— Я говорю, кофе надо всегда оставлять другим! Хотя бы маленький глоточек! Как ты его выпила? Жадно? Залпом? Ты предлагала его Эдварду?

— Нет, — Мария решительно не понимала, чего от нее хочет эта девушка, ресницы которой отражали свет фонарей, а ногти иногда ловили своеобразные искры. Юбка Кристины разлеталась, головной убор, похожий на хиджаб, улетел с ветром, и девушка схватила руками абсолютно лысую голову, после вскинула руки к верху и побежала навстречу Марии.

— Освободись, дорогая! Освободись от всего, что тебя тревожит!

— И это твой сюрприз? — Мария скромно, почти послушно задала вопрос Эдварду.

— Это начало сюрприза, поверь! — сообщил он и побежал навстречу лысой девушке. Мария стояла в стороне, на нее давило открытое пространство, крики этих людей. Несколько раз она почти решилась на то, чтобы побежать по мосту, но, сделав несколько шагов, останавливалась.

— Поехали отсюда, прекратите! Вы сводите меня с ума! Поехали отсюда! — кричала она.

— Нет! Никуда мы не поедем!

— Прошу Вас, умоляю, поехали! — сначала отчаянно она звала их, но потом, наблюдая, как утопично они исчезают в своем безумном танце, она замолчала и просто смотрела на них. Когда они подошли к ней и посмотрели на нее обиженно-счастливыми глазами, она сказала:

— Вы были невероятны, словно любовь зародилась здесь и сейчас.

— Так и есть. Почему ты отказалась участвовать в зарождении любви?

Мария побоялась признаться, что ей больно было наблюдать, как Кристина свободно бежит по мосту, как Эдвард легко превратился из страшного таксиста в парящего в воздухе человека, переполненного радостью.

— Отвезите меня в отель.

— Ни за что! — хором ответили новые друзья Марии. — Ты нас зачем вызывала?

— Я ждала такси. Мне просто надо было уехать из отеля. Вы понимаете? Просто уехать. И все.

Теперь Кристина села на переднее сиденье и включила тихую спокойную музыку.

— Мария, мы едем в клуб. Мы будем танцевать. Ты хочешь танцевать? Твои руки, такие сильные, нуждаются в танце, тебе необходимо забрать энергию мира этой ночью, чтобы завтра отдать ее обратно желающим вдвойне.

— Что ты говоришь? Мне уже все кажется таким странным, что, определенно, надо ехать домой.

— Вот смотри, я — Кристина. Я желаю тебе только добра, любви и света. Я не люблю зло и вижу в тебе бездну любви. Ты разве ее не видишь? Что ты хочешь делать дальше? Зачем ты в этом городе?

— Я не могу вам об этом рассказать.

— Не доверяешь, значит?

— Не в этом дело.

— А в чем?

— Не хочу, надоело об этом думать.

— Так не думай об этом.

— Не могу! Чувствую себя грязной, неуместной. У меня очень-очень много денег, Вы понимаете? И они мешают мне жить. Но нет, я не могу об этом говорить.

— Можешь. Но не хочешь. Мы приехали. Ничего не бойся. Обычный клуб, где проходят закрытые вечера. Ты же знаешь, что такое «закрытые вечера»?

— Знаю, — она вздохнула так, словно ее тащили насильно обратно в ту клетку, где ей совсем не хотелось оказаться именно сейчас. — Мне кажется, если бы сейчас на землю спустился Бог, он бы прямиком отправил меня в ад.

— Ты так любишь жар и огонь? — со смехом спросила Кристи.

— Я не люблю слово «любишь».

— Тебе самое место в нашем клубе. Если хочешь, между собой мы называем его «храмом». Спускайся в ад, здесь самое пекло, если тебе угодно.

Марии завязали глаза, связали руки и повели по лестнице вниз. Она молча выполняла все, что ей говорили, так как полностью зависела от того, куда ее ведет невидимый путь. Повязка на глазах обострила слух, и были слышны женские и мужские крики и стоны — с правой стороны. И громкая музыка, периодически затихающая, — с левой стороны. Она слышала, что Эдвард отправился в тот зал, что находился справа. Кристина осталась с ней.

— Здесь никто не причинит тебе боли без твоего желания точно так же, как и не принесет тебе радости. Не попросишь — никто не обратит на тебя внимания. Я — женщина и буду вести тебя дальше. Воспринимай все происходящее, как пожелаешь. Сейчас я помогу тебе разместиться в одном чудесном кресле, которое поможет тебе в таком нелегком деле, как сделать свой личный выбор.

— Что это, я имею право знать?

— Кресло «вскружит тебе голову»! Вот что произойдет. Не бойся ничего, ты же хочешь знать, что будет дальше! Хочешь, хочешь, конечно, хочешь!

Мария покорно согласилась на приключение. Она добровольно села в кресло. Кристина пристегнула ее ремнями. Все началось достаточно спокойно. Мария услышала, как кабинка закрылась, щелкнув несколько раз. Теперь раздалось шипение. Голос с другой стороны сопровождал процесс:

— Это чистый эфир, небольшая доза облегчит твой груз. Мария почувствовала, как расслабилась. Кабинка стала раскачиваться из стороны в сторону. Сначала движения были медленными, а потом ускорились до такого степени, что любой мог потерять сознание. Кристина остановила движение, кабинка резко открылась, и Эдвард, который давно наблюдал за происходящим со стороны, помог Марии встать на ноги.

— Держись, не падай и выбирай — в какой зал ты идешь.

— Я хочу в оба! — она не чувствовала землю под ногами, ей хотелось просто упасть.

— Хорошо, идем направо.

Мария услышала, как за ней закрыли тяжелее двери, после чего с глаз сняли повязку. Кристина стояла рядом и поглаживала Марию по руке, Эдвард удалился вглубь зала. У Стены Мария увидела девушку, руки которой были связаны. Она подошла ближе, узлы веревок крепко цеплялись к крючкам в стене так, что она не могла опереться телом на стену. А если пыталась снять руками веревки с крючка — падала вперед на пол.

— Она сама так решила, мы просто помогли осуществить ее желание. Этот сеанс будет длиться три часа — тоже ее решение.

— И что, она вот так вот и будет висеть?..

Жизнь полна разочарований, и это правильно. Мясо вкуснее, когда проголодаешься, а постель мягче после тяжелой дороги.

Джек Лондон

Мария три часа смотрела на девушку, привязанную к стене. Девушка стонала и изгибалась. В ее нежный рот был вставлен кляп. Она не могла издать ни звука.

Спустя отведенное время, к ней подошел человек, пол которого сложно было понять — человек был одет в сплошной костюм без каких-либо намеков на отверстия. Он развязал девушку, вынул кляп. Она упала на пол и долго билась в судорогах. Ей принесли воды.

Позже она подползла к Марии и стала целовать ее ноги.

— Что ты делаешь?

— Я так хочу, позволь.

Мария не поняла, что происходит, и быстро направилась к выходу. Путь преградил Эдвард.