как будто вы не в себе.

По-видимому, порядочный кусок пути сюда ему пришлось проделать по канализации.

– И вы дурно пахнете, – продолжила она, сморщив нос.

Седрик вздохнул.

– Мне следует всё объяснить вам. – Он окинул её цепким взглядом. – Но сначала… Вы в одной ночной рубашке, а здесь такой холод.

Мерси огляделась и поняла, что маркиз имеет в виду.

– Угу, здесь жуткий холод. Можете не волноваться на этот счёт. – Она неловко поднесла сердечную книгу к груди, однако этот жест показался глупым ей же самой, и в конце концов она махнула рукой и опустила её. – Ничего, потерпите.

– Я не хотел смутить вас.

– Глубокой ночью вы вламываетесь в мой дом, до смерти пугаете моих оригами, роняете мой библиолит и распространяете вокруг себя недвусмысленный аромат клоаки. По-моему, нормы приличия – последнее, что может волновать меня в этой ситуации.

– Я не…

Мерси повернулась на лестнице и направилась наверх. Светящийся шарик устремился за ней, оставив Седрика в темноте.

– Поднимайтесь осторожно, у нас низкие потолки.

За её спиной послышался стук и раздался сдавленный возглас.

– Чрезвычайно низкие потолки, – подтвердила она.

Снова оказавшись на первом этаже, девушка расстелила газету на одном из кресел в задней комнате и жестом предложила Седрику присесть.

– Очень любезно с вашей стороны, – ответил он и опустился в кресло. Очевидно, путь, который Седрик проделал под землёй, изнурил его больше, чем маркиз был готов признать. Возможно, часть пути ему пришлось бежать, спасаясь от преследователей. Наверное, первое, что ей следовало бы сделать, – снова положить этот проклятый библиолит на подвальный люк.

– Что вам нужно?

– Поговорить с вами.

– Неужели нам с вами ещё есть о чём беседовать? Глава из Книги бутылочной почты у Седжвика, и, я думаю, он действительно позволит мне присутствовать при её расшифровке. – Она захлопнула свою сердечную книгу: светящийся шарик погас. Теперь лавка освещалась лишь отблеском уличного фонаря, падавшим внутрь через стекло витрины. – Кажется, я неплохо справляюсь с функциями жертвы шантажа. Я выполняю всё, что от меня потребовал зловещий тайный агент там, на мосту.

– Перестаньте. – Сидя в кресле, Седрик наклонился, опёрся локтями на колени и обеими руками потёр лицо. – Они не оставили мне выбора. Ну или вроде того.

– Вроде того? – Мерси подбоченилась и взглянула на него сверху вниз. Она стояла против света. Вероятно, он мог различить лишь её силуэт. Секундой позже Мерси пришла в голову мысль, что её ночная рубашка просвечивает, но в данный момент и это было ей глубоко безразлично. – Если вы хотите, чтобы я пожалела вас, вы ошиблись люком.

– Сегодня меня отстранили от операции с Седжвиком.

– Это обстоятельство, в общем, тоже не особенно беспокоит меня.

В его голосе внезапно прорезался металл:

– Это должно обеспокоить вас, Мерси. Мою преемницу ваше благополучие не интересует ни на грош.

– А вас оно что, интересует?

– С профессиональной стороны – да.

– Как агента, вы хотите сказать.

– Именно.

Она тихонько вздохнула, переложила пару книжных стопок и уселась на дубовый комод, подобрав босые ноги, чтобы они не мёрзли на ледяном полу.

– Прошу прощения, – произнёс Седрик, торопливо сбрасывая с себя пальто, чтобы укрыть её.

– Уберите от меня вашу вонючую тряпку.

– Вы простудитесь до смерти. – Проигнорировав её возражения, Седрик подошёл к девушке и накинул пальто ей на плечи. Мерси прикинула, не сбросить ли его, но, ощутив тепло меховой подкладки, решила не устраивать сцены. Он запахнул на ней полы пальто поплотнее и снова отступил на шаг. – Так лучше?

– Да, – неохотно признала Мерси, – благодарю вас.

Седрик снова уселся в своё кресло. Зашуршала газета.

– Что же касается этой женщины…

– Вашей преемницы?

– Её прозвище Цыганка. Полагаю, что её настоящее имя Зося фон Лоэнмут.

– Младшая дочь старого Лоэнмута?

Седрик кивнул:

– Ей сейчас должно быть около тридцати, всё сходится. И она ведёт себя как избалованная девчонка. Она может быть опасна для вас, для Седжвика и, вероятно, для меня самого. Она пойдёт по трупам, чтобы получить желаемое.

– Сдаётся мне, вы неплохо её изучили.

– Я сегодня впервые говорил с ней. И удовольствия мне это доставило мало.

Конечно, у него должна была быть веская причина посреди ночи залезть к Мерси в подвал, – другой вопрос, причина объективная или субъективная. Невзирая на все свойства его характера, которые казались Мерси невыносимыми, она понимала: Седрик отлично знает, что делает.

– Прошу вас, скажите мне, как вы себя чувствуете, – попросил он её. – Я слышал о происшествии в «Савое».

– Жива, как видите.

– Именно это я и имею в виду. Раз в жизни вы можете серьёзно ответить на мой вопрос?

– Боже милосердный, да вы и вправду беспокоитесь за меня!

– Там были убитые. И почти два десятка человек ранено.

Она чуть плотнее запахнула на себе его пальто, мельком подумав о том, как хорошо было бы иметь такое же.

– Ничего со мной не случилось. Это Седжвика задело. Рикошетом. А я, как это ни удивительно, выбралась из этого сумасшествия без единой царапины.

При свете газового фонаря она увидела, как потемнело его лицо, когда он медленно кивнул.

– Они просто отпустили вас.

– Если бы при этом присутствовали вы, уж вы бы…

– Цыганка отпустила вас, – повторил он с нажимом. – Это были её люди. Точнее сказать, наши. Ну то есть похоже, что уже не мои.

От неожиданности Мерси открыла рот:

– Агенты Академии? Это они устроили покушение на Клуб послов?

– Как отвлекающий манёвр. Главной целью операции было дать вам возможность на деле доказать Седжвику свою преданность. Ну и под шумок они убрали пару неугодных им членов Клуба послов.

– Вы шутите!

– Возможно, это покажется вам странным, но я прошёл этим путём и в этот час не для того, чтобы шутить с вами шутки, Мерси.

– А вы-то почему пробирались через канализацию?

– Потому что никто не должен знать, что я был здесь. А вы как думаете?

– Вы хотите сказать, они следят за моим домом? И сейчас тоже?

Седрик нагнулся, повернув голову так, чтобы с его места просматривалась открытая дверь в лавку.

– У вас там что, лежит ещё одна такая штука? Библиолит? Неплохо придумано.

– Вас он, похоже, задержать не смог.

– Цыганке он тоже вряд ли помешает войти сюда. Но задержит большинство её головорезов. В основном это не настоящие агенты, а простые полицейские, вызванные из убежищ, с весьма скромными библиомантическими способностями.

У себя в подвале Эдвард Торндайк собрал и расставил массу библиолитов: они должны были удерживать там Александрийское пламя. Обычные люди не смогли бы проникнуть через их заслон, не потеряв рассудка. Даже библиомантам это стоило значительных усилий. Один-единственный