Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тут появилась Анника, которая вот уже несколько недель живет с ним под одной крышей, не подает никаких признаков раздражения или того, что нуждается в передышке. Во всяком случае, ему так казалось.
Девушка была просто чудесна. И вчера Раньери чуть не признался в том, о чем в дальнейшем может пожалеть. Вещи, которые могли бы разрушить их идиллию.
Так что на самом деле, принимая во внимание все обстоятельства, он обнаружил, что глубоко благодарен за то, что его родители приехали вовремя без всякого предупреждения.
Его мать, Паола, была вечно недовольна, но не стала открыто насмехаться над своей новоиспеченной американской невесткой. Вместо этого она лишь медленно смерила взглядом Аннику снизу вверх, давая понять, что увиденное ее не впечатлило.
— Я вижу, вам понравилась деревенская жизнь, — сказала она.
Раньери разозлился на мать за ее ехидный тон. Но прежде чем смог понять, как пресечь ее попытки отпустить колкие замечания, задумался о другом. Что, если он проявит заботу об Аннике, а его мать использует эту информацию как оружие? Этого Раньери допустить не мог.
Сама же Анника в этот момент рассмеялась.
— Прошу простить меня, — сказала она нежным и веселым тоном. — Я собираюсь на прогулку и понятия не имела, что у нас гости, иначе переоделась бы во что-то более подходящее.
Она взглянула на свой наряд, а со стороны создалось впечатление, будто она извалялась в грязи. В остальных случаях она облачалась в красивые образы.
Раньери же подметил, что Анника выглядела естественно и очень сильно отличалась от Паолы с ее густо подведенными бровями и разочарованием на лице.
— Твоя мать, по всей видимости, приехала, чтобы отпустить неучтивое замечание, — произнес его отец. — Но не я.
Джузеппе Фурлан очень сильно походил на своего единственного сына, но сам Раньери свою схожесть с отцом признавать не хотел. Смотреть на своего отца — то же самое, что смотреть на себя через кривое зеркало. Некий взгляд в будущее, но это означало, что ему придется принять неприятные решения. Его отец часто был озлобленным, делал одни и те же ошибки снова и снова, а еще винил окружающих вместо себя. Если Раньери станет вести себя подобным образом, то в скором времени станет таким же, как и Джузеппе. Те же сутулые плечи и негодование на лице.
Подобная судьба — хуже смерти. Именно так считал сам Раньери.
Джузеппе даже не взглянул на Аннику, что было оскорбительным с его стороны.
— У меня намечается очень важное и перспективное дельце к тебе по поводу инвестиций, о которых я, собственно, хотел с тобой поговорить, Раньери. Это деловая встреча.
Раньери попытался изобразить улыбку на своем лице, но она показалась слишком резкой.
— Возможно, вы пропустили последние новости, — сказал он холодным тоном. — У меня медовый месяц, а это моя жена, и мне кажется, вы забыли нас поздравить. Я уверен, что это упущение.
— Я понятия не имела, что ты вообще собирался жениться, — ворчливо произнесла его мать, но Раньери посмел предположить истинную причину ее присутствия. — Ты хоть представляешь, как это выглядит со стороны? Ты даже не пригласил собственную мать на свадьбу!
Раньери мог бы сказать очень многое на ее реплику, и все его мысли носили негативный характер. Но вместо этого Анника подошла и села рядом с его матерью на диван, напомнив ему, что несмотря на то, как высшее общество Нью-Йорка любило говорить о несуразной дочери Беннета Шулера, на самом деле она была великолепна. Ее манеры были изысканны, и, учитывая тот факт, что делалось все не на публику, это лишний раз добавляло очки в ее пользу.
— Все произошло очень быстро, — сказала Анника. — Позвольте заметить, по моей вине. Видите ли, мой отец умер так внезапно. Долгое время он лежал в коме, а потом… ну вы понимаете. Я этого не предвидела. — Девушка продолжала улыбаться в своей привлекательной манере, несмотря на кислое выражение лица Паолы. — Наша свадьба была очень скромной. И прошу, не злитесь на Раньери. Я уверена, что он хотел дождаться момента, когда вся его семья будет в сборе, но это было просто невозможно.
Раньери стоял там, борясь с противоречивыми ощущениями внутри себя. Прямо сейчас ему хотелось выгнать родителей из дома. Впрочем, он всегда так и поступал. Ему хотелось защитить Аннику, хотя прекрасно понимал что, если так сделает, его родители сосредоточатся на ней и начнут донимать девушку, а это было Раньери не по душе.
И помимо всего этого, он хотел прожить жизнь с Анникой по-своему. Где все между ними было чистым, непринужденным и легким. Никаких завещаний и договоренностей, никаких игр на превосходство. Обычные мужчина и женщина, которые немного поспешили со свадьбой, потому что так сильно возжелали друг друга.
Хотел ли он, чтобы это было правдой? Изменения в его жизни немного потрясли его, реальность несколько изменилась, и Раньери поверил в отношения с Анникой.
— Поздравляю с бракосочетанием, — неохотно сказал Джузеппе. Его холодный взгляд скользнул по Аннике, а затем он обратил внимание на сына. Еще одно оскорбление в сторону его новоиспеченной жены, и проблема заключалась в родителях Раньери. Их презрение только ухудшало ситуацию. — Я уверен, что свадьба была очаровательной. Очень мило, но я хотел бы поговорить с тобой об инвестициях. Это очень важно.
Раньери стоял, застыв возле каминной полки. Его родители вели себя, как обычно в этом элегантном и изящном коттедже, но на самом деле это был некий памятник, который воздвигла еще его бабушка из-за собственного одиночества. И он не чувствовал ничего, кроме презрения.
Раньери мог твердить о гордыне, свойственной семье Фурлан, но сейчас рядом со своей семьей он ощущал нечто иное. Он словно извалялся в грязи, не мог отмыться от нее или же скрыть пятна деньгами, бизнесом, имуществом, слишком большим количеством женщин в своей жизни. Возможно, он мог бы притвориться. Но в итоге все всегда сводилось именно к этому. Неспособность его матери думать о чем-то или о ком-то, кроме нее самой, была очевидна. Отец же его больше всего заботился о заработках. Когда он был моложе, детали были немного другими, но итог всегда один и тот же. Все, что он делал, казалось оскорбительным для его матери, а отец использовал ситуацию в своих интересах.
Его родители никогда не заботились о
