И вот вроде сказал он это спокойно, без каких-либо эмоций, но жених пошел пятнами, а я уловила явное пренебрежение к традициям.

- Для меня это первый пир, - ответила я уклончиво, - и я пока не знаю, как мне относиться ко всему происходящему.

- Вам стоит посетить мои увеселительные вечера, - улыбнулся граф, - пиры давно устарели, обилием еды уже никого не удивить, голодные времена остались в прошлом. И главным развлечением стали танцы...

Я показательно обвела взглядом пиршественную залу:

- Мне кажется, гости весьма довольны. И если судить по их аппетиту, то голодные времена закончились перед самым началом пира.

Граф фыркнул:

- Какие праздники, такие и гости... отказываться от еды на пирах неприлично. Чем больше съел, тем больше выказал уважение к пригласившему дому. Вон видите того милого толстячка, который сейчас пытается затолкать в рот целую перепелку? Это барон фон Будберг. Его отец сбежал из Хеманики, когда нынешний барон был еще мальчишкой. Он весьма умерен в еде и отлично танцует. А девушка рядом с ним, его дочь, признанная королева танцевальных вечеров. Ее бальная книжка, это совсем недавно придуманное новшество для удобства дам и кавалеров, всегда заполнена еще до начала танцевального вечера.

- Вы говорите так, - не выдержал мой жених, - как будто бы нет ни одного довольного гостя...

- Ну, почему, - глубокомысленно ответил граф, - старый граф Гурьев просто счастлив. Он, вероятно, вспомнил времена своей молодости и пытается вытереть руки об скатерть...

Мой жених встал:

- Это переходит все границы, господин граф. Либо вы принесете свои извинения здесь и сейчас, либо... я вызываю вас на дуэль за нанесенные оскорбления...

- Я принимаю ваш вызов, - поднялся граф, и тут же ввернул, - хотя я удивлен, что вы знакомы с этим новым веянием...

- Ну, уж нет! - вскочила я, - еще чего выдумали?! Какая дуэль? Вы в своем уме?

- Не переживайте, госпожа баронесса, - граф поймал мою руку и запечатлел поцелуй, - мы просто немного развеем скуку этого вечера...

- Михаил Андреевич!

- Не переживайте, Мария Львовна, - ответил он, не отводя взгляда от графа, - все будет хорошо.

Дуэль, действительно, привела гостей в восторг. Особенно старого графа Гурьева. Этот сухонький старичок, только что умявший целый бараний бок и закусивший заячьими почками, подпрыгивал от нетерпения, желая увидеть поединок.

Я попыталась было заикнуться о секундантах, но меня просто не поняли. Дуэли только-только входили в обычай, и никаких кодексов еще не было придумано. Двое просто пытались достать друг друга шпагами. Радовало, что бой проводился не до смерти, а до первой крови.

Дуэль внесла оживление в светское общество. Гости мгновенно забыли про угощения и рванули во двор замка. Из уст в уста передавали причину стычки, безбожно перевирая услышанное.

Пока дошли до двора я услышала не меньше трех вариантов: граф оскорбил невесту барона непристойным предложением, барон застал невесту и графа за непристойным поведением, граф претендует на мою руку и сердце и желает устранить соперника. Странно, но никто даже не предположил, что я не имею к этому спору никакого отношения.

На меня смотрели косо, и не подходили... с одной стороны я не особенно страдала по тому поводу, ибо принимать участие в разговорах о шелковых нитях для вышивания было бы откровенно скучно, а с другой... мне нужно завязать отношения с аристократами. Лучше, конечно, с мужчинами, ведь дамы в этом обществе ничего не решают. Но они сторонились меня еще больше.

Граф и мой жених встали в центре круга и обнажили шпаги. Взмах, резкий удар метала об метал... выпад... мой жених с трудом увернулся от шпаги графа.

У меня земля под ногами закачалась, и я уже готова была кинуться между ними, чтобы остановить бой, но тот самый толстячок, барон Будберг из Хеманики, схватил меня за локоть, развернул спиной к центру и зашептал:

- Не стоит, госпожа баронесса... вы только опозорите своего жениха. Подождите, господин граф обычно довольствуется малой кровью...

- Ч-что?! - зашипела я, - об-бычно?!

- Да, - довольно закивал барон, - граф недавно приехал из Фанкии, и именно он привез этот обычай в Русину. Говорят, там даже король не гнушается дуэлей.

- Но... но... - мое заикание вернулось, и челюсть знакомо свело, делая разговор невозможным.

- Послушайте, Мария Львовна, вы же позволите мне называть вас так? - Я кивнула, пытаясь повернуться к поединщикам, но барон держал крепко. - До меня дошли слухи, что восхитительное шелковое мыло, от которого я в полном восторге, производят на мыловаре некой леди Мэри на территории вашего замка...

Я кивнула. Пожалуй, впервые в жизни я не готова была говорить о мыле. Я хотела увидеть, что происходит там, за моей спиной, где звенели шпаги, тяжело дышали мужчины, скрипел под их ногами утоптанный снег и восторженно ахали зрители...

- По весне, как просохнут дороги, - продолжал толстячок-барон, - я собираюсь навестить своих родственников в Хеманике. И хотел бы приобрести у вас шелковое мыло в качестве подношения сюзерену. Вы могли бы посодействовать мне в покупке пары десятков килограмм такого мыла? Ваш купец, к сожалению, ввел прелюбопытнейший обычай и не продает больше двух кусков шелкового мыла в одни руки. Мне приходится отправлять в лавку сразу несколько человек.

- Д-да, - выдавила я, уловив основную мысль произнесенных слов, но совершенно не вникнув в нюансы, - п-позвоните позже, к-как соберетесь ехать...

- Что, простите? - удивился барон, - во что позвонить...

В этот момент мой жених вскрикнул и упал. Тут уж я не выдержала, и выдернув руку, кинулась в центр:

- Михаил Андреевич!

Я ничего толком не видела... только тело, лежащее на утоптанном, забрызганном крохотными пятнами крови, снегу...

И тут я со всего маха уткнулась в чью-то твердую грудь, пахнущую потом и кровью... человек обнял меня и прижал к себе.

- Тише, Мария Львовна, все хорошо, - заговорил он голосом моего жениха, - все хорошо...

- Вы... вы, - зашептала я, сквозь слезы, - в-вы...

- Евстигней, - крикнул жених, все так же обнимая меня, - окажи помощь господину графу. И отнесите его потом в гостевые покои. Возможно, ему придется задержаться на пару дней. Но, кажется, я не сильно его задел. Мария Львовна, идемте за стол. И возьмите себя в руки. Вы хозяйка пира и должны держать себя руках.

Ну, вот что за сухарь?! Я тут впервые поняла, что не хочу его потерять, что он мне дорог, а он снова все испортил. И я отодвинулась от этого чурбана, вытерла слезы, задрала нос и сжала зубы. Не буду плакать. Если ему все равно, то и мне все равно тоже. А это была минутная слабость.

И, вообще, у меня тут сделка века наклевывается... я нашла глазами барона Будберга и направилась к нему. Раз не получается наладить личную жизнь из-за бесчувственных идиотов, то будем налаживать бизнес.