Она повернулась ко мне. Глаза у нее прямо сияли.

– Давай, Мэг. Спроси меня.

– О чем? – Я совсем растерялась.

– Спроси, почему у нас планы изменились. Спроси, почему я здесь.

Я вздохнула.

– Ладно. Почему у вас изменились планы? Почему ты не в Дублине с папой?

Она не ответила. Мне хотелось взять ее за плечи и потрясти.

– Эл, ау. Скажи, почему ты здесь.

Вдруг Элис вскочила, потянула меня за руки, чтобы я тоже встала, и принялась обнимать меня и танцевать, как будто ну совершенно съехала с катушек. Я потерпела минуту, потом вырвалась. Когда люди ненормально себя ведут, я всегда начинаю нервничать.

– Эл? Что происходит? – с опаской спросила я.

Она перестала танцевать и затараторила:

– Короче, я не в Дублине, потому что мама захотела поехать на выходные в Лимерик. Сказала, так надо. Она… Она… она ищет квартиру. Мы… мы… то есть мама, Джейми и я… мы…

Она замолчала и опять обняла меня.

– Вы… – Я не смела надеяться.

Она кивнула.

– Да, мы… – Ни одна из нас не могла это произнести. На пару секунд воцарилась тишина, а потом нас прорвало.

– Мы переезжаем в Лимерик!

– Вы переезжаете в Лимерик!

И мы стали прыгать, скакать, кричать и обниматься, а потом еще прыгать и еще скакать.

Через десять минут, когда мы немного успокоились, Элис объяснила, что произошло.

– В общем, благодарить в итоге надо Нормана.

– То есть это он предложил?

Элис рассмеялась.

– Не совсем. Он же тренер. Ему нельзя ничего предлагать. Он только слушает и ждет, пока клиенты сами не додумаются.

Я тоже рассмеялась.

– И?

– Ну, после дорогущего четырехнедельного общения с Норманом мама обнаружила, что, переехав в Дублин, она взяла все свои старые проблемы с собой, а заодно нажила парочку новых.

– Только парочку?

Она рассмеялась.

– О’кей. Кучу новых проблем. В общем, Норман помог ей понять, что проблема была не в Лимерике. И что бегство в Дублин ничего не решит. Поэтому мы возвращаемся обратно. Мы сможем каждый день видеться с папой, а я смогу когда угодно видеться с тобой. И Джейми пойдет в свой старый сад, где ему так нравилось. К тому же там не знают, что он сделал с Робби Уильямсом! – Я засмеялась, а Элис продолжала: – Мама хочет пойти учиться дизайну интерьеров, а потом найти работу на полставки.

– Молодчина Норман, – засмеялась я. – По-моему, ты должна послать ему открытку с благодарностями.

Элис помотала головой.

– Вот уж не думаю. Едва ли ему приятно будет вспомнить о моем существовании.

– Может, ты и права. Так когда вы переезжаете?

– Это самое крутое. Стоит маме принять решение, она тут же начинает действовать.

Это правда. В прошлом августе Вероника решила переехать в Дублин, и меньше чем через неделю они собрали вещи и уехали.

– Значит, скоро? – спросила я.

– Говорю же, она прямо сейчас смотрит квартиру. Тут, за углом. Около магазина. Если ей все понравится, к Пасхе мы переедем.

Я подумала секунду.

– Но так это же всего через три недели!

– Знаю. – Элис расплылась в улыбке. – Просто обалдеть, как здорово, да? После Пасхи мы вместе пойдем в школу. Будем вместе делать домашку. И ненавидеть Мелиссу. И сможем вместе пройти конфирмацию[3], как всегда хотели. Все будет точно так же, как раньше.

Я улыбнулась и повторила:

– Все будет точно так же, как раньше.

– Только мама с папой больше не будут ругаться целыми днями.

Элис так широко улыбалась, что я боялась, как бы у нее лицо не треснуло.

Наверное, нельзя умереть от счастья, потому что если б можно было бы – я бы в тот день точно умерла. Похоже, мы все наконец-то заживем счастливо.

Через час пришли Вероника с Джейми. Мы с Элис побежали ее встречать. Вероника позвенела ключами.

– Хорошие новости. Квартира наша на год. Для начала. Можем въезжать, когда хотим.

Элис стискивала свою маму в объятиях, пока та не запросила пощады.

Мама пригласила Веронику на чашку травяного чая. Мы все вместе сидели в гостиной. Джейми играл в Барби с Рози. Мы с Элис красили друг другу ногти.

Мама сказала Веронике, что очень рада их возвращению в Лимерик. По-моему, она сказала это даже искренне. Вероника пила вонючий травяной чай и не кривилась и съела два овсяных печенья из цельнозерновой муки без соли. Они сидели рядом на нашем большом старом диване. Я посмотрела на их ноги. На маме были удобные кожаные сабо, по сравнению с изящными остроносыми туфлями Вероники они выглядели громоздкими, тяжелыми и уродскими. Не думаю, что эти двое когда-нибудь подружатся, но, по-моему, они очень старались.

Весь день мы с Элис смеялись и шутили и едва сдерживались, чтобы не умереть от счастья.