— Ой… э… э… ну… — растерялась Вера, — это случайно вышло… простите… клиентов очень много… вот…

— Убирайся, — скомандовала Соня.

— Сейчас поменяю, — засуетилась Вера, — заварю по новой.

Нечеткина прищурилась.

— Уматывай. И более не появляйся.

— Она же чаю хочет, — жалобно произнесла Вера.

— Вон, — скомандовала Соня.

Администратор схватила поднос и исчезла за дверью. Соня встала и открыла один из шкафчиков, там был спрятан электрочайник, банки и чашки.

— Сама вас угощу, — затараторила Соня, — наберут не пойми кого из деревни. Сначала про множество клиентов понесла, потом гениально высказалась: «Она же чаю хочет». Не объяснили бабе в детстве, что говорить «она» в присутствии человека оскорбительно. Следовало сказать «Дарья», «наша уважаемая клиентка», «госпожа Васильева». И заказ перепутала. Это вишенка на торте ее тупости.

— Вера научится, — улыбнулась я, — все, кто недавно работает, ошибки совершают.

— Недавно работает, — засмеялась Соня, ставя передо мной чашку, — да она тут много лет сидит на рецепшен. Просто безголовая, воспитания нет. И полюбуйтесь! Дверь не прикрыла. Дарья, напишите на Верку жалобу. Хотите, я книгу принесу?

— Многие люди от замечаний очень расстраиваются, и поэтому у них все из рук валится, — заметила я. — Фраза про большое количество клиентов никак меня не задела. Почему вы с Катей поссорились?

Нечеткина подошла к двери и со стуком захлопнула ее.

— Потому что она мне нагадила, — сердито воскликнула Нечеткина. — Сейчас расскажу.

Изо рта Сони полился рассказ.

Спустя минут пять после начала повествования я поняла: Соня очень обидчива и злопамятна. С Катей она общалась с первого класса и до сих пор не могла забыть, как Носова один раз пришла на занятия в такой же сменке, как и она, Соня.

— Я спросила у нее: «Зачем ты их надела? Мы как из приюта смотримся», — вещала Соня, — Катька ответила: «Ой, мне так твои туфли понравились, что упросила папу мне такие же купить!» Но я-то одевалась в хороших магазинах. А у родителей Катьки никогда лишних денег не было, она донашивала шмотье, которое ей от других детей отдавали. Мои туфельки приобрели в брендовом бутике, они были настоящие, фирменные. Родной пакет, коробка, ленточка — все что положено. А Катюхе дешевые баретки на рынке купили. Фейк. Китайский. Из клеенки. На коленке в подвале Ухрюпинска сшитые. И вот у нас одинаковые лодочки на ногах. Все считают, что мы их вместе брали в ларьке на помойке. Понимаете?

Я сделала глоток чая, а Соня продолжала:

— Разве красиво вести себя, как обезьяна? Ей все мое нравилось! С таким человеком не очень приятно время вместе проводить.

— Почему же вы не разорвали с Носовой дружбу? — удивилась я.

Нечеткина поджала губы и, словно не услышав вопроса, зачастила:

— Честное слово, не понимаю, почему все мальчики постоянно вокруг Катьки увивались. Она была не красавица. Не умная. Плохо одетая. Семья бедная. Отец на стройке прорабом пашет. Мать сумасшедшая. На всю голову больная. Правда, в дурку ее отвезли через какое-то время после похорон Катьки. И до этого она с левым винтом была. Вечно ходила в черной одежде, на голове платок. Мы жили в соседних домах, я иногда к Кате заглядывала, Нина Антоновна меня хорошо знала. Столкнусь с мамашей Носовой на улице, поздороваюсь, а та словно из воды выныривает и моргает. Говорю ей:

— Не узнали меня? Я Соня, одноклассница Кати…

Собеседница поставила передо мной чашку.

— Катька вечно одна сидела, мать постоянно укатывала, месяцами пропадала, она по разным монастырям ездила, работала там, потом возвращалась. Дядя Валера вахтами трудился, несколько дней на стройке, потом в Москву возвращался. Катька беспризорницей росла. В отличие от меня, хорошо воспитанной девочки.

Соня вынула из шкафчика печенье.

— Вот чего я понять не могла. По какой причине вокруг Катьки всегда лучшие мальчики вертелись? Когда родителей дома не было, Носова постоянно тусовки устраивала. Жесть просто, а не приемы. Дома беспорядок, жрать нечего, народ угощенье с собой тащил. Спальня, где родители жили, всегда была заперта. Катька пользовалась детской, гостиной и кухней. Народу набивалась тьма, друг у друга по головам ходили. В туалете вечно грязь, бумаги нет. Но парней в десять раз больше, чем девочек, и все они вокруг Катьки вьются. Я в соседней башне жила. У нас две двушки в одну объединенные, чистота, порядок, еды вкусной полно. Но ко мне ребята не бегали. Почему? По какой причине меня игнорировали? Загадка. Мама объясняла: «У нас красиво, аккуратно, поэтому твоим одноклассникам ясно: нужно вести себя прилично. А у Носовых бардак, взрослых часто нет, там все можно: ботинки не снимать, в ванне спать, карамельки с макаронами есть, запивая их водой из бачка унитаза. Не общайся с Екатериной, помяни мои слова: случится с ней много плохого».

Соня открыла жестяную коробку с курабье.

— Угощайтесь. Я мамулю всегда слушаюсь, до сих пор стараюсь с ней не спорить, не хочу нервировать мою Зинаиду Семеновну. Но Катька вела себя настойчиво. Сижу дома спокойно, Носова звонит: «Прибегай, у нас весело, но девчонок не хватает». Я вежливо отвечу: «Прости, завтра контрошка по инглишу, зубрю». Так она через пять минут под дверью стоит. «Бросай учебник, ты и так все знаешь». И утаскивает меня.

Соня продолжала рассказывать, как она не хотела общаться с безалаберной Катей, а та чуть ли не силой притаскивала ее к себе домой. Я же сидела с вежливой улыбкой на губах, отлично понимая: Нечеткина лукавит. Соня не пользовалась популярностью у ребят, а Катя явно ходила в лидерах. Думаю, ситуацию необходимо повернуть наоборот. Софья хотела стать своей в веселой компании Екатерины и прибегала к ней без приглашения. Это Сонечка, а не Катя звонила в дверь и проникала на вечеринку. Похоже, Нечеткина завистлива и патологически обидчива. Когда она по второму кругу стала говорить о безобразиях, которые творились в доме Носовой, и о похожих туфельках, я решила остановить ее:

— Кто такие Петя и Вадим?

Соня выдернула из замысловатой прически прядь волос и начала накручивать ее на палец.

— Это уже студенческие знакомые. Петька учился где-то… в каком-то вузе. А Вадик родственник моей мамы. Фамилии нужны?

— Хочется их знать, — кивнула я.

Нечеткина схватила телефон.

— Мусик! Приветик! Нет, работаю. Представляешь, у меня сейчас клиентка, она занимает ну очень высокий пост в полиции прямо на самом верху. Ой, мамусик, ты меня насмешила прямо! Если женщина в форме, так у нее ноги-руки по-твоему страхолюдские? И ты в курсе, что я обслуживаю исключительно богатых и знаменитых. Шушера всякая, голодранцы и гопота в наш салон не суются. Мусик, подскажи фамилию Вадима. Что значит какого? Забыла, кем он тебе приходится? Как не понимаешь? Да Вадик же! Моя клиентка, генерал полиции, им интересуется. Ой, мамусик, ты такая недоверчивая! Держите!