Закончив осмотр, Костик определил, что у Зины вывих и тут же соорудил лангетку и зафиксировал травмированную ногу.

Александра напоила Зину валерьянкой. Костик на руках отнес стонущую домработницу в спальню.

– И все—таки ее нужно свозить в травм пункт, – забеспокоилась хозяйка.

– Не переживайте, все будет хорошо, – заверил Костик. – Она пустяком отделалась, – хохотнул он. – Простым вывихом, через десять дней бегать будет.

Уложив пострадавшую в кровать, Павлина, Марфа и Костик побежали вниз на кухню курить.

Александра обработала йодом синяки и шишки Зинаиде.

– Плохо, что я ступить на ногу не могу, кто вам будет кушать готовить и хозяйством заниматься, я—то встать не могу, – захныкала Зина.

– Да лежи ты, – в сердцах отрезала Александра, без тебя обойдемся, здесь другая проблема, за тобой уход нужен, придется нанимать сиделку.

– Не нужно мне сиделку, уж поесть—то мне вы принесете, а до туалета, я как—нибудь сама доберусь.

Глава 28. Заманчивое предложение

Мария Сушкина обитала в небольшом подмосковном поселке, где главной достопримечательностью являлись заводик войлочных изделий, да обшарпанный дом культуры, где по выходным до утра гремела дискотека.

Родители Марии до старости проработали на местном заводе и, родив троих детей ничего хорошего в жизни не видели, да и Марии в этой забытой богом дыре блестящее будущее не грозило. Имея довольно посредственные способности к учебе, она с трудом окончила школу и пошла, работать на тот же завод кладовщицей. Но, несмотря на суровую прозу жизни, мнения девушка о себе была высокого и мечтала выйти удачно замуж и не где-нибудь, а в самой столице. А тут и случай подвернулся, как—то Мария поехала в Москву за покупками и, пробродив по городу весь день, решила остановиться на ночь у дальней родственницы по материнской линии.

Увидев племянницу, тетка изумленно всплеснула руками, мол, какая красавица стала и тут же предложила в знакомую семью устроить ее на работу в качестве прислуги.

– Такую красоту прячешь, – качала она головой, – чем в вашей глуши гнить, лучше в Москву перебирайся, уж здесь—то ты свою судьбу так устроишь, все от зависти с ума сойдут, любому голову вскружишь. А я тебе помогу, – льстиво, словно лиса, пела она.

Не раздумывая, Мария согласилась и вскоре оказалась в большом, мрачном, двухэтажном доме.

Теперь ее мечты в какой—то степени исполнились, она стала известной личностью, к ней приезжают журналисты, телевизионщики, ее узнают на улицах столицы, а уж о ее городке и говорить нечего, она там первая и единственная звезда. Только вот какой ценой ей все это досталось, вспоминать она не любит. Плохо еще то, что пока она отсутствовала, завод закрылся, работы не стало, и люди перебивались случайными заработками. А вот желающих пригласить ее к себе на работу в домработницы в столице после того, что произошло, не нашлось. Она кинулась за помощью в трудоустройстве к своей родственнице, но та ее даже на порог не пустила.

И тут вдруг в интернете на своей страничке в соцсети она обнаружила сообщение с приглашением на работу. Мария замерла от неожиданности и тут же лихорадочно набрала указанный в приглашении номер телефона.

– Мария Сушкина вас беспокоит, – задрожал от волнения ее голос. – Вам требуется помощница по хозяйству?

– Да, Мария, – услышала она интеллигентный мужской голос. – Нам с женой нужна горничная, мы живем в загородном доме. Когда можете приступить к работе?

– Но вы же со мной еще не знакомы, может, я вам не подойду.

В трубке что-то зашуршало и наступило молчание.

Мария испуганно кашлянула.

– Алло, алло, вас неслышно, – отчаянно завопила она.

– Извините, мы тут с женой посовещались и решили, что мы о вас достаточно знаем из средств массовой информации, так что берите с собой вещи, и я вас встречу в Москве на вокзале. Только скажите, когда и во сколько прибудете?

– Не веря собственным ушам, Мария пролепетала.

– Да я, собственно говоря, могу завтра утром часов в десять приехать на Ленинградский вокзал. Если вам удобно встретимся у касс предварительной продажи билетов у входа в половине одиннадцатого.

Удовлетворительно причмокнув, мужчина с готовностью согласился.

– Как я вас узнаю, – забеспокоилась Мария.

Мужчина рассмеялся.

– Я к вам сам подойду.

– Как же вы меня узнаете? – не унималась Мария.

– Не переживайте, узнаю. Я вас не раз по телевизору видел. Только возьмите с собой мобильник, а то мало ли что. До завтра, – сухо закончил он.

Странно, но у Марии вдруг возникла смутная тревога, нахмурившись, она, было, решила перезвонить и отказаться, как за стеной надрывно заплакал ребенок младшей сестры и тут же закашлял отец. Теснота и бедность показались ей невыносимыми, это остановило ее. Вздохнув, она мрачно принялась собирать вещи, чтобы утром первой электричкой отправиться в Москву.

В десять часов утра, Мария с большой дорожной сумкой, которую она когда-то прихватила в доме погибшей хозяйки стояла под большими часами у входа в здание кассы.

Через полчаса к ней подошел крепкий мужчина лет сорока в черной куртке с капюшоном и в темно—серых вельветовых джинсах.

– Мария?

Маша радостно вскинулась.

– Я… А вы?

– Я Георгий, – весело кинул он, обнажив ровные крупные зубы. – Давайте сумку. – Повесив сумку на плечо, он быстрым шагом направился к автомобильной стоянке. Мария едва поспевала за ним.

Закинув сумку на заднее сиденье старенького, тёмно—синего опеля, Георгий любезно распахнул дверцу. Мария быстро юркнула на переднее сиденье.

– Далеко ехать?

Накинув на нее ремень безопасности, и пристегнувшись сам, он не спеша вывел машину на дорогу.

– Да не очень, – поглядывая в зеркало заднего вида, произнес он. – Да, ты не переживай Маша, все хорошо будет, – нараспев протянул он и взглянув на навигатор, присвистнул, – вот это пробка! Виолетта нас заждется.

Действительно, они ехали очень медленно и только часа через два попали на МКАД. Около трех они въехали в дачный поселок и остановились перед воротами глухого, высокого забора.

Георгий пультом открыл ворота, и они оказались в узком, крохотном дворе перед двухэтажным домом с гаражом.

– Приехали, – хмыкнул он. – Прихватив сумку, он взбежал на высокое крыльцо и позвонил в дверь.

В проеме Мария увидела высокую, худую женщину с красивым, печальным лицом. Марии показалось, что ей лет двадцать пять, но позже при ярком свете она разглядела тонкую сеть морщин под глазами, слегка морщинистую шею и увядшую кожу на руках. Освещение безжалостно выдало пятидесятилетний возраст Виолетты. Марии показалось, что Георгий значительно моложе своей жены.

– Виолетта, покажи девушке комнату, – скомандовал он, – а я сейчас ее вещи принесу.

Хозяйка привела Марию в небольшую квадратную комнату с зарешеченными окнами