Но вот нынешний король, который был у власти чуть меньше четырёх десятков лет, хоть и вёл политику противоположную дедовской, унаследовал его характер – жёсткий, непримиримый, резкий. И теперь Оландезия была ещё более закрытой, и маги там ценились на вес золота.

Расположение страны не располагала к активным связям с миром – холодный океан с севера и востока и горный массив Питка-Вуорет с юга и запада. Идеальная природная изоляция.

Но всё было намного сложнее.

Раньше, более сотни лет назад, оландезийцы активно путешествовали по северным морям, снискав славу отважных воинов и мореходов. Тем и жили – торговали мехами, рыбой, северными диковинками, оружием, которое умели ковать искусно, нанимаясь солдатами в армии других стран, подвизались возить грузы морем. Но теперь слава морской державы была утеряна. Единственный путь на юг, в Бенестарию, лежал через небольшую высокогорную долину, занятую маленьким княжеством Лиикенрука, и был практически перекрыт.

Проход через Лиикенрука был так тщательно охраняем, что казался последним рубежом стоящей насмерть крепости. Чтобы получить разрешение на пересечение этого княжества, нужно было пройти длительную волокиту. Торговля зачахла первой, потом и жители приграничных территорий стали реже перемещаться в одну и другую сторону через границу.

Только дипломатические миссии по необходимости и пересекали негостеприимное княжество, что перекрывало проход между Бенестарией и Оландезией.

Не так, давно, уже при правлении нынешнего короля Юзеппи, служба безопасности Бенестарии вывела всех своих агентов с территории северной страны после того, как в одну ночь большая их часть была зверски зарезана в своих постелях. Выжили лишь те, кто был на заданиях.

Рисковать своими людьми не стали, а завести шпионов из местных оказалось невозможно – слишком велико было влияние шаманов среди обычных оландезийцев.

Теперь информация о закрытой северной стране поступала обрывочная и, скорее всего, искаженная, поскольку оставались только официальные каналы. А каналы эти были узкие и скудные. Первый – посольство Бенестарии, которое требованиями короля сведено было до минимума, при этом и круг общения его был ограничен в основном королевским двором. Второй канал был более живой и подвижный – купцы, поставлявшие к королевскому двору, редкие для Оландезии товары, но было их так мало, а движение по стране настолько ограничено, что делиться они могли разве что дорожными впечатлениями.

Поэтому новые знания о стране отсутствовали, а стрые всё больше устаревали, ведь жизнь идёт, на месте не стоит, а узнать, как она идёт в Оландезии, было негде.

Поэтому все, в том числе и Дамиан, понимали, что картинка в столь скудном освещении складывается совсем неполная. И какое принять решение, как правильно поступить в связи с прибытием посольства от северной соседки, было совершенно неясно.

Это самое прибытие ожидалось через три дня. Горы Питка-Вуорет мешали порталам, и путешественники, выехавшие из королевского дворца Оландезии вчера, могли прибыть к первому порталу на территории Бенестарии лишь спустя несколько дней.

И именно эти можно было использовать для подготовки бала. Цель Дамиана была в другом. Он эти дни хотел потратить на поиск возможностей избежать брака с принцессой, о которой не знал ничего, даже имени. Король Юзеппи, как бы его ни назвали при рождении, не удосужился сообщить эту, столь незначительную, на его взгляд, деталь в послании королеве Ильдарии.

Дамиан уже давно ощущал все эти проблемы – ограбления засекреченной лаборатории, поиск единственной и разделение Академии – как нависающие над ним огромные глыбы, что держатся на честном слове и сильном заклинании, но именно известие о прибытии принцессы Олданезии стало той малой каплей, что обрушила сразу все и придавила огромной тяжестью.

Но и сдаваться было не в правилах королевских отпрысков.

Поэтому первое, что сделал реджи, усилием воли загоняя себя утром в кабинет, – запросил в службе безопасности Бенестарии все сведения на принцессу Оландезии, дочь Юзеппи, названного при рождении Карху. Второе – вызвал Морцавского на доклад по делу о взломе лаборатории в Королевской Академии Магии.

Дамиану было плохо. Очень-очень тяжело.

Вот ты живёшь и думаешь, что знаешь всё о трудностях и неожиданных сложностях. Но вдруг оказывается, что похищенные из засекреченной лаборатории предметы исчезли, что у главного подозреваемого есть возможность уйти от ответа, что срывается план, который внедряли целых полгода, а потом ещё и то, что к тебе едет нежеланная и нежданная невеста. В такой ситуации сорвётся кто угодно.

Капитан Морцавский, конечно, не знал всех этих подробностей, но какое-то глубинное чувство из позвонночника говорило о том, что сейчас лучше замереть, задерживая дыхание, заодно и накрыть пологом тишины кабинет принца. Просто так, на всякий случай. Он сам в такой ситуации точно не выдержал бы, сорвался. А реджи, пусть он и принц, такой же, как и все, человек.

Просто живой человек.

И капитана ни на секунду не обманывала неподвижность принца, сидящего в своём рабочем кресле. Прикрытые глаза, учащённое дыхание и отсутсвие каких бы то ни было вопросов, отсутсвие въедливости, которые были легендой в службе безопасности, говорили ему о многом. Дамиан молча наблюдал, как Несносный Мальчишка ревел раненым зверем, метался по кабинету, опрокидывая мебель и расшвыривая бумаги, бил в стены Призрачной Рукой и дебоширил, как только мог.

И хорошо, что принц не сдерживал чувств – хватило пары минут, чтобы немного успокоиться. Наконец, он длинно выдохнул, задержал злой взгляд на застывшем капитане и вызвал секретаря. Неотрывно глядя на Морцавского, продиктовал циркуляр: адъюнкта, на котором обнаружены магические следы украденного из засекреченной лаборатории предмета, переправить в камеру для особо опасных преступников.

В антимагических кандалах! Немедленно! Порталом!

Запереть, чтобы он и надзирателя не видел. Пусть одиночество и лишение магии заставят его подумать и объяснить, как оказались на нём эти во всех смыслах замечательные следы.

Вторым циркуляром, на котором тон Дамиана не то, что немного смягчился, просто перестал быть таким резким, предписывалось оказывать целительскую помощь арестованному только тюремному целителю, только в камере и только под надзором гардов.

– Исполняйте! – сурово, но уже совсем спокойно скомандовал Морцавскому и принял из рук секретаря папку с материалами на принцессу Оландезии.

***

Лали после вчерашней неприятности была очень зла.

На службе всё не ладилось: дети раздражали, старая нянька вызывала стойкое желание раскричаться, а парк, в котором она всегда с удовольствием гуляла, сегодня нервировал сыростью и грязью. И всё из-за того, что из головы не шло вчерашнее совпадение короткой беседы принца с княжной и его скорое исчезновение в районе конюшен или гаражей.

Лали и так, и эдак обдумывала эту мысль, но сделать какой-то определённый вывод не смогла. Хорошо бы выяснить, куда именно он отправился и туда ли направилась эта сушеная рыбина, в новомодном платье. Княжна.