– Вот как. Это интересно. Но я-то спрашиваю тебя о другом:почему она стала тебя душить?

– Я и сама не знаю. Она говорила, что в доме полно денег.Якобы она хотела ими завладеть. Может, видела во мне соперницу? Да и вообще,Татьяна темная лошадка…

– Темная лошадка? Что ты имеешь в виду?

– В ее комнате я обнаружила сканер для прослушиваниямобильных телефонов, миниатюрную видеокамеру, диктофон… Скажи, разве у простойдомработницы могут быть такие игрушки?

– Ничего себе дела! – присвистнул Игорь. – Вообще-то яговорил дяде Саше, что у него домработница какая-то странная. Но он не принималмои слова во внимание. Надо бы ему позвонить. – Игорь полез в карман замобильным телефоном.

– Кому ты собрался звонить?! – Я почувствовала, как у менязадрожала нижняя губа.

– Дяде Саше, кому же еще?

– Игорь, какого черта я тебя сюда пригласила? Уж, наверное,не для того, чтобы ты грузил Шурика лишними проблемами!

– Но ведь ему угрожает опасность..

– Опасность? От кого?

– От Татьяны.

– Но Татьяна мертва! Она лежит на полу в спальне для гостей.Если не веришь, пойди посмотри.

Мои слова Игорь проигнорировал. Даже фривольное «Шурик» егоне смутило. Не мужчина – кремень.

– Ну что ты молчишь?! – взорвалась я. – Ты хоть слышишьменя?

– Послушай, ты, кажется, сказала «Шурик»? – Прочухалсянаконец! – Ведь ты по возрасту ему во внучки годишься? И потом, как ты вообщеочутилась в этом доме, если вы с Татьяной не были подругами?

– Я познакомилась с Шуриком у нас на рынке, – как побумажке, затараторила я. – Постоянный покупатель, понимаешь? – Игорь кивнул.

Вдохновленная, я продолжала:

– Видимо, я ему приглянулась, и он стал оказывать мне знакивнимания…

– Дядя Саша примерный семьянин, – нахмурился Игорь. – У негоуже внуки. Да и жена у него замечательная. Они чуть ли не полвека прожиливместе.

– Замечательная?! – рассмеялась я, – Нет, вы толькоподумайте, замечательная! То-то же он за любой юбкой волочится! Да такоготрахальщика, как твой дядя Саша, еще поискать нужно.

– Что-то я этого не замечал.

– А почему ты должен что-то заметить? Он же не голубой. Или,может, он и к тебе приставал?

– А к тебе он разве приставал?

– Приставал! – фыркнула я. – Да он моим любовником был.Понятно?! Нет, это ж надо такое сказать: дядя Саша – примерный семьянин!

Да этот примерный семьянин проворнее молодого на бабзабирался. Ты вот спрашивал, как я в этом доме оказалась. А я и раньше здесьбыла. Дядя Саша твой привозил. Мы с ним где только не совокуплялись: и на полу,и на камине, разве только что на люстре не пробовали!

– Так ты хочешь сказать, что у вас с дядей Сашей любовь? –перебил меня Игорь.

– Ну, что-то вроде этого.

– Странно, неужели дядя Саша на старости лет втюрился впродавщицу? Хотя ты красивая. Мне кажется, в тебя любой может влюбиться.

Игорь замолчал и бросил на меня ревнивый взгляд.

– Ну что ты на меня так смотришь?! – не вытерпела я. – Да унас с Шуриком была многолетняя связь, ну и что?

– Многолетняя, говоришь…

– Многолетняя. И за эти годы я стрясла с него немало денег.

– А почему ты говоришь о нем в прошедшем времени?

– В прошедшем? – опомнилась я. – Это случайно. Шурик ведьживой. Такие, как он, не умирают. Он у нас, как Ленин, живее всех живых.

– А ты когда-нибудь задумывалась о том, что у дяди Саши естьсемья?

Нет, ну и зануда, возмутилась я в душе, а вслух произнесла:

– А что мне о ней думать? Я женщина свободная, поступаю какхочу. Хочу, старого любовника заведу, хочу – молодого. Шурик меня устраивает,потому что денег много дает. Я его – потому что в постели изобретательна. Да ипомоложе, чем его жена. Кстати, она на меня молиться должна. Другая на моемместе давно бы уже семью разбила. А я не хочу. Мне и так хорошо. Была бы охотавзваливать на свои плечи такую обузу! Это сейчас Шурик прыгает, как козлик. Асляжет если? Что ж мне тогда – говно из-под него выгребать?

Я замолчала и растерянно посмотрела на Игоря. Не нравитсямне этот разговор.

– Послушай, а ты его любишь хоть капельку? – спросил он.

– Кого?

– Ну, дядю Сашу, или Шурика – как ты там его называешь…

– А почему я должна его любить? Любят молодого и красивого.Ну, еще богатого. Шурик, конечно, богатый, но старый и некрасивый. Однажды он оребенке заикнулся – так я чуть со смеху не умерла. Ребенок! От Шурика… Ой, немогу! Ну и урод бы получился!

– А ты жестокая, – холодно сказал Игорь. – А я вот всегдадумал, что нормальная женщина никогда не свяжется с женатым мужчиной. Для нееэто табу. Вон, свободных полно.

– У тебя какие-то рассуждения странные. Старомодные…

– Может, и старомодные, но от моей старшей сестры муж ушел,с которым она прожила ни много ни мало – двенадцать лет. Дети у них – двое…

Вроде и не ссорились никогда. А однажды он пришел домоймрачнее тучи и заявил, что полюбил другую женщину И не только полюбил, но исобирается жениться на ней. Ну, понятное дело, Ирка в слезы, а мы стали егоотговаривать. Все-таки двенадцать лет брака – дело нешуточное. Да еще дети…Разве можно их без отца оставлять… Но он вбил себе в голову, что это настоящаялюбовь, и все тут. Собрал вещички и был таков. А затем мы узнали, к кому онушел. Эта стерва работает в вино-водочном отделе нашего магазина.

Игорь помолчал какое-то время, а потом невесело сказал:

– Послушай, а ты ведь тоже продавцом работаешь. И чего этомужики на вас так западают?

Я отстраненно пожала плечами.

– Видела бы ты эту продавщицу, – продолжил Игорь. – Сестрамоя всегда со вкусом одета. Серьезная, начитанная, образованная. Прекраснаяхозяйка, хорошая мать. А еще красавица. Хоть двоих родила, но фигурку сохранила– класс! А продавщица… Самая настоящая лохудра. Такие, наверное, только сексомберут.