– Это то, что мне нужно! – обрадовался Виктор Петрович. – А то всякая сявка кинуть меня пытается, по каждой ерунде в арбитраж тянут. А зачем мне на адвокатов тратиться – теперь ты, Леха, по судам ходить будешь.

По судам ходить не пришлось: Алексей внимательно просмотрел все договоры с партнерами и порекомендовал перезаключить их, но уже в отредактированном им виде. Договоры перезаключили, и сразу после этого Чернов назначил Метелина своим заместителем по юридическим вопросам, а водителем себе взял Семена.

Фирма «Рашен соул» занималась перевозкой и сопровождением грузов. В середине девяностых Чернов, или, как его тогда называли, Витя Черный, поучаствовал в приватизации парка грузового автотранспорта и стал владельцем трех десятков фур с контейнерами, не считая ремонтной зоны, складских помещений и территории, на которой он поставил крытую шестиярусную автомобильную парковку для жильцов окрестных домов. Бизнес его продвигался, но не так, как хотелось бы Вите Черному.

Однажды, месяца через три после начала своей работы в «Рашен соул», Алексей пришел к Виктору Петровичу и сообщил, что его двоюродный дядя продает свое предприятие, и это может быть интересно для их бизнеса, потому что дядя имеет в собственности причальную стенку и складские помещения. К причалу можно было принимать суда типа река – море, а на складах организовать таможенный пост. Идея Чернову не понравилась, но потом к нему пришел Карандин с расчетами. Двоюродный брат матери был уже в приличном возрасте и не совсем здоров. Но цену он назвал, Чернов, торгуясь, уменьшил ее наполовину. После чего родственник мамы объявил, что за эти деньги он продает половину предприятия, а вторую дарит Лешке. Сделка состоялась: два предприятия слились в одно, выпустили новые акции, третью часть которых Чернов предполагал отдать своему новому компаньону. Но Метелин предложил разделить пополам свой пакет, отдав половину другу, который тоже участвовал в сделке. Карандин долго отказывался и в конце концов согласился на десять процентов, а двадцать три с тремя десятыми остались за Метелиным.

Артем встречался с дочерью босса. Он познакомился с ней на новогоднем корпоративе, почти сразу после того, как пришел работать в «Рашен соул». Полюбил ее с первого взгляда, как сам уверял своего лучшего друга. На самом деле там было на чем остановить взгляд: Саша оказалась миловидной, светловолосой, улыбчивой и очень неглупой. Артем долго не знакомил ее с Лешкой – не то чтобы ревновал, но опасался, предполагая, что внешними данными Метелин его превосходит. Но познакомить все-таки пришлось.

Конфетно-букетный период отношений Карандина с Сашей Черновой затягивался. Они встречались часто, посещали кафе и рестораны, кинотеатры, театры и концерты. Гуляли по городу, после чего Артем доводил Сашу до ее подъезда и прощался. Максимум, что она позволяла ему, это поцелуй в щеку при прощании.

И однажды какие-то два парня подловили его и предупредили. Вернее, предупредил один, а второй присутствовал при этом в качестве мебели вроде шкафа. Карандин ничего им не обещал, и на следующий день, когда они подошли, так и сказал: «Я вам, ребята, ничего не обещал, а значит, ничего и не должен!» Сначала его ударил тот, кто положил на Сашу глаз. А потом уж подключился здоровяк. Карандин с разбитым лицом провалялся дома неделю. Но потом снова пригласил свою возлюбленную в кинотеатр. На первый попавшийся американский фильм. Пригласил и Алексея.

Фильм оказался и в самом деле первым попавшимся. Назывался он «Брэдок», и рассказывалось в нем о чемпионе мира 1935 года в супертяжелой весовой категории Джемсе Уолтере Брэдоке, который работал докером в порту и был скромным и добрым парнем. Фильм так захватил Метелина, что он качался, дергал плечами, шептал: «Левой встречай! Левой!»

Саша, которая сидела между ребятами, отодвинулась от него, прижалась к Артему. И показывала Карандину удивленными глазами на его друга – дескать, что за идиота ты привел?

После фильма она сразу начала прощаться с Лешкой, надеясь, что тот не будет им мешать, но Карандин друга не отпустил.

У подъезда дома, в котором жила Саша, их поджидала все та же парочка. Здоровяк был почти на голову выше Метелина и весил не менее ста двадцати кило. Он попытался дважды ударить Лешку, а потом сам лег надолго после первого же короткого удара в подбородок.

– Ну ладно, – сказал тогда Метелин влюбленной парочке, – пошел я. А если что, зовите. Всегда буду рад помочь.

Саша потом говорила, что полюбила Лешку не с первого взгляда, а с первого его удара.

Она бесчисленное множество раз говорила ему о своей любви. А на суде кричала и называла убийцей! А потом сразу развелась, хотя на развод подала еще до решения суда. После суда двадцать три процента «Рашен соул» достались ей в придачу к тем семи, что ей подарил отец на свадьбу. А оставшиеся шестьдесят процентов Виктора Петровича они разделили пополам с Инессой Петровной. Генеральным стал Карандин, через год женившийся на Саше. Фирма быстрыми темпами начала развиваться. Причальная стенка была модернизирована; туда стали подходить и морские суда под загрузку металлом, лесом и удобрениями.

Мама об этом ему не рассказывала, но он знал все из писем Карандина. И то, что Артем все время продолжал безумно любить Сашу, и то, что друг согласился стать генеральным директором, чтобы не пришел какой-нибудь варяг со своей дружиной, и то, что он сам пытается найти настоящего убийцу, чтобы восстановить справедливость.

Насчет Саши Метелин ему отписал, что это правильное решение, а по поводу убийцы посоветовал другу получше поговорить с шофером Сеней, потому как тот должен был кого-то видеть, тем более что водитель тестя на суде путался в показаниях. Артем, как выяснилось из следующего письма, уже пытался сделать это, но не удалось, потому что Семен пропал. А потом писем не было вовсе, как будто двум лучшим друзьям говорить было не о чем: один стал богатым человеком, а для второго не находилось места среди людей, которых не будил по утрам вопль ночного дневального «Отряд, подъем!!!». Два мира были далеки друг от друга и разделены преградой куда более надежной, чем высокая каменная стена с колючкой наверху и двойные стальные ворота. Только все это уже осталось в прошлом и волновало теперь все меньше, как будто что-то самое важное, наиболее ценное, за что он цеплялся когда-то, выскользнуло вдруг из рук, упало в темноту и, простучав по сердцу, закатилось куда-то, где ничего уже не найти. Да и нужно ли вообще теперь что-то искать?

И все-таки он позвонил бывшему лучшему другу. Знал, что никогда не сделает этого, но в кармане тяжелым грузом лежала невесомая как будто визитка.

Алексей набрал номер. Шли гудки, а потом голос Карандина произнес…

– …Вы вообще правильно перевели значение термина «нагонная волна»? Почему мне французы второй раз уже присылают претензию, что мы должны за простой их судна? Поднятие уровня воды – это наводнение, а значит, форс-мажор… Слушаю вас.

– Артем, – сказал Метелин не очень уверенно, словно и сам понимал, что беспокоит очень занятого человека, – осталось еще одно важное дело.