Она изо всех сил боролась с зевотой, прикрывая рот ладонью.Покрасневшие веки свидетельствовали о том, что последнее время она недосыпала.

— Продолжайте.

— Если хотите, назовите это женской интуицией. Я не знаю,как еще объяснить, однако в любом случае я всегда доверяла своим предчувствиям.По пути в офис я обратила внимание на вывеску, которая гласила, что в зданиинаходится сыскное агентство Дрейка, открытое двадцать четыре часа в сутки, ичто от посетителей, приходивших в агентство, регистрации не требовалось.

Я долго думала об этом и в конце концов решилась пойти всыскное агентство Дрейка со своим делом.

По пути в агентство меня осенила блестящая мысль. Явспомнила, что лестничная площадка пожарной лестницы примыкала к окнугорнопромышленной компании. Я покинула этаж, на котором расположено сыскноеагентство, прошла по ступенькам на два пролета выше, затем, разыскав,лестничную площадку пожарной лестницы, забралась на нее и, крадучись,спустилась по ней на один пролет. Так я оказалась прямо у окна офисакорпорации.

Окно было чуть приоткрыто. Я боролась с искушениемпроникнуть через него в комнату, но тут неожиданно за матовым стеклом входнойдвери возникла чья-то тень. Благодаря коридорному освещению было очевидно, чтоэтот некто подбирает ключ к двери офиса.

Меня прямо бросило в жар. При мысли, что я только чтособиралась войти, чтобы посмотреть картотеку, из которой мистер Денби доставалмамину доверенность, и меня могли застать за этим занятием, мне стало дурно.Одной ногой я опиралась на подоконник.

— Продолжайте, — сказал Мейсон.

— Ну, я быстро ретировалась и начала спускаться вниз попожарной лестнице. В этот момент неизвестный уже вошел в комнату и включилсвет. Я сообразила, что он освещает не только комнату, но и пожарную лестницу,а значит, меня могут заметить, поэтому я опустилась еще ниже и наткнулась навас. Вы уставились на мое платье, которое, на ваше счастье, мистер Мейсон, отсильного ветра вздулось парашютом, — сказала она и обезоруживающе улыбнулась. —Только безвыходность моего положения заставила меня войти к вам.

— Тоже мне счастье, — произнес Мейсон. — Но в смелости вамотказать действительно трудно.

— Вам только кажется, мистер Мейсон. Сожалею и прошуизвинить меня за ту пощечину.

— Ну что ж, я у вас в долгу. Девушка нервно засмеялась:

— Я вам не доверяла. Я не чувствовала, что вам можно былорассказать о том, что привело меня на пожарную лестницу… Мне казалось, что выне поверите моему отчаянному положению.

— А теперь почему-то вы рассказываете весьма охотно.

— Сейчас совсем другое дело. Вы пришли ко мне. Когда я васувидела, мне сразу стало понятно.

— Что же вам понятно? — спросил адвокат.

— Что вы нашли мой револьвер. Я почувствовала, что с нимсвязано что-то неладное.

— Вы уверены, что рассказали о револьвере все? — настаивалМейсон.

— Я не выбросила его в переулок, а лишь сделала вид. Вместоэтого я положила его у стенки лестничной площадки. Позже, когда я вернулась заним, его там не оказалось. Я решила, что вы догадались, где он может лежать, изабрали его. Наверное, по номеру оружия вы вышли на моего брата и затем наменя. Вот как все было!

Адвокат спросил:

— Вирджиния, как вы узнали, что револьвер пропал? Намгновение выражение ее глаз переменилось, но затем, быстро справившись с собой,она открыто взглянула ему в лицо.

— Очень просто: наклонилась и посмотрела.

— Очень познавательно, — съязвил Мейсон.

— Прошлым вечером, как только стемнело, я прошла в здание ипровела в нем всю ночь. Вот почему я так поздно встала сегодня утром. В офисеработали всю ночь. Пребывая на пожарной лестнице длительное время, я почтиокоченела. Я с надеждой взглянула на ваш кабинет и подумала, что сейчас отдалабы все, лишь бы согреться в нем.

Вы дежурили именно этой ночью? — спросил Мейсон.

— Да, всю ночь.

— Расскажите мне об этом поподробнее.

— Ну, — продолжала она, — я подождала, когда уборщицапокинет помещение, затем проделала все так же, как и накануне, поднялась наэтаж, где расположено сыскное агентство Дрейка.

— Но к нему вы не пошли. Что же вы сделали?

— Поднялась двумя этажами выше, вышла на площадку пожарнойлестницы и прокралась к тому месту, где оставила револьвер. Его там неоказалось. Это меня встревожило.

— Давайте оставим это. Я, кажется, понял, почему вы такбойко щебечете.

— Что вы имеете в виду? — спросила она.

— Ничего, — ответил адвокат.

— Давайте ближе к делу.

— Ваши слова бьют хуже пощечины.

— Не сомневаюсь, — сказал Мейсон. — Рассказывайте вашуисторию дальше.

— Я стояла в раздумье, как вдруг на меня обрушился сильныйветер, и начался дождь. Отправляясь туда, я захватила с собой теплую одежду,связав ее в узел. Моя экипировка была рассчитана на длительный срок пребыванияна пожарной лестнице: шерстяной свитер, кожаное пальто поверх него, брюки испортивная шапочка.

— И вы оставались там всю ночь?

— Всю ночь.

— Вам не кажется это несколько неправдоподобным, чтобыкто-то, подобно вам, мог отважиться прийти туда — ох, скажем, в час или дваночи?

— У меня не было другого выбора, мистер Мейсон. Собраниепайщиков состоится сегодня в два часа дня. Я собираюсь быть там и отстаиватьмамины интересы. И вот что я вам скажу: в этой компании происходит нечтостранное. Все держится на обмане.

— Что заставило вас так думать?

Она ответила:

— Тот мужчина, который выполняет обязанности секретаря иказначея корпорации — по-моему, его зовут Денби, — пробыл в кабинете всю ночь,занимаясь какими-то делами.

В глазах Мейсона появился интерес.

— Какими делами?

— Я не уверена, следует ли мне рассказывать вам об этом,мистер Мейсон. Я не знаю, какая у вас будет реакция. По моему суждению, выпредставляете интересы человека, враждебного мне и моей маме.

Мейсон сказал:

— Тем не менее, вы уже довольно много рассказали. Давайтевсе-таки выясним до конца, что же действительно происходило. Итак, что делалДенби?

— Он все время диктовал. Сначала я подумала, что этот Денбивыполняет сверхурочную работу: он сидел и диктовал в диктофон восемнадцатьпротоколов. В общем, ничего особенного: верный компании человек стараетсявыполнить работу, которую необходимо было успеть сделать к собранию пайщиков.Но потом я начала сомневаться.