держала в доме мужчину для двух сыновей и хотя бы иллюзию порядочности. Она по-прежнему твердо верила, что это к лучшему.

Глава тринадцатая

Правило № 27

Близкие отношения с покупателями за пределами магазина строго запрещены.

Вивьен возвращалась на кассу после очередного вызова в задний кабинет, когда колокольчик магазина звякнул, объявляя о появлении богатой американки с прошлой недели. Не той в «Шанель», что обвинила Вивьен в воровстве, но той в трауре, которая открыто оценивала содержимое магазина.

Зайдя, женщина одарила Вивьен дружеской улыбкой, и Вивьен ответила быстрой улыбкой и кивком. Сотрудникам было строго запрещено вербально инициировать разговор с покупателями. Вместо этого они должны были выждать приличное количество времени, надеясь на признаки неуверенности или сомнения в поведении покупателя, и только после этого приблизиться с самым пассивным из вопросов.

Вивьен продолжила писать в своей маленькой записной книжке на кассе, и через несколько минут перед ней оказалась стопка книг по искусству.

– Снова здравствуйте, – поприветствовала ее американка. – Я полагаю, вы можете организовать пересылку за границу?

Вивьен выпрямилась.

– Конечно, мадам.

– Пожалуйста, зови меня Эллен.

Восхищаясь вкусом женщины в книгах, Вивьен начала пробивать три великолепных тома о Пикассо, Матиссе и Сезане, которые были изданы в Англии в прошлом году.

– Я ужасно сожалею о происшествии на прошлой неделе, – сказала женщина.

Вивьен продолжила работать с натянутой улыбкой.

– Это была простая ошибка.

– Ничего подобного. Хотя ты повела себя очень достойно. Ты, верно, была девушкой Дэвида?

Вивьен отложила ручку и в изумлении воззрилась на результаты сыска.

– Я знакома с леди Сент-Винсент. Ужасная, трагическая потеря.

– Все они были такими, – лишь ответила Вивьен, надеясь не обращать внимания на внимание женщины.

– Я вообще-то только вчера столкнулась с Анжеликой.

Все эти леди одинаковы, подумала Вивьен. Обедают, обмениваются слухами, вмешиваются в чужие жизни. По какой-то причине она надеялась, что эта будет другой.

Эллен будто почувствовала смятение Вивьен, потому что сняла шляпу и перчатки, словно планируя остаться надолго, и положила на кусочек свободного пространства на стойке между ними.

– Два года помолвки во время мировой войны – одновременно долго и неразумно, учитывая обстоятельства. Берти и Анжелике стоило бы быть сообразительнее.

И снова Вивьен была обезоружена готовностью женщины поднимать такие личные темы.

– Мне тоже стоило.

– Туше, моя дорогая. Послушай, я сегодня вечером организую в «Дорчестере» небольшой прием. Не слишком много лордов и леди, но будет несколько человек, с которыми стоит встретиться начинающей молодой писательнице. Меня убеждают в необходимости вернуться в общество после года траура, первая годовщина которого – только представь – была вчера. – Эллен замолкла и окинула взглядом подавленное выражение на лице Вивьен. – Подозреваю, тебе нужно сделать то же.

– Это очень любезно с вашей стороны, но…

– Хотя бы подумай об этом. Пожалуйста! – И снова появилась эта американская открытость и пыл. – О, и можешь отправить эти книги на мой домашний адрес. Полагаю, у моего покойного мужа был здесь счет.

Заинтригованная, Вивьен открыла книгу со счетами и загородилась обложкой.

– Имя вашего покойного супруга?

– Мистер Нельсон Даблдей, старший, – женщина одарила ее теплой улыбкой с намеком, прежде чем добавить, отворачиваясь ко входу, – из издательского дома «Даблдей». Так что, понимаешь, тебе стоит крепко подумать о сегодняшнем вечере.

Вивьен вышла из лифта на восьмом этаже отеля «Дорчестер». Она удивительно нервничала и ненавидела себя за это – ей уже многие годы не доводилось посещать вечеринок в настолько изысканных местах. Дверной молоток грузно ударился о дверь в апартаменты Эллен Даблдей, заставив Вивьен невольно вздохнуть. После нескольких безответных секунд она снова постучала, и снова ответом ей была тишина. Она раздраженно попробовала нажать на ярко отполированную ручку двери в комнаты.

– Без толку, – услышала Вивьен голос.

Дальше по коридору она увидела худощавую привлекательную женщину за сорок с коротким волнистым каре. Она сидела в алькове под зеркалом в позолоченной раме, подходящей по цвету к золоту ее волос.

– Я рано?

Незнакомка рассмеялась.

– Нет, это Элли вечно опаздывает. Лучше к этому сразу привыкнуть.

Женщина встала в полный, оказавшийся довольно внушительным, рост и спрятала под мышку бисерный клатч, чтобы подойти к Вивьен и пожать ей руку. Даже издалека Вивьен заворожили ее удивительные небесно-голубые глаза.

– А я всегда прихожу рано. Приятно познакомиться. Леди Браунинг.

Вивьен взяла руку в печатке своей, но прежде чем успела ответить, двери лифта открылись, являя Эллен Даблдей в полном вечернем облачении в сопровождении троих мужчин с большими серебряными подносами с едой над головами.

– И как вы все там уместились? – весело спросила леди Браунинг, когда Эллен пролетела мимо в бесцеремонной и дружеской манере, чтобы открыть свои личные апартаменты.

– Мы немного отклонились от расписания, – радостно ответила Эллен и распахнула выкрашенные и позолоченные двери, будто занавес на сцене. – Но ты знаешь меня – я компенсирую потери. Вивьен, моя дорогая, так рада, что ты смогла прийти.

Вивьен обнаружила себя следующей внутрь за Эллен, другой женщиной и тремя молодыми – и довольно привлекательными – официантами из отеля. Даже в дни, когда она общалась с семьей Сент-Винсент, Вивьен редко видела апартаменты, по роскоши схожие с этими. Комнаты тянулись вдаль анфиладой, и во всех них двери вели на впечатляющий балкон с видом на Гайд-парк. Мебель представляла собой мешанину антикварных стилей, и Вивьен вспомнила, как однажды мать Дэвида снисходительно высказала ей прямо перед полной комнатой гостей в Скиллертон-холле: «Смысл, моя дорогая, просто чтобы ты знала, в том, чтобы декорировать по-английски, есть итальянское и одеваться во французское».

Пока Эллен Даблдей указывала официантам, где разгрузить подносы и устроить бар, женщина из холла сняла шубу и протянула руки за простым шерстяным пальто Вивьен.

– Позвольте мне.

Вивьен чувствовала на себе взгляд, когда выскальзывала из пальто и передавала его в элегантно протянутые руки леди Браунинг.

– Давайте присядем, мисс…

– Лоури. Вивьен Лоури.

– А. Очаровательное имя. Очаровательная девушка. Могу понять, почему Элли в вас вцепилась.

Вивьен всегда предпочитала хотя бы номинально контролировать окружение, но что-то в этих двух женщинах и их собственнической манере сбивало ее с толку.

Леди Браунинг похлопала по вышитой ткани диванчика подле себя, и Вивьен послушно устроилась рядом. Она едва могла встретиться с женщиной взглядом – она никогда еще не видела глаз настолько прекрасных или пронзительных.

– Эта прическа идет вам, моя милая. Я все время угрожаю напрочь отрезать волосы, но мой муж – мужчина немногих требований и еще меньшего присутствия – всегда имеет мнение даже по этому вопросу, – леди Браунинг говорила так откровенно и так увлекательно, что Вивьен пожалела, что не может достать свою тетрадь и все это записать.

Раздался громкий стук в