– Почему для Рома так важно, чтобы я согласилась войти в стаю и приняла его ухаживания? – Кристина вдруг со всей ясностью осознала, что именно альфа с его стремлением сделать ее своей стал причиной похищения.

– Детка, давай вы с альфой будете сами выяснять свои отношения. Он расскажет тебе все тогда, когда сочтет момент подходящим. А пока лучше подумай о своей волчице, попытайся позвать ее. Чем скорее проснется твой зверь, тем проще будет и тебе, и всем остальным…

– В чем проще? – попыталась выведать еще хоть что-нибудь Крис, но Бертран, до этого момента казавшийся ей простодушным тюфяком, снова сумел удивить девчонку.

– Во всем, – рыкнул он коротко. – Не мешай мне вести машину. Дорога плохая.

Некоторое время после этого Кристина молчала. Вначале пыталась глядеть в окно. Потом закрыла глаза и попыталась представить себе, что у нее и правда где-то внутри есть волчица. Разум сопротивлялся и протестовал. Воображение пасовало. Перед внутренним взором вставала мама Лена и требовала, уговаривала, приказывала: «Никогда не превращайся в зверя, дочь! Помни всегда, что ты – человек!»

Раньше Кристине было нечего возразить этому требовательному голосу. Но теперь она помнила отца, его желание увидеть пробуждающегося зверя своей дочери. Помнила ребятишек-волчат, прекрасно чувствующих себя и в человеческом облике, и в зверином. «Почему, мама? Почему ты так не хотела, чтобы я перекидывалась в волчицу? Неужели она у меня какая-то… неправильная? Дефектная? Но тогда… тогда я тем более должна знать об этом!»

За три дня, проведенных в дороге, Кристина так и не сумела почувствовать своего зверя, но зато исполнилась решимости все же пробудить его – не ради оборотней, а ради себя. Что-то подсказывало девушке, что только так она сможет найти свое место во внезапно изменившейся жизни.

Кристина продолжала злиться на Ромуальда, старалась не разговаривать с ним, только перед каждым выходом из машины шипела ему в лицо свое тихое, полное презрения «ненавижу!» Мужчина все больше мрачнел и темнел лицом, но голоса ее не лишал.

На четвертый день, когда Уральские горы остались где-то далеко позади, а вокруг воцарился бесконечный лес во всем своем зимнем великолепии, автомобили – минивэн и джип – свернули с трассы на обычное шоссе.

– Почти прибыли. – Разбудил дремлющего Ромуальда Берт. На Кристину он даже не взглянул. – В город заезжать будем?

– Нет. Сначала отвезем Крис к Ребекке. Не хочу, чтобы о ней узнали раньше времени. – Ром завозился, вставая. Потер сухие запавшие глаза.

Крис обернулась к нему.

– Я помню. – Мужчина встретился с ней взглядом, сглотнул тяжело. – Ты меня ненавидишь. Скоро сможешь отдохнуть от моего общества.

– Куда вы меня привезли? Я все равно сбегу.

– Еще не привезли. И ты не сбежишь. Кругом тайга, дороги ты не знаешь. Ближайшее поселение – в двух десятках километров от домика, где мы тебя поселим. – Взгляд Рома смягчился, в лице на мгновение появилось что-то просительное. – Крис, пожалуйста, не рискуй своей жизнью. Это все, о чем я тебя прошу. Надеюсь, со временем ты поймешь, что я не мог поступить иначе, и сумеешь меня простить...

Кристина промолчала. Ей не хотелось слушать ни извинения, ни оправдания. Она не собиралась прощать Ромуальда. Никогда.

Уже в сумерках – впрочем, смеркаться начинало всего-то в пятом часу вечера – джип с помощниками и минивэн с альфой и его пленницей остановились на окраине небольшого, в десяток дворов, заброшенного поселка. Во всяком случае, Крис решила, что он заброшен, потому что по улицам не бродили ни собаки, ни куры. Со дворов не выглядывали лица любопытных соседей, над крышами не курились дымом печные трубы.

Берт и Ром отправили ребят на джипе куда-то прочь, отдав указания, сами загнали минивэн в один из дворов, а взамен выгнали из вполне солидного кирпичного гаража пару снегоходов.

– Иди сюда, Крис. Поедешь со мной, – позвал девушку Ромуальд. – Только на вот, переоденься. А то у нас тут ветрено и морозно, ты в своей московской одежке мигом промерзнешь до костей.

Мужчина подал Кристине меховую парку с капюшоном, сапоги явно на оленьем меху – названия их Крис не смогла вспомнить, а, может, и не знала. Спорить и возражать она не пыталась, знала: бесполезно.

Сменила обувь. Скинула и оставила в машине куцую куртку на рыбьем меху, надела парку. Уселась на сиденье снегохода. Ром устроился впереди.

– Обхвати меня за пояс руками, – то ли попросил, то ли приказал, но голос его дрогнул, выдавая чувства.

Кристине не хотелось прижиматься к нему и ощущать его близость: она слишком старательно возводила мысленные преграды между собой и мужчиной, посмевшим лишить ее не только свободы, но и воли распоряжаться собственным телом. Не то чтобы она опасалась растерять свою решимость, но… да, пожалуй, опасалась, что все же начнет привязываться к оборотню – несмотря на его проступок. Слишком уж он был заботлив и терпелив. Не стремился унижать, предпочитал уговаривать и ни разу больше не применял свою особую силу, хотя Крис постоянно провоцировала его.

– Может, я поеду с Бертраном? – в очередной раз решилась возразить она, не торопясь выполнять указания альфы.

– Хочешь стравить нас? Заставить драться? – в голосе Ромуальда послышались угрожающие рычащие нотки. – Так Берт проиграет мне в бою – хоть в человеческой личине, хоть в волчьей. И я не уверен, что удержу своего волка и не позволю ему покалечить своего помощника.

– Нет!.. Я не знала… – Крис уселась обратно на сиденье, с которого было приподнялась, обхватила руками мощный торс альфы, невольно приникла к его спине грудью. – Едем. Я готова.

– Едем.

Ром запустил мотор и повел снегоход прочь от поселка – прямиком по снежной целине. Он не стал больше ничего говорить по поводу ее возражений, но, обхватывая мужчину руками, Крис сквозь все слои одежды почувствовала, как на мгновение тело мужчины задеревенело, а по сильным мышцам пробежала дрожь. Впрочем, какие бы чувства не испытывал оборотень – справился он с ними очень быстро и тут же полностью сосредоточился на управлении снегоходом.

Крис видела краем глаза, что Бертран следует за ними чуть сбоку и внимательно осматривает окрестности. Впрочем, скоро осматривать стало нечего: оба снегохода въехали под своды векового леса. Куда ее везли – Кристине оставалось только догадываться: ни тропинок, ни просек она не видела, только мощные стволы, раскидистые кроны и царящий под этими кронами ночной мрак обступали путников со всех сторон.

Ром ничуть не преувеличивал, когда сообщил, что сбежать Крис не сможет: дорогу запомнить было невозможно, потому что дороги не существовало. Оставалось только гадать, как сами мужчины ориентируются в этих кущах.

«Они – оборотни. Их ведет звериное чутье», – объяснила себе Крис и на какой-то миг даже позавидовала этой волчьей способности определять направление без всяких карт и компасов.