— Посмотрим, сколько продержится это заведение, если он будет платить такие бабки новичкам, — фыркнув, заявляет Роберта.

— У меня и вправду дела сейчас идут не лучшим образом, — неохотно признается Стэнли. — Ну да ладно, это не впервой. Будем надеяться, что с вашим появлением что-то изменится к лучшему… Так что завтра увидимся, Конни и Карла. — Он на несколько секунд задерживается, словно хочет еще что-то добавить. Встретившись взглядом с Конни, он вдруг краснеет и поспешно выходит из гримерки, предоставив девушкам гадать, что же было у него на уме.

— Ну что ж, девочки, примите наши поздравления с заключением выгодного контракта, — говорит Роберта, спрятав свой сарказм. Они с Леа тоже выходят. Но эти новенькие так понравились им, что симпатия побеждает зависть и вместо того, чтобы красноречиво хлопнуть дверью, Роберта и Леа посылают девушкам воздушные поцелуи.

Оставшись наконец в гримерке вдвоем, сестры молча, без музыкального сопровождения, исполняют короткий победный танец.

— Вот только они теперь знают, как нас по-настоящему зовут, — вспоминает Карла, и ее эйфория сразу же испаряется.

Конни скидывает с плеч боа из пурпурных перьев и подбрасывает его в воздух.

— Ну и пусть. Кому какое дело? Главное, что у нас теперь свое шоу.

Даже вернувшись в свою квартиру и сбросив прямо на пол в одну кучу парики, обтягивающие платья и туфли на высоких каблуках, девушки все не могут прийти в себя и поверить в свою удачу. Они заваливаются на диван и поднимают тост, чокаясь друг с другом банками диетической кока-колы.

— До сих пор не верю: неужели получилось? — в очередной раз говорит Карла.

— Люди видят то, что хотят видеть, — отвечает Конни, у которой в ушах до сих пор не стих гром аплодисментов, сопровождавший финал их сегодняшнего шоу.

Карла хватает сестру за руку и спрашивает:

— И даже если этот психопат Руди и его русский громила нас найдут, они ведь все равно не смогут нас узнать, правда?

— Ни за что! — кивает Конни. Подняв телефонную трубку, она набирает номер спа-салона Наташи. — Алло, это автоответчик «Салона для Худеющих Женщин, Которые Ненавидят Свое Тело»? Я хочу оставить сообщение для хозяйки. — Она подмигивает Карле. — Алло, Наташа? Мы увольняемся. — Она напевает в трубку песню Барбры Стрейзанд из «Смешной девчонки»:

Карла придвигается ближе к Конни и присоединяется к сестре. Допев песню вдвоем, они швыряют трубку и от души хохочут.

— Ну ладно, а дальше-то что делать? — спрашивает Карла, к которой неожиданно возвращается серьезность. — Нам что, теперь все время придется одеваться как мужчинам, обряженным в женские тряпки?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что, пока мы живем здесь и здесь же работаем, мы не можем одеваться нормально, даже если понадобится просто выйти жвачку купить. Так что давай определимся для себя: мы женщины или мужчины? — спрашивает Карла.

Да, действительно, этот вопрос оказывается непростым. Конни перебирает в уме разные варианты и наконец говорит:

— Ладно, давай с этого дня считать себя мужиками-трансвеститами. Так оно безопаснее. А что касается нас настоящих, то это придется оставить где-то там, в прошлом.

На некоторое время воцаряется тишина. Девушки всерьез обдумывают ситуацию, в которую попали.

— И сколько времени мы так сможем выдержать? — спрашивает Карла.

Конни не слышит беспокойства в ее голосе. Мысленно она опять там, в баре, одетая в маскарадный костюм трансвестита, поет что есть сил, купаясь в восхищении публики.

— Ой, Карла, но разве сегодня наше шоу не было потрясающим?

— Так-то оно так, но…

— Я тебя понимаю, но ты только подумай: трансвеститы мы или еще кто — какая разница? Сестренка, мы снова на сцене! — изливает она свой восторг.

Конни спрыгивает с дивана, кружится по комнате и поднимает руки, словно знаменитая дива, выходящая на поклоны после триумфального концерта.

— О’кей, — с сомнением в голосе говорит Карла. Все как всегда: ей кажется, что стакан наполовину пуст, а Конни считает его наполовину полным. Карла переживает, как бы не скисло молоко, а Конни пьет шампанское и вообще не задумывается о том, что в жизни существует такая прозаическая вещь, как молоко.

Карла закрывает глаза и пытается представить себе, как она сама пьет шампанское, не беспокоясь ни о чем на свете. Но ей такого вообразить не удается. Шампанское кажется ей противно теплым и выдохшимся, без пузырьков. Она, Карла, не трансвестит, она даже не гей. Она просто обычная чикагская девушка, которая ужас как скучает по своему парню и больше всего на свете мечтает о том, чтобы ее жизнь стала такой, какой была всегда.

Шоколадный торт выглядит очень соблазнительно и на вкус, скорее всего, не обманет ожиданий. Другое дело, что Тибор уже наелся до отвала: набив себе желудок громадными порциями курятины, макарон, ростбифа и картофельного пюре, он понимает; что места для десерта не осталось совсем. Что такое «шведский стол», он теперь знает и успел оценить все его преимущества: широкий выбор блюд, и лопай сколько влезет. Заплатил один раз фиксированную цену — и никому нет дела, сколько раз ты возвращаешься за добавкой. А еще Тибор значительно развил свой вкус в области американского музыкального театра, совершая турне по флоридским шоу-ресторанам, благо «за все заплачено». Оплачивает все это Руди.

Флорида, кстати, Тибору тоже очень нравится. Он вполне может представить себе, что переехал сюда на постоянное место жительства. Здесь так тепло и беззаботно. Ему жутко нравится океан. Ему жутко нравится смотреть на стройных сексапильных девчонок, которые разгуливают по пляжам в своих бикини. Ему жутко нравится теплое солнце и беззаботный стиль жизни, что так отличается от Чикаго с его мерзкой погодой. Если бы Тибору требовалось столько снега и ветров, как в Чикаго, он вполне мог оставаться и у себя в Трансильвании. О том, что он родился и вырос именно там, Тибор в последнее время предпочитает помалкивать. Бесконечные шуточки по поводу Дракулы уже достали его до невозможности.

В кармане у него звонит мобильник. Он видит номер на дисплее: это Руди, так что Тибор нажимает кнопку «Прием» и подносит телефон к уху, продолжая одним глазом смотреть шоу.

— Нет, Руди, — говорит он в микрофон. — Здесь их нет.

Руди сегодня явно в плохом настроении. Никакого намека на светскую беседу ни о новейших методах физического оздоровления, ни о медитации, релаксации и погружении в нирвану, ни о посланиях из космоса. Руди просто отключается, не сказав больше ни слова — даже не попрощавшись.

Пожав плечами, Тибор засовывает телефон в карман и прислушивается к своему организму. Похоже, что некоторая пауза в еде сыграла наконец свою роль, и он полагает, что теперь можно изменить решение по поводу шоколадного торта. Итак, четыре шоу-ресторана позади, осталось еще два. Да уж, в Иллинойсе его так кормить не будут.