крышам старых домов, однако каждый раз, когда огонь, казалось, собирался перекинуться на ту или иную лавку, столб пламени совершенно по-человечески выгибался в сторону или уменьшался в размерах, чтобы ни в коем случае не коснуться ни одного из фасадов.

Поначалу в рядах книготорговцев чуть не разразилась паника, однако возбуждённые крики быстро сменились аплодисментами и возгласами восхищения. Кое-кто хранил молчание, с беспокойством наблюдая столь сильное пламя так близко к десяткам тысяч книг. Мерси тоже не спешила отказываться от своих подозрений. И, хотя она всё ещё не видела лица человека с огненным столпом на голове, она не сомневалась, кто спускается навстречу ей по Сесил-корту – и прежде всего в том, кого он выпустил наружу и теперь несёт на своих плечах.

Уроженец Ньюкасла и самозваный неаполитанец, огнеглотатель Кристальди воскликнул с нарочитым итальянским акцентом:

– Синьоры и синьорины, в завершение этого радостного дня великолепный Кристальди даёт бесплатное представление своего сенсационного огненного шоу! Да здравствует очаровательная Мерси Амбердейл и славные жители Сесил-корта!

Кое-кто восторженно захлопал, другие обменялись обеспокоенными взглядами. Мерси перевела взгляд на Филандера и Темпест – они недоумённо пожали плечами. Очевидно, никто из них не звал сюда Кристальди.

– Артур, – обратилась она к Гилкристу, – это ты его нанял?

Старый книготорговец покачал головой. Как и большинство присутствующих, он сегодня выпил порядочно пива, что весьма благотворно отразилось на его настроении; теперь же между его седыми бровями вновь прорезалась морщина, выдававшая тревогу. В то же время в глазах Гилкриста плясал огонёк, как у мальчишки, с нетерпением ждущего выступления глотателя огня.

Кристальди тем временем подошёл к ним на расстояние не более десяти шагов. Он больше не носил обноски, как в прежние времена, когда показывал свои фокусы главным образом на перекрёстках за пару монет. Теперь на нём был явно дорогой костюм из красного шёлка: брюки расшиты звёздами, куртка усеяна многочисленными стразами, отражавшими отблески пламени. Поверх куртки и штанов на огнеглотателе красовался алый плащ с лисьим воротником. Длинные чёрные волосы Кристальди были собраны в хвост, который он перебросил на грудь: очевидно, огнеглотатель не опасался, что огонь может перекинуться на его волосы или воротник из лисьего меха. К груди он пристегнул предмет, который большинство окружающих могли принять за подобие доспехов, однако Мерси с первого взгляда поняла, что это на самом деле. Это была чаша, якобы выкованная в незапамятные времена из шкатулки Пандоры и дарующая своему обладателю власть над Форнаксом, или Александрийским пламенем. Мерси собственноручно стащила её в своё время из особняка Торндайка, однако вскоре после этого Форнакс перехитрил её и подбросил чашу под ноги Кристальди. С тех пор Мерси ни разу не видела ни того ни другого – разве что плакаты, расклеенные на афишных тумбах и на стенах домов и прославляющие Великолепного Кристальди, чей номер считался гвоздём программы лондонских варьете. Да, с помощью Форнакса Кристальди удалось достичь многого, причём всего за несколько месяцев.

Сквозь толпу к Мерси пробрались Темпест и Филандер.

– Если никто из нас не приглашал его, – спросила Темпест, – откуда же он тогда взялся?

– Возможно, мы скоро всё узнаем, – ответила Мерси.

Филандер помрачнел:

– Я спрошу его самого.

Мерси удержала его:

– Подожди. Я хочу посмотреть, что он собирается делать.

– А если Форнакс успеет спалить всю улицу дотла?

Она покачала головой:

– Кажется, Кристальди держит его в узде. Кроме того, зачем Форнаксу устраивать пожар? Он так жаждал оказаться на свободе, и в конечном итоге освободила-то его именно я.

Пока они обсуждали, что делать дальше, Кристальди начал своё представление с пары безобидных фокусов и выдохнул в ночную темень клуб пламени, растопив снежную слякоть вокруг себя. Некоторые из зрителей уже видели его выступление раньше и собрались было снова вернуться в тепло, как вдруг столб огня на голове огнеглотателя спрыгнул на землю, приняв очертания человеческой фигуры. Огненный человек оказался размером с Кристальди, и, когда тот поклонился публике, существо из пламени тоже отвесило зрителям поклон.

На мгновение зрители застыли от изумления, а затем раздался гром аплодисментов. Александрийское пламя широким жестом пригласило Кристальди потанцевать, и они вместе закружились по улице, оставив зрителей стоять с раскрытыми ртами.

Сердечная книга Мерси, лежавшая у неё в кармане пальто, по-видимому, была так же возбуждена, как и её хозяйка: вверх по руке Мерси медленно ползла тёплая волна. Рядом шушукались Филандер и Темпест. Филандер немного знал огнеглотателя в период своей прежней жизни в Сент-Жиле и считал его добродушным пройдохой, хитроватым, но безобидным. Действительно, пока ничего не указывало на то, что он собирается причинить кому-либо зло. Напряжение, однако же, не отпускало Мерси: она даже сделала пару шагов, выбираясь из толпы, чтобы лучше видеть, что огнеглотатель и Александрийское пламя собираются делать дальше.

Последние тем временем закончили танцевать, снова поклонились, затем Кристальди открыл рот и показал туда пальцем. Огненный человечек сжался в шарик, и этот шарик, шипя словно падающая с неба комета, подскочил, запрыгнул Кристальди в рот и исчез. Огнеглотатель притворился, что сглатывает, затем погладил себя по животу, снова раскрыл рот, – казалось, огонь полыхает прямо в его горле. Все вокруг заохали. Кристальди рассмеялся и вновь сглотнул. Все решили, что на этом его фокусы закончились.

И тут Кристальди встал посреди улицы, раскинул руки и запрокинул голову. Из его рта в небо с рёвом и грохотом вырвался высокий столб пламени – выше, чем крыши домов по обеим сторонам переулка. В небе столб начал разветвляться и вскоре стал похож на гигантское горящее дерево: ветви его гладили языками пламени фасады, не оставляя на них ни подпалин, ни даже копоти. Сам Кристальди к тому времени исчез в стволе огненного дерева: зрители видели лишь его силуэт. Ветви дерева склонились ниже, к людям, образовав огненную завесу, напоминавшую листья плакучей ивы. Казалось, ветви шевелились, с любопытством ощупывая людей: большинство в страхе отпрянуло, и только двое-трое храбрецов (или пьяных, которым, как известно, море по колено) остались стоять, позволяя огненным языкам гладить себя. Ни одному человеку огонь не причинил вреда.

Дерево продолжало расти и ветвиться: сейчас оно напоминало огненную схему кровеносной системы человека, словно скопированную из учебника анатомии.

– Кристальди! – крикнула Мерси.

Несколько книготорговцев оглянулись на её возглас, трезвея на глазах.

– Кристальди!

Ветвящееся огненное сооружение, заполнившее переулок, не испускало жара. Мерси спрашивала себя, сколько времени понадобится полиции и пожарным, чтобы выяснить, что здесь творится неладное.

Собравшись с духом, она направилась сквозь полыхавшие вокруг неё фонтаны пламени к стволу склонившегося огненного дерева. Сквозь его пульсирующую кору по-прежнему различался силуэт Кристальди. Языки пламени