Я с восторгом погладила сокровище, уже не видя, как Лин принялся с азартом копаться дальше, вытаскивая на свет мятые рубахи, старые и не очень старые порты, куртки, кожаные и стальные доспехи… Я даже не заметила, как вскоре он воодушевился и с азартом расхитителя гробниц начал разрывать землю передними копытами. Но потом вошел в раж, отрастил на ногах крепкие, как у муравьеда, когти и рыл дальше уже ими, с каждой минутой все больше погружаясь в яму и выбрасывая наружу всевозможное добро целыми горами.

Я вздрогнула, когда мне на ногу с приглушенным стуком свалился запачканный шлем. Оторопело перевела на него взгляд, неверяще уставилась на такой же серебристо-стальной бок, удивительный блеск которого даже земля не смогла приглушить. Чисто машинально подняла и растерянно моргнула.

– И тут адарон? Лин, я что, сплю? – а потом перевела взгляд на стремительно растущую кучу на траве и ошарашенно села. – Вот это да. Кажется, наш «хохотун» был знатным барахольщиком.

– Все в нору тащил: одежду, оружие, доспехи… ух! – Лин, перепачкавшись в земле как свин, зато ужасно довольный, выскочил из вырытой ямы и бросил мне под ноги отчетливо звякнувший мешок. – Смотри, что тут было! Голову даю на отсечение, мы теперь сказочно богаты!

Я так же машинально нагнулась, распуская тугие завязки, и в полнейшем замешательстве уставилась на вывалившуюся на траву гору перстней.

Боже… каких колец там только не было! Большие и маленькие, массивные и не очень, золотые и серебряные, стальные и медные! Украшенные, как у заморских королей, и совершенно простые! Но все – с крупными рубинами на гранях. Однако когда до меня неожиданно дошло, почему это именно так, ноги сами собой подогнулись, а голова зашумела, пытаясь подсчитать, сколько же народу здесь погибло за то время, как в Хароне поселился «хохотун».

Увидев мое окаменевшее лицо, шейри мигом стер с морды блаженную улыбку.

– Лин, это же перстни рейзеров! Помнишь, Ас говорил, что красный – их цвет. У Хасов белые платки, у Орденцев – плащи и рясы, а гильдия… ее цвет испокон веков – красный. Цвет крови. Цвет боли. Цвет победы. А кольца… они все тут такие! Господи, сколько же здесь народу сгинуло?!

Лин вздрогнул и совсем другими глазами уставился на рассыпавшееся по земле богатство.

«Полсотни, не меньше».

– Думаю, доспехи тоже принадлежали рейзерам, которых Тварь заманивала и убивала на этой самой поляне. – У меня потемнело в глазах. – Наверное, он всегда так делал: занимал тело одного из них, потом говорил, что знает, куда идти и как уничтожить Тварь, а после приводил людей к логову, откуда никто из них уже не возвращался!

Я в забытьи провела ладонью над мешком, из которого следом за кольцами посыпались золотые монеты, и прикусила губу.

– Он все собирал: оружие, деньги. Даже перстни не погнушался снять! Гордился, наверное, добычей… урод. А то еще любовался втихую, сидя над ними, как Кощей над своими сокровищами.

«Хорошо, что мы его убили, – очень серьезно сказал Лин. – Думаю, те, кто тут погиб, были бы нам благодарны».

– Подумать только: больше полусотни… и то, лишь потому, что Фаэс запретил сюда заходить. – Я тяжело вздохнула. – Это кровавые деньги, Лин.

«Это – добыча, – возразил шейри. – Глупо было бы от нее отказываться».

– Но нечестно и забирать ее себе.

Лин насупился.

«Предлагаешь закопать обратно?»

– Нет, – снова вздохнула я. – Чтобы что-то решать, надо сперва посмотреть, что тут есть.

«Я сейчас достану остальное!» – обрадовано вскинулся демон и снова спрыгнул в яму.

Спустя полчаса мы стали обладателями целого вороха разнообразной одежды и обуви, начиная от простых подштанников и заканчивая изысканными камзолами ручной работы, над которыми, наверное, трудились не один месяц. Видимо, среди рейзеров и раньше, и сейчас встречались люди благородного сословия. Среди вещей были рубахи, плащи – большей частью старые и уже изрядно попорченные временем. Кажется, «хохотун» просто сваливал добро в одну большую кучу и не больно-то ратовал за его сохранность.

Я насчитала порядка трех десятков пар неплохой обуви (увы, мне ни одна из них не подошла). Отыскала целую кучу каких-то неопознаваемых обрывков. Одну странную бархатную штуку, нарядную, толстую и очень мягкую, во внутреннем слое которой обнаружились искусно сделанные, практические незаметные снаружи полосы тонкого, с добавкой все того же адарона металла.

При виде нее Ас уважительно присвистнул, обозвал странным словом «брига» и расстроился, что она оказалась для меня велика. Потом я отыскала отлично сохранившийся пояс из темно-серой кожи, в которой были сделаны особые кармашки, куда не только монеты было прятать удобно, но и серебряные звездочки хранить, как настоящие ниндзя.

Еще мы нашли совершенно потрясающий доспех (такой же чешуйчатый, как и первый), скроенный почти что на меня – невероятно легкий, матово-черный, как будто покрытый специальной краской; но до того прочный, что Тени в голос велели примерить и довольно причмокнули, когда оказалось, что он мне всего лишь широковат в плечах. Видимо, прежний владелец не отличался богатырским сложением – возможно, это был сын какого-то лорда, почему-то решивший стать рейзером. Но, что самое главное, на мне броня сидела отменно. А когда ребята признали в ней чистый адарон, специально обработанный каким-то составом, чтобы не бликовал в ночи, я опять почувствовала, как в груди ворохнулась некстати проснувшаяся жадность.

Доспех был отличный – не чета тем, что я носила раньше. Рукава, правда, оказались короткими, но это не проблема – наручи надел, локти и запястья защитил, сверху перчатки – и готово. Ни одна сволочь не прокусит. А когти, если таковые найдутся, уже не зацепятся и не порвут колечки, потому что на такой чешуе зацепиться просто не за что. Соответственно, если я и пропущу удар когтистой лапой, то не лишусь брони, поскольку чужая культяпка с нее просто соскользнет, да еще и жива останусь. Ведь адарон – это мм-м…

Кажется, теперь я понимаю, почему братья отзывались о нем так восторженно.

С помощью Лина еще через полчаса я отыскала среди груды железа такой же черный шлем, а к нему – наручи и даже наголенники, за которыми пришлось капитально полазить по поляне и много чего разрыть. Увлекшись поисками недостающих частей доспеха, я даже коленки не погнушалась испачкать, потому что успела прикинуть примерную стоимость этого сокровища и, к собственному изумлению, не нашла в голове подходящих цифр, потому что суммы получались астрономическими. Поистине гигантскими, которые в здешних условиях могли позволить себе только короли и такие, как я, личности, которым хотя бы раз в жизни выпадал джек-пот.

Когда же я все это надела и, подтянув старые (блин, да их заменить-то – три дня работы!) ремни, моя жадность очнулась от долгой спячки и горестно взвыла, едва голос разума на пару с совестью напомнили, что все это – чужое. Более того, люди гибли за эти железки. И гибли крайне неприглядной смертью.