом согласился я.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Мой телефон на всякий пожарный, — он скороговоркой произнес одиннадцать цифр и отключился, не прощаясь. Не те между нами отношения, чтобы разводить лишние церемонии, целоваться в десны при встрече и обниматься при расставании.

* * *

— Три новости, — начальник отдела физической защиты Леня Свидерский аккуратно вытер губы, скомкал бумажную салфетку и бросил в тарелку.

Когда меня только приняли на работу в «… Сталь», он навел обо мне справки, а потом предложил поработать в каком-то специальном подразделении. Я в ответ пояснил, что сыт по горло всякими спецурами и совершенно не желаю впредь участвовать в острых операциях, убивать кого-нибудь и даже калечить. Ни за какие деньги. Он поворчал и смирился. Сейчас у нас вполне нормальные отношения, к моей работе у начальника претензий нет, в общем, все в порядке.

— Начинай с хороших, — после вчерашнего я остро нуждался в положительных эмоциях.

— Пиши заявление на отпуск. Это первая хорошая новость.

— Ура, — отпуск в конце осени это нечто. — А вторая?

— Со следующего месяца твоя зарплата возрастет на триста у.е.

— Замечательно, а что я буду должен за эти страшные деньги делать, мыть в спортзале полы?

— Полы будет по-прежнему мыть уборщица, а тебе, дружище, придется три раза в неделю работать с женской группой.

— Из бухгалтерии? — предположил я.

— Из нашего отдела, — рассмеялся тот. — К нам набрали баб.

— Дела, — я едва не подавился компотом из персиков. — Инсульт плавно перетек в маразм. Что еще удумал наш адмирал?

В конце позапрошлого года в «… Стали» приключились непонятки, в разруливании которых принял участие мой хороший знакомый Серега Волков со всей своей командой. Говорят, что в ходе их пострадала любимая дочка нынешнего начальника службы безопасности, отставного адмирала ГРУ Терехина. Старик тогда сильно переживал и даже слег с инсультом.

— Типун тебе на язык, — хмыкнул Леня. — Указание насчет баб пришло, — он ткнул пальцем в потолок. — С самого верха.

— Надо же.

— Говорят, по просьбе зарубежных партнеров. Там в последнее время к руководству приходят тетки, вот и высказали пожелание, чтобы в России их охраняли не мордовороты типа тебя, — он хихикнул, — а миловидные дамы.

— С гранатометами в лифчиках, — продолжил я. — Дурдом какой-то.

— Если ты против, — вкрадчиво проговорил Леня, — всегда можешь перейти в другое подразделение, примем с удовольствием. Там, кстати, и зарплата почти втрое.

— Нет уж, — я допил компот и принялся вылавливать из стакана кусочки персиков. — Я человек подневольный. Приказали тренировать баб, буду тренировать. Только отпуск отгуляю и сразу начну, — полюбопытствовал: — Хоть симпатичные?

— Куда там, — он сморщился. — Тощие как бюджет Монголии, — Леня слыл любителем крупных форм.

Я закончил занятия, немного поистязал себя на тренажерах, принял душ и только начал наслаждаться у себя в кабинетике чаем, как зазвонил внутренний телефон. Чертыхнулся и поднял трубку.

— Ильин.

Звонили с первого КПП. Какой-то человек представился моим старым знакомым и очень просил подойти. Отхлебнул чаю, накинул куртку и пошел смотреть, какому еще там самозванцу я понадобился. Мои не такие уж и многочисленные приятели, и просто знакомые в случае необходимости выходили со мной на связь несколько иначе.

* * *

— Последняя дверь по коридору налево, — буркнул уткнувшийся в журнал с картинками для взрослых дежурный.

Я пересек коридор, тихонько постучался, открыл дверь кабинета и вошел.

— Добрый вечер.

— Для кого-то, может, и добрый, — откликнулся сидящий во главе стола крепыш в кожаной куртке, сшитой явно не в Китае. Немного напоминающий культового персонажа из телесериала моего детства. Рядом с ним пристроился полноватый вихрастый мужик в светло-синем костюме и при галстуке не в тон. Третий, совсем молодой с виду парень, сидел чуть поодаль.

— Я ищу подполковника Мякишева.

— Считай, что уже нашел, — усмехнулся тот и махнул рукой. — Проходи, располагайся, будь как дома.

— Но не забывай, что в гостях, — тихонько хихикнул сидящий рядом.

— Постараюсь, — пообещал я, пододвинул стул и уселся.

— Давай, что ли, знакомиться, — сидящий во главе стола привстал и протянул руку: — Гена. А теперь слушай внимательно… — и начал рассказ.