— Я понял. Благодарю за совет, — быстро согласился Сайгур. — Мне интересно, почему муж так поступил с ней? Этот пояс… Даже если я сильно рассержусь на супругу, мне не придет в голову, покидая этот мир, оставлять ей такой подарочек. Что он был за человек, этот тан Суреш? Мне любопытно, раз я женюсь на его дочери.

Лорд Фурати помолчал, потом пожал плечами и улыбнулся.

— Мукарранские мужчины бывают суровы в том, что касается женщин. И большие собственники. Что поделать. Я знаю таких и в Кандрии.

И почему-то Сайгуру показалось, что лорд, скорее, пошутил. Может, показалось.

— При жизни мужа она тоже ездила верхом?

— Да. Они оба любили соколиную охоту. Кстати, она носила пояс и при жизни мужа.

— Даже так?! — удивился Сайгур. — Но, простите меня, у них есть дети?..

— У тани Юны есть дочь. Ровестница вашего младшего сына. И её сходство с отцом ни у кого не вызывает сомнений. Я не знаю, преграда ли пояс для законного супруга, или просто его можно было снять, — он не сдержал улыбки, — это теперь, я слышал, ключа нет. Но второй брак владетеля был полноценным и вполне счастливым. Вскоре после смерти тана Суреша тани потеряла второго ребенка, это было её несчастьем. Ждали мальчика, но он не лишил бы наследства вашу невесту. Дьямон наследуют дети первой жены. Сыну тани Юны было определено свое наследство, лишь только беременность подтвердилась в святилище Гемм. Я так много говорю, лорд Сайгур, чтобы разъяснить вам некоторые здешние особенности. Возможно, пригодится.

— Конечно. Спасибо, — Сайгур кивнул. — Но как избавить её от этой дряни?

— Простите? — брови старика поползли вверх. — О чем вы, лорд Сайгур?

— О поясе тани Юны. Это жестоко, принуждать молодую женщину быть одинокой и хранить верность умершему. Теперь она моя родственница, и знай я, как ей помочь…

— Лорд Сайгур, — Фурати вздохнул. — Это совершенно не ваше дело. Послушайте старика, не пожалеете. Не ваше, понятно?

Сайгур только дернул бровью, и его рука — о счастье! — тоже дернулась и сжалась в кулак.

— Даёте непрошенные советы, милорд?

— Рискну дать ещё один, — взгляд Фурати разом посуровел. — Вы много говорите о тани Юне, но почему-то равнодушны к молодому Эргу, который устроил вам теплую встречу у ворот. Вот о чем стоит подумать и принять меры. Вы пока ещё не владетель здесь, лорд Сайгур.

— Вы правы, — теперь Сайгур серьезно кивнул. — Я помню об этом.

Его это беспокоило, он был готов к осложнениям.

— Где сейчас дочь тани Юны? В замке?

— Мне это неизвестно, — сухо уронил Фурати, — вот что, лорд Кан, Эрги — родственники князя. Как и тани Юна. С разных сторон, — продолжал он. — Повсюду знать в родстве с верховным правителем, и тот вмешивается в их семейные дела. Отец Алливена тоже тут, и кстати, с нукерами. Понимаю ваши чувства, но выставить этих людей из Дьямона вы пока не можете. Князь желает брака Алливена Эрга и Челлы, и Алливен чувствует себя в своём праве. Отдыхайте, — Фурати поднялся. — Я вижу, вам уже лучше…

*кОнюший — начальник конюшен, не путать с конюхом — рядовым сотрудником.

**Хайд — начальник военного гарнизона в Мукарране, аналог слова «комендант».

Найрин ушам не поверил, услышав рокот бубна. И это точно был бубен гадалки. Как и откуда они появлялись, эти Дочери Дороги, незваные и нежданные — непонятно. И это грозило задержкой — наверняка поспрашивать гадалку хотелось многим.

Гадалок, как обычно, было две, женщина средних лет и совсем молоденькая девушка. Гадала старшая, она сидела на пне и, прикрыв глаза, выбивала пальцами ритм. А рядом стояла Аста — это для неё била в бубен гадалка. Чуть поодаль собралась очередь из других желающих. И Фай тоже была тут, рядом с бабкой. Найрин подошёл к ним, решив пока не мешать гадалке.

— Мой господин, — девушка поклонилась.

— Тоже решила узнать судьбу? — улыбнулся он.

— Погадать я и сама могу. Только нельзя. Надо разрешение спросить у Матери Гемм. Только после этого…

— Вот как? — хмыкнул Найрин. — Нельзя, но с разрешения можно. И что, сбываются твои гадания?

— Кто знает, мой господин… — она вздохнула и тоже улыбнулась. — Пока не сбылось. Но я надеюсь.

А бабка усмехнулась, не глядя на Найрина. Она не сводила глаз с гадалки. Та ударила по бубну последний раз, подняла голову и начала говорить что-то Асте, та переспросила, гадалка ответила…

Найрин позволил ей закончить и подошёл.

— Мы сейчас отправляемся в Дьямон, пойдёшь с нами, — велел он. — Сейчас на твои гадания нет времени, а в Дьямоне вы хорошо заработаете. Я прикажу посадить тебя и девочку в повозку.

— Да, господин, — женщина говорила с заметным акцентом. — Приказать большой господин, я слушаться.

Найрин распорядился взять гадалок в обоз, и подошёл к Асте. Она смотрела куда-то сквозь придорожный кустарник, а на её губах дрожала задумчивая, но счастливая улыбка.

— Получила хорошее предсказание, Аста?

— Да. Лучше не бывает, — она опустила взгляд. — Позволите вас попросить?

— Конечно. Проси.

— Прикажите вашей Фай рассказать мне про клубки судьбы, которые прядут служанки их дикарской богини? Боюсь, сама она не станет мне отвечать. Можно, милорд?

— Это твоя ошибка, Аста, — он взглянул на неё исподлобья.

— Ошибка, милорд?..

— Фай разве что моложе тебя, но по рождению вы равны. Зато в рабстве ей выпали жестокие испытания. Отнесись ты к ней по-доброму — и получила бы подругу, которая помогала бы без моих приказов.

— Милорд, я понимаю, — Аста сначала слабо усмехнулась, но тут же прикусила губу и покраснела. — Я не знаю, почему так вышло. Мне жаль.

— Про клубки я и сам тебе расскажу. Мать Гемм, как считают, строгая госпожа, у неё прядильная мастерская, в которой работают девяносто девять женщин, они приходятся ей сестрами, дочерями и племянницами. Они прядут разную пряжу: шесть, крапиву, коноплю и лён, и только некоторые с позволения хозяйки прядут шелк. Прядут, сматывают и бросают в сундук. А потом, когда им хочется позабавиться, они берут клубки и бросают в мужчин и женщин.

— Бросают, зачем?.. — женщина озадаченно улыбнулась.

— Так бросают, что кончик каждой нитки остаётся у шалуньи в руках. И тогда она сматывает две нитки в один клубок. Две судьбы в одну. Аста, на наши судьбы влияет лишь Ясное Пламя. Такие сказки не для нас.

— Вы так много знаете, милорд. Про всё на свете! — она говорила с Найрином, но улыбалась уже чему-то своему.

— Какое ты предсказание получила?

— Нет, милорд. Простите, — она покачала головой.

— Да пожалуйста. Но исполни мою просьбу. Слушаешь? Вот она: когда прибудем в Дьямон, иди в Храм, помолись и попроси ясности и скорого семейного счастья с хорошим человеком. И забудь про клубки Гемм, что бы они ни значили. А главное, оставь мысли про моего брата.