— Нужна программа подготовки.

— Сделаем, — пообещал Николай, на которого явно подействовали работы Тони. — Я подготовлю экзаменационные материалы и позвоню.

Они посидели еще несколько минут в баре училища, потом Николай показал им здание, музей, аудитории, мастерские, и гости покинули учебное заведение, интерьеры и атмосфера которого весьма сильно подействовали на Тоню.

— Я согласна, — сказала она, когда Тарас вез ее по Москве к еще одному знакомому, работающему в турагентстве «Четыре сезона». — Мне там понравилось. Как ты думаешь, я поступлю?

— Без всяких сомнений, — уверенно сказал Тарас. — Русский язык и литературу мы до июня с тобой подтянем, а художественного конкурса ты бояться не должна.

Тоня примолкла, все еще находясь под впечатлением знакомства со своей мечтой, и Тарас постарался занять ее разговорами, чтобы не дать овладеть сомнениям и отвлечь от безрадостных воспоминаний о родителях и о взрыве у ворот дома. Поэтому Марата он решил в этот день в больнице не навещать.

Вскоре они подъехали к старому зданию на перекрестке Миусской улицы и Второго Тверского-Ямского переулка. Тоня очнулась, завертела головой.

— Куда мы направляемся?

— В туристическое агентство, — сказал Тарас, вылезая. — У меня возникла идея. Начальник дал мне отпуск, ты в настоящее время не обременена особыми заботами, так почему бы нам не махнуть в круиз?

— Ты серьезно? — засомневалась девушка.

— Более чем. Здесь работает мой старый друг, — он кивнул на блестящую медную доску с надписью «Туристическое агентство «Четыре сезона», — вместе когда-то служили в армии, он поможет нам выбрать маршрут. Куда бы ты хотела поехать? На Черное море или на Балтику?

Тоня смутилась.

— Я никогда не была на море… мне все равно. Может быть, на юг? Там теплее.

— На юг так на юг, — улыбнулся Тарас, открывая дверь и пропуская девушку вперед.

Напряжение последних дней было таким сильным, что, вернувшись в Москву, Елисей Юрьевич с трудом справился с гипертоническим кризом, хотя и появлялась мыслишка не сопротивляться и уйти в мир Нави, где его ждали жена и мама. Тем не менее ночь и следующий день после похорон, проводив брата и других родственников, Смирнов провел в полной прострации, не отвечая на звонки и не вставая из кресла. Он не умер, но и не жил все это время, пребывая в странном состоянии полусна-полуяви, бессистемно блуждая по этажам памяти и не задерживаясь ни на одном В сорок лет он начал ценить время, в пятьдесят — тишину, в шестьдесят — одиночество, но никогда не думал, что оно может быть таким оглушающе-бессмысленным.

Он терял за свою жизнь многих: дедов и бабушек, отца, близких по роду и мысли людей, приятелей и друзей, однако последняя потеря была больней и горше всех, а винить в этом он мог только себя. Не надо было отпускать Веру к матери, надо было вовремя поехать в Чечню самому и забрать маму в Москву. Хотя вряд ли это остановило бы холуев босса «Купола», за которым маячила тень Монарха Тьмы. Конкере!

Елисей Юрьевич сжал пальцы в кулак, посылая в небо молнию проклятия, расслабился, горько усмехнулся. Можно было попытаться самостоятельно выйти на президента «Купола», однако справиться с ним в одиночку нечего было и мечтать. Не хватило бы ни душевных сил, ни энергии, ни знаний, ни ненависти, ни навыков «живы». Ни желания…

Он снова впал в транс, из которого его вывела тихая трель телефона. Встать из кресла оказалось делом непростым, но, судя по свечению трубки, звонил кто-то из знакомых. Елисей Юрьевич добрел до столика с телефоном, снял трубку и услышал голос Горшина. Ученик сдержанно поздоровался, осведомился о здоровье и сообщил, что они с Тоней решили совершить круиз по Черному морю на теплоходе «Айвазовский».

— Правильное решение, — сказал Елисей Юрьевич, преодолевая слабость, безразличие ко всему на свете и нежелание жить. — Здесь тебя попытаются локализовать определенные силы, поэтому лучше уехать на какое-то время, ослабить пресс давления. О вашем решении никто не знает?

— Только мой знакомый из турагентства.

— Будь внимателен, научись думать спинным мозгом, он обрабатывает информацию на шесть-семь порядков быстрее, чем голова.

— У вас есть рекомендации, как это делается? — осторожно поинтересовался Тарас.

— Вся эта информация лежит на полках твоей памяти, твои предки — защитники и воины — наверняка умели думать всем телом. Найди нужные тексты, прокачай через сознание, хотя и не увлекайся особенно. Без тщательной подготовки очень легко промахнуться и подсоединиться не к той иерархии сил.

— Вы имеете в виду уровни воздействия на…

— Мы беседовали на эту тему. Существует иерархия «сфер света» — от уровня Метатрон или…

— Ангел Присутствия. Да, я помню.

— До уровня Армагеддон, — продолжал Елисей Юрьевич. — Что означает Гнев Бога. Однако же это все-таки Божественный Гнев, имеющий воспитательную цель, если не углубляться в каббалистику философии. Но есть и другая иерархия — сил Тьмы, от Чайгидиель, что означает Дьявольская Мудрость, до Тогарини…

— Дьявольская Красота, — закончил Тарас после недолгого молчания, — Я понял, учитель.

— Тогда удачи и радости тебе, воин. Вернешься — позвони.

С минуту Елисей Юрьевич сидел у телефона, сжимая в руке трубку и ни о чем не думая. Будто из него вынули стержень, поддерживающий мыслительные процессы. Потом, пожелав Горшину в душе, чтобы его сопровождал канал «демпфирования неприятностей», встрепенулся. Появилось желание погрузиться в бездны родовой памяти и выйти на Аморфов, разумных Первосуществ, некогда, миллиарды лет назад, завоевавших Землю задолго до появления людей и даже их прямых предков — Инсектов.

Конечно, с человеческой точки зрения, Аморфов не то что разумными, но и живыми-то назвать было трудно, каждый из них больше напоминал гору, а вместе они опоясывали Землю странной формы черными хребтами. Они были свободны в своих устремлениях, легко перемещались в пространстве и времени, способны были создавать миры и разрушать их. По человеческим меркам Аморфы были всемогущи, однако по какой-то причине не использовали свое могущество на Земле, не преобразовывали ее и тихо ушли в небытие, не оставив после себя никаких следов. Кроме одного.

Этим «следом» были люди, нынешнее поколение разумных существ.

Елисей Юрьевич не знал причин, заставивших Аморфов из всех видов Инсектов выбрать и трансформировать именно вид блаттоптера сапиенс, тараканов разумных, но уже не раз приходил к мнению, что Аморф, совершивший этот грандиозный эксперимент, был либо братом Монарха Тьмы, либо самим Монархом. И, возможно, именно он остался на Земле единственным представителем класса Аморфов, пережив их всех.

Может быть, была и другая причина исчезновения Предтеч. Во время изучения Хроник Круга Елисей Юрьевич не раз натыкался на «заблокированные файлы», хотя мог бы, наверное, взломать защиту и стать обладателем истинного — и очень опасного! — знания. Но не сделал этого и тому же учил своих учеников. Тарас Горшин последовал его советам, а вот Дима Щербань — нет, и в одной из последних бесед с ним Елисей Юрьевич с болью понял, что ученик кое-что знает об Аморфах. Тогда он спросил Дмитрия об этом в лоб и получил ответ: