- Прекрати уже бояться, - с едва заметной улыбкой шепнул парень, неожиданно целуя меня в макушку. - Ничего страшного не случилось. Скоро рассветет, дождь закончится, и поедем дальше.

Через несколько минут, будто подтверждая его слова, шум дождя стал тише. Горизонт окрасила короткая вспышка, но звуки грома до нас так и не донеслись. Ливень устало отступал. Марка едва заметно трясло от холода, и я нахмурилась. Постаралась прижаться к нему сильнее, но понимала, что это вряд ли поможет.

- Сними куртку, - шепнула отстраняясь.

Ермилин удивленно отпустил меня, а я стянула с плеч растянутую на несколько размеров теплую серую кофту. Голые локти, до которых едва достигали рукава черной футболки, тут же покрылись мурашками, а дующий в неплотно прилегавшие двери сквозняк неприятно остудил кожу. Таксист оглянулся на наши шевеления, не заметил ничего в темноте и, что-то пробубнив себе под нос, снова отвернулся, калачиком сворачиваясь на своем кресле. Марк же не стал ничего спрашивать, послушно снял насквозь промокшую куртку и перебросил ее на переднее сиденье. Не смотря на то, что моя кофта была сильно растянута, сунуть руки в рукава у Ермилина все равно не получилось, поэтому он просто набросил её на плечи и снова притянул меня к себе, а я в свою очередь, прижала к себе Егора. Через какое-то время, мальчик и вовсе улегся головой на мои колени и начал беспокойно сопеть. Марк через пару минут задышал ровнее, а вот мне сон так и не шёл. Я заворожено наблюдала за черными силуэтами шатающихся на ветру сосен и до боли в глазах всматривалась в ночную темноту. Казалось, что стоит моргнуть лишь на секунду, и я пропущу момент, когда из темноты на нас выскочит кто-то, кто все это время ждал, когда мы ослабим бдительность.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ася, спи, - Марк положил щеку на мою макушку и тяжело вздохнул. - Утро нас ждет тяжелое.

Не знаю, что помогло мне лучше: его наставительный тон или тот факт, что парень тоже не спит, но после его слов я послушно закрыла глаза и провалилась в тяжелую дрёму.

Утро действительно оказалось тяжелым. За ночь сильно похолодало, и одежда совсем не спасала от ледяных сквозняков. Влажный туман стелился по земле и портил видимость: по краям дороги можно было с трудом разглядеть силуэты самых ближних деревьев, но позади них все тонуло в грязно-молочной густой пелене. Серый лес, еще не освященный утренними лучами, недружелюбно стонал и гудел, но хорошо хоть дождя давно не было.

Как только ночная мгла проиграла бой вторгшейся на её территорию тусклой предрассветной заре, мы, трясясь от холода, выбрались на улицу и снова попытались толкать застрявшую машину. На этот раз помогать Марку взялся даже Егорка, но наших сил все равно не хватало. Связь по-прежнему не ловила, и таксист, тяжело вздыхая, все же решился идти в деревню. Сначала мы хотели, пойти вместе с ним, чтобы не разделяться, но одного взгляда на трясущегося от холода и усталости Егора хватило, чтобы отказаться от этой идеи.

Когда таксист ушел, мы снова задремали. Не знаю, сколько точно прошло времени, но когда слух потревожило громкое тарахтение подъезжающего трактора и чавканье сминающейся под его огромными шинами грязи - солнце уже поднялось из-за горизонта и прогнало прочь туман. Еще недавно серый лес обрел яркие, блестящие от влаги краски, а небо радовало глубокой утренней голубизной. Ночные и утренние страхи тут же начали казаться ерундой, а настроение заметно поднялось. Марк велел нам сидеть в машине, а сам выскочил на улицу и помог таксисту и высокому худому мужчине, приехавшему на тракторе, размотать трос и прицепить его на машину.

Я думала, что на подобной тяге мы будем ехать не меньше получаса, но оказалось, что вчера удача отвернулась от нас, оставив не так далеко от асфальтированной трассы, на которой не было грязи и можно было свободно доехать до Тарасовки. Даже таксист удивился, убеждая, что был свято уверен, будто по проселку до трассы - еще километров десять, а никак не меньше двух.

Мы попрощались с дружелюбным трактористом, поблагодарили за скромный завтрак из овощей и вареных яиц, который тот по доброте душевной захватил с собой, и старенькое такси гораздо веселее помчалось по дороге. Снова напала сонливость, и мы с Егором даже успели задремать за тот  час, пока ехали до деревни Льва Рассказова.

- Он? – когда мы остановились у нужного адреса, Марк с сомнением посмотрел на простой деревенский домик за мутным окном и почесал едва заметно отросшую за ночь щетину: - Я рассчитывал на что-то другое.

Егор испуганно покосился на тренера, а я неуверенно пожала плечами:

- Адрес вроде тот.

Белая табличка на деревянном заборе действительно доказывала, что адрес был верным, но мы, почему-то, продолжали сомневаться в этом. Марк неуверенно цыкнул и перегнулся вперед, доставая с переднего сиденья свой рюкзак.

- Сразу расплачусь, - пояснил он на мой удивленный взгляд.

Заметно уставший и раздраженный таксист повеселел, увидев купюры в руках парня. Ермилин не поскупился и почти вдвое увеличил заранее оговоренную сумму.

- В машине подождите. - попросил он. - Я проверю сначала, чтобы это точно он был.

Таксист мало что понял, но радостно закивал, видимо, в надежде, что и выполнение этой просьбы будет щедро вознаграждено. Марк покачал головой и вылез на улицу, а я внимательно смотрела ему в след и задумчиво перебирала пальцами волосы все еще жавшегося ко мне Егора.

- Ася, - неожиданно позвал меня мальчик.

Марк как раз исчез за открытой дверью на крыльцо, поэтому я спокойно отвернулась и улыбнулась:

- Что?

- А вы не можете пойти со мной? - Егор поджал губы и отвел взгляд: - Вдруг этот человек плохой окажется? Почему ты не можешь меня спрятать, зачем мы приехали именно сюда?

Я вздохнула и виновато покачала головой:

- Я бы очень хотела, Егор, правда, - проговорила тихо, осторожно поглаживая сухие волосы: - Но, я не смогу тебя защитить. И Марк тоже не сможет. Ты же сам говорил, что папа тебя очень любит, а этот человек - папин друг.

Егор с неохотой кивнул и вздохнул:

- Понимаю.

Сердце тоскливо сжалось, а я приобняла мальчика и тихо ему пообещала:

- Все будет хорошо. Слышишь?