— Сбавь скорость! Слышишь нашего «Грача»[10]. Сейчас он ударит по складам, они отвлекутся. Твоя задача маневрировать так, чтобы обе машины боевиков держать на одной линии, чтобы они друг другу мешали. Понял?

— Так точно, — кивнул спецназовец.

— Парни, не стрелять без команды, даже не цельтесь в них. Пусть не думают об опасности, иначе они нас разнесут в клочья.

— Поняли, Барс! — отозвались из кузова двое спецназовцев.

Оба в платках-арафатках на шеях, в темных очках. Издалека трудно определить их этническую принадлежность. Пулемет в кузове, у второго автомат, и у меня автомат, прикидывал Котов, видя, как приближаются боевики. Все решат первые секунды боя.

— Ваша задача — пулеметчики, моя задача — машины, — добавил он.

Ракета пошла через две секунды. Хорошо было видно, как в непроглядной сини сирийского неба вдруг появилась седая, еле заметная полоска. В холодных слоях атмосферы на высоте нескольких километров след управляемой ракеты был незаметен. При ее скорости все решится очень быстро. Котов усмехнулся, не сводя глаз с боевиков и поднимая автомат. Сейчас они очень удивятся.

— Приготовились!

Страшный грохот на дальней окраине Мукадана, вспышка и черный гриб мощного взрыва заставил всех боевиков повернуть головы. Даже земля под колесами машин дрогнула. Котов ждал этого момента.

— Всем огонь! — заорал он в микрофон коммуникатора и высунул в боковое окно свой автомат.

Из кузова сразу забил пулемет. Ему вторили короткие, но частые автоматные очереди. Обе встречные машины вдруг сбросили скорость. Водители на миг растерялись, а спецназовец за рулем пикапа Котова прибавил газу, и машина понеслась вправо, обходя противника. Пока боевики бестолково крутили руль, обе их машины оказались на одной линии. Несколько пуль прошили кузов пикапа, но Котов не обращал внимания. Вот повис на своем пулемете один боевик во второй машине. Его напарник растерялся, покачнулся во время поворота и упал в кузове. Первая машина стала разворачиваться, бешено выбрасывая из-под ведущих колес фонтаны земли и мелких камней. Высунувшись из кабины по пояс и сидя на дверце, Котов вскинул автомат. Длинная очередь на половину магазина, и из-под крышки капота машины боевиков потянуло сизым дымом и паром. Остатки патронов Котов выпустил по второй машине.

Спустившись на сиденье, он поменял магазин и стал смотреть в заднее стекло, что происходит. Первая машина встала, пулеметчик крутил свое оружие на турели, но повернуть его на сто восемьдесят градусов не мог. Спецназовцы выскочили в тыл обеим машинам. Еще несколько очередей — и замолчал второй пулемет. Повинуясь приказу командира, водитель пикапа погнал прямо на остановившиеся машины боевиков. Из кузова безостановочно бил и бил пулемет, автоматные очереди вторили злыми смертоносными плевками. Котов снова высунул свой автомат, поймал в прицеле выскочившего из кабины боевика и нажал на спуск. Человек упал как подкошенный.

— Стой! — крикнул Котов, выскакивая на ходу из пикапа.

Следом за ним из кузова выскочил второй спецназовец. Вдвоем они подбежали к машинам. В первой кабине сидел мертвый человек с размозженным пулей черепом. В кузове мертвый пулеметчик и раненый боевик. Котов повел стволом автомата и выстрелил. Человек осел и повалился на бок. Во второй машине пришлось добивать троих раненых. Спецназовцы быстро обыскали машины и трупы… ничего примечательного. Несколько типографских карт, у убитого боевика в передней машине в кармане нашелся бумажник, набитый чем-то. Котов не стал терять время, бросил все своему бойцу и велел бежать к машине. Вытащив из карманов мертвого боевика две гранаты, Котов открыл капоты обеих машин и бросил в каждую по гранате. Когда он бежал к своей машине, за его спиной треснули взрывы, а потом воздух ударил тугим жаром в затылок. Двигатели загорелись.

— Седой, я — Барс! У нас порядок. Потерь нет. Что говорят наши друзья?

— Они подтвердили, что готовится атака на аэродром, но на какой, не знают. Слышали от командиров, когда им приказывали отобрать оружие для штурмовой группы. Знают, что эта группа была не единственная. Стягивают из разных районов.

— Понял, сейчас сообщу шефу, — ответил Котов. — Вы на месте?

— Да, там, где и были. Ждем.

— Хорошо, я иду к вам.

Котов протянул руку, нащупал между сиденьями аппарат спутниковой связи, но, когда взял его, аппарат тут же развалился на две части. Пулеметная 7,62-миллиметровая пуля угодила точно в него, разбив корпус вдребезги.

— Где это она прошла? — повернулся к Котову водитель. — Прямо за моей спиной? Ни фига себе, фокусы!

Ушла пуля, скорее всего, через пол или под сиденье. Или просто валяется на полу. Это было уже неважно. Но вот то, что группа осталась без связи, это уже серьезно.

Белов подбежал к командиру, когда тот вышел из машины с разбитым прибором.

— Оп, неприятность, — покачал головой старший лейтенант. — Надеюсь, самая большая?

— Она большая, Сашка! — зло бросил Котов. — Мы не знаем сроков нападения на аэродром, а это может произойти в любую минуту.

— Ну да, — согласился Белов. — Опять нам мир спасать. Может, у этих упырей рация есть?

Котов посмотрел на пленных боевиков, сидевших со связанными руками у заднего колеса пикапа. Поманив рукой Зимина, он приказал:

— Выясни у этих лишенцев, была ли у них в Мукадане рация?

Переводчик кивнул, подошел к пленникам и присел на корточки. Олег Зимин давно усвоил уроки спецназа, жестокие уроки войны. Если ты пошел воевать, если решил стать солдатом, просто наемником, то будь готов принять смерть в любой момент. Это главная специфика такой работы. А еще в ней важно спокойно относиться к смерти других. Нет, не своих товарищей, хотя и это не должно выбивать тебя из колеи и лишать работоспособности. Смерть врага, смерть твоего противника — в общем-то, это часть твоей работы. Собственно, она в том и заключается, если уж обобщать до конца, чтобы убивать солдат противника. Суровая правда войны. А жестокость — это не самоцель, это инструмент, позволяющий спасти больше жизней твоих товарищей и унести больше жизней врагов. Вот и вся логика войны.

Зимин холодно посмотрел в глаза пленников. Боевики явно боялись, а одного мучила боль в ушибленной голове. Держались они хорошо, и не исключено, что насчет радиостанции могут соврать.

— Ты, — указал он пальцем в лоб левому пленнику. — Была у вас в Мукадане радиостанция для связи со своими?

Пленник побледнел и… промолчал. Лейтенант подумал, что сейчас прокручивается в голове этого человека. Наверняка думает, мы боимся, что рация была. Значит, его товарищи могли сообщить о нападении, значит, эти русские боятся погони или замышляют новое нападение. Промолчать — значит, помешать им. С бесстрастным выражением лица Зимин повернул голову ко второму пленнику и теперь ткнул пальцем в него: