на восток, держась чуть ниже предельной скорости и не останавливаясь, чтобы поспать, можно было почти с точностью до минуты вычислить, когда тот должен был достичь каждого городка или кемпинга.

– Я и мой молодой коллега хотели бы поблагодарить вас за то, что вы потратили время на встречу с нами, – начал Эрл, как обычно. – Мы знаем, как вы заняты, и ценим это, но нужная нам информация имеет высочайший приоритет. Мы ищем человека, водящего автофургон с тринадцатифутовой колесной базой. Внешность и возраст мужчины неизвестны.

Затем следовали те самые десять заученных и общих вопросов, всегда задаваемых в одном и том же порядке, одними и теми же словами и в том же монотонном ритме – о том, выдавались ли какие-либо квитанции, и не заметил ли кто-то из дежурных офицеров чего-нибудь из ряда вон выходящего.

– Этого недостаточно, – сказал ему Том, когда они петляли в горах. – Вы игнорируете возможность извлечь из этого пользу.

– В нашем деле это не имеет значения, – стоял на своем Эрл. – Главное – точность. То, о чем мы можем спросить, ограничено тем, что мы знаем. Послушай, сынок, я проделываю это уже сорок лет и, пожалуй, больше пятисот раз. Так что, слушай и учись.

– Причина, по которой вы до сих пор не поймали Зеленого Человека, заключается в том, что вы проделывали это сорок лет и пятьсот раз, и если вы думаете, что эти ваши десять вопросов раскроют дело, то можете об этом забыть, так как они не помогут, – выпалил Том. – И перестаньте называть меня своим молодым коллегой.

– Ты и есть мой молодой коллега. И тормози на поворотах – там обрыв глубиной триста метров.

– Это была моя идея, – напомнил ему Том, слегка прибавляя скорость. – Вы должны были всего лишь «прокатиться на пассажирском сиденье» – это точные слова Бреннана. Он знает, что я собой представляю, и если он отправил нас на задание, то только для того, чтобы я мог делать то, что умею.

Закурив, Эрл выпустил струйку дыма.

– Смотри на дорогу. Кстати, что такое ты умеешь?

– Мне неплохо удается быть занозой в заднице. Не курите в машине.

– Это внедорожник, и да – у тебя это хорошо получается. Сбавь скорость, черт возьми!

Том прошел поворот так быстро, что едва не сбил ограждение.

– Если вы не хотите, чтобы я вот так поворачивал, опустите стекло. Желаете испытать радости рака легких – это ваш выбор, а не мой.

Эрл сдался и опустил стекло сантиметров на пять. Слегка надвинув на глаза соломенную шляпу, чтобы защититься от солнца, он с минуту обдумывал слова Тома.

– Ладно, умник. Теперь, когда я показал тебе, как это должно выглядеть, я дам тебе шанс задавать вопросы. Но не забывай придерживаться текста.

В следующем небольшом полицейском участке Том, немного запинаясь поначалу, обратился к шефу и двум помощникам:

– Я и мой старший коллега хотели бы поблагодарить вас за то, что вы потратили время на встречу с нами. Мы знаем, как вы заняты, и ценим это, но нужная нам информация имеет высочайший приоритет.

Эрл ободряюще кивнул, словно говоря «придерживайся текста, и ты справишься». Прервавшись, Том неожиданно спросил:

– Эрл, не могли бы вы дать мне список вопросов?

Тот передал ему листок, вырванный из гостиничного блокнота, исписанный мелкими, аккуратными буквами.

– Можно спичку? – попросил Том у полицейских.

Один из них протянул ему коробок, Том поджег бумагу и бросил ее в пепельницу. Пока она горела, он не отрывал глаз от Эрла и, когда десять вопросов превратились в пепел, обратился к удивленным полицейским:

– Так вот, давайте продолжим. Мы ищем одного человека в возрасте от тридцати до пятидесяти лет. По всей вероятности, он был небрит и выглядел очень уставшим. Он ехал всю ночь, так что, каким бы осторожным он ни был, в какой-то момент он мог выйти за пределы полосы движения или превысить скорость. Вот почему вы могли его остановить. Он двигался в автофургоне с затененными стеклами, возможно, в надвинутой на глаза шляпе или кепке. Мы думаем, что у него номера Мичигана, Висконсина или, возможно, Огайо, с одними цифрами и без букв…

– О чем это ты говоришь, черт возьми? – взорвался Эрл.

Но полицейские внимательно слушали, и Том продолжал:

– У него не было желания останавливаться и разговаривать, но если бы его остановили за что-то, он был бы вежлив и даже до какой-то степени разговорчив, а также идеально выполнял бы все требования. Его задача состояла бы в том, чтобы уйти с предупреждением, не дав полицейскому выписать квитанцию, проверить номера или еще какие-либо данные.

Как только они уехали из участка, Эрл яростно потребовал объяснений:

– Что, черт возьми, за чушь ты городишь? Мы не имеем обо всем этом понятия. Зеленому Человеку может быть двадцать, а может и восемьдесят.

– От тридцати до пятидесяти – и это не просто моя догадка, так указано в его психологическом портрете, составленном ФБР, – ответил Том.

– Это всего лишь их предположение, – сказал Эрл. – Мы не знаем ничего наверняка, поэтому не должны спрашивать…

– Мне это кажется верным, – прервал его Том. – Он не останавливается в гостиницах и даже не пользуется общественными туалетами, значит, у него нет ни зеркала, ни горячей воды, а если и есть, не понимаю, зачем ему возиться с бритьем…

– Все, что ему нужно для бритья, – это зеркало у него в машине, – заметил Эрл. – Большинство мужчин бреется по утрам, это входит в привычку. Я тоже это делаю последние лет сорок или около того.

– Ну да, но зачем Зеленому Человеку бриться во время операции? Он хочет максимально изменить свою внешность и скрыть лицо. Так зачем же ему приводить его в порядок, делая себя узнаваемым? К тому же он рискует оставить следы крови, волосяные фолликулы или частички пены. Нет, во время поездки он не трогал ни бороды, ни волос.

– А почему ты считаешь, что он должен был носить шляпу и вести фургон с затененными стеклами?

– Зеленый Человек избегает публичности. Особенно тщательно он скрывает свое лицо.

– А что за ерунда насчет номеров на его фургоне?

– Людям гораздо сложнее вспомнить цифры, чем буквы, которые они запоминают по аналогии. На месте Зеленого Человека я бы установил номерной знак со случайной последовательностью из семи цифр, а перед выездом подправил бы первые несколько цифр на тот случай, если какая-нибудь скрытая камера сняла мой фургон. Но это несет свой риск – если кто-то из полицейских по пути пробьет этот номер, то он не всплывет, поэтому Зеленый