“Это моя вторая ошибка”. Сказал он. Клавдия промолчала. Они сидели у склона, и она водила сапожком по траве, смывая кровь только выступившей росой.

“Я… не хотел признавать, что есть проблема. Я боялся, потому что, если всё действительно как я думаю… мы ничего не можем сделать. Похить её среди белого дня могли только по приказу Всадника осени. Если он пошёл на такое…”

“Значит нам нельзя даже бежать. Мы должны продолжать участвовать на его турнире, нас должны все видеть, нужно как можно больше внимания к нам… Тогда, возможно, мы проживём пока не придёт подмога”.

Клавдия словно и не замечала его слов. Рядом хрустел факел, озаряя небольшую гавань зелёной травы среди густых и неподвижных тёмных зарослей. Девушка потянула белый сапожек назад. Вымыть его не получилось. На нём краснели грязные кровавые разводы.

*********

Забираясь по ступенькам, Эрин вспоминал слова своего отца. Это был забывчивый мужчина, который любил сыпать всевозможные пёстрые поговорки, снова и снова повторять одни и те же наставления. Эрин волей-неволей, а запоминал их, и чем больше он жил, чем больше видел мир, чем сильнее удивлялся, когда все эти, казалось бы, пустые мудрости вдруг начинали обретать смысл.

Однажды отец научил его, как можно сосредоточиться если мешают посторонние мысли. Если они копошатся будто мушки в голове, как он выражался.

Тогда нужно себе представить, что каждый твой шаг одну такую мушку давит.

Эрин решил попробовать. И теперь на каждой ступеньке у себя за спиной он оставлял одну тревогу; когда он сделал последний шаг, и поднял голову, яркий свет упал на лицо ясное и невозмутимое.

Эрин медленно огляделся.

Перед ним вдаль тянулась заросшая густой травой арена. Над ней бежали высокие арки. Словно позвонки они приподнимались немного выше на холм, и завершались высокий площадкой. Она была украшена красными деревьями в золотистых сосудах. На ней стояла многочисленная свита в белом. Благородные эльфы окружали высокий трон. В нём сидел едва различимый силуэт с каштановыми волосами.

По сторонам арены теснились тысячи эльфов. Они напоминали море. Некоторые сидели на небольших креслах, которые держали высоко над головами рабы.

Перед Эрин стоял воин с копьём. Юный эльф присмотрелся к противнику, изучая. Копьё было тяжелым, синим. Почему? Особая сталь? Или украшение? Лицо врага было невыразительным, волосы золотистые, но действительно немного странного оттенка, как будто искусственного… Может он их красит?

Эрин потянулся к своему оружию. Он достал со спины оба клинка, тонкий серебристый меч и тяжёлую железную саблю, вдохнул и вдруг заметил одну явную странность — молчание. Вся огромная толпа уже довольно давно, с того момента как она поднялся, молчала. Эрин растерялся. Совершенно все смотрели только на него. Его отражали тысячи глаз, похожих на монетки.

Наконец к белой черте, ограждавшей арену, вырвался из толпы золотой эльф с красным пером в волосах — Эрин узнал в нём прислужника дворянина, который с ним соревновался, причём того самого прислужника, который…

“Карлик!” Закричал он пронзительным голосом и утонул назад в толпу. Эрин застыл. И тут же вся толпа вскипятилась и разразилась бурлящей пена смеха. Взрослый гоготали, дети хихикали. Тот самый слуга — Эрин уцепился за него взглядом — со всех сил и с криком давили из себя смех.

“Ты как сюда попал, мальчик?”

“Карлик, карлик!”

“Что у него с волосами? Он раб?”

“Карлик, карлик!”

“Никто не говорил, что будет перерыв на комедию”.

“Карлик!”

“Карлик!”

Эрин опустил лицо и сделал очень глубокий вдох. Ему надо было успокоиться, он это понимал, но сдержать себя было чрезвычайно сложно. Все ниточки мыслей, которые он с таким трудом закопал на лестнице, вырвались наружу, повисли у него за спиной и связались в массивное, давящее и поистине гигантское слово:

‘Карлик’.

И тогда прошлое Эрина замелькало перед ним — трущобы, издёвки, удары ногами в живот — он вспомнил как его закапывали наполовину в землю, как заставляли его стричь половину волос, как носил он повязку на глаз и как был убог, и как над ним издевались, и как он обещал себе…

“Тише”. Раздался голос вокруг, отовсюду, похожий на шелест листьев, и все умолкли. Эрин пришёл в себя. Там, далеко, на другом конце арены, на троне, мужчина с каштановыми волосами был всё также неподвижен. Но шелестели деревья в кувшинах вокруг него, шелест подхватила трава, он принял форму голоса:

“Следующая битва будет особой; против нашего бравого воина выступит ученик… Академии”.

Сказал голос, и снова наступила тишина. Все продолжали смотреть на Эрина, но по-другому, без насмешки. Взгляды вокруг наполнились отвращением и отрытой неприязнью.

“Еретик…” Прошептал кто-то, и никто не подхватил его слова, но сейчас молчание было согласием.

Море эльфов успокоилось и застыло в холодной враждебности. Эрин слегка улыбнулся.

Так ему было намного привычней.

Размеренным шагом, в сопровождении пристальных и ядовитых глаз, он пошёл вперёд. На арены незаметно появился страж в жёлтой броне — он поднял руку и заговорил всё тем же сонным голосом:

“Представьтесь. С одной стороны…”

“Альтер”. Сказал воин с копьём, и сразу все обратились к нему, с надеждой и верой в глазах. Многие собирались уже скандировать его имя… но страж продолжил:

“С другой…”

“Эрин… из Академии”. Ровным голосом сказал юноша, и почувствовал злые взгляды на себе, словно он стоял на плите, под которой копошились ядовитые насекомые.

“Эрин из Академии с другой стороны…” Проговорил страж, вскинул руку и опустил её с громким криком:

“Бой!”

Тут же перед ним свистнула серебристая молния. Он неловко отпрыгнул назад и зашатался.

Серебристый клинок пролетел десять метров прямо к лицу рослого эльфа. Все открыли рты, но крикнуть ещё не успели. Рослый эльф был неподвижен, но дернулось его копьё. Наклонившись в бок, оно встретило запущенный клинок. Раздался звон и его отбросило на землю. Вокруг меча бахнула пыль.

Она взмыла густым облаком и потянулась вниз. Из пыли вырвалось тяжёлая железная сабля. Эрин сжимая её обеими руками. Он в прыжке рубанул по сопернику. Наконец зазвучали крики.

Всё тело Эрина было напряжено как одна огромная мышца. Юный эльф был уверен, его удар если на прибьёт, то тяжело ранит даже хорошо тренированного золотого эльфа. Даже дворянину придётся постараться, чтобы его сдержать.

Вдруг на лицо юного эльфа налип грубый плащ. Всё померкло. Сразу же сильный удар пришёлся ему по лицу. Нос Эрина расплющило, мысли его растянулись в никуда, воздух зашумел у него в ушах.

Эрин отлетел на добрые